— Я общался с сотрудниками РУБОПа, угрозыска, конечно, ФСБ. Действительно, фактическим руководителем преступности московского региона является некто Филипп Арсентьевич Фитилев, кличка «Фитиль» — вор в законе, держатель криминальной казны региона…
— И все это знают? — в очередной раз изумился генерал.
— Конечно. На него вот такие досье собраны, — Шаура до предела расставил большой и указательный пальцы.
— И что?!
— Ничего. Говорят: сам он преступлений не совершает, а руководство преступным миром доказать нельзя. Не хватает у них полномочий.
Карпенко выругался.
— Другого у них не хватает! Ладно, докладывай подходы к цели…
Шаура кивнул.
— Живет в Малаховке, на даче. Забор, телекамеры, охрана…
Генерал поморщился.
— Что за охрана? Десяток бандюков с пистолетами?
— Да нет, все по-взрослому… И автоматы, и гранаты, может, гранатометы.
— Ну да. Может, даже «Вампир»… Продолжай.
— Фитиль — сердечник, живет на таблетках, «скорую» к нему вызывают раза два-три в месяц, бывает и чаще…
— Вот! — оживился Карпенко. — Это и есть возможный подход!
— Я тоже так думаю. Надо использовать спецсредство «К». Как говорится, без шума и пыли!
Генерал некоторое время шел молча.
— Что ж, продолжайте разработку, — наконец, сказал он. — Для Козыря и Дяди у них тоже полномочий не было. А у нас нашлись. Так, постепенно, и наведем порядок…
Они уже почти подошли к штабу. Так же светило солнце, шумели деревья, щебетали птицы. Казалось, в мире ничего не изменилось. Но на самом деле это было не так.
Очередной целью «Меча Немезиды» стал вор в законе «Фитиль».
В 11–30 планерка.
За Утопки пришлось отдуваться Гараяну: два криминальных трупа отдали ему в производство. Дерзон отчитался по февральскому убийству риелтора: во вторник дело будет направлено в суд. Саша Ляпин получил втык за необоснованное продление сроков следствия и личную недисциплинированность. Замнач Следственного управления Климчук сделал доклад о взаимодействии следователей с оперативными аппаратами, поставил в пример Дерзона, потом, помявшись, похвалил Петровского.
— Правда, у Дениса Александровича лучше налажен контакт с ФСБ, чем с уголовным розыском, — добавил он, глядя в окно.
Денис на эту реплику никак не отреагировал, и сгустившееся было молчание сразу утратило свою многозначительность.
Потом наступило время подводить итоги и расставлять акценты. Начальник СУСКа Давыденко нацепил на широкое холеное лицо очки в серебряной оправе от Диора, заглянул в приготовленную заранее бумажку и объявил:
— Полугодие закрыли вполне успешно. Статистика преступлений имеет отрицательную динамику, раскрываемость повысилась на 3 процента. Наш коллектив награжден Почетной грамотой полпреда ЮФО…
— А премия будет? — спросил Дерзон.
То ли голос у него какой-то неправильный, то ли в самом деле неспроста он такую фамилию носит — но начальники любое его высказывание расценивают как выпад.
— Премии не будет! — резко ответил Давыденко. — У вас, Дерзон, еще два «висяка», так что в те три процента вы не входите. Вам надо повысить требовательность к себе! Вот об этом думайте, а не о премии.
— Так эти дела требуют оперативного раскрытия, — отозвался Дерзон, выпячивая нижнюю губу. — Следственным путем бандитские налеты не раскроешь!
— Дерзон, не дерзите! — Климчук пришел на помощь своему руководителю.
Все заулыбались.
— И Петровскому надо форсировать дело о пропавшем вагоне! — сказал начальник, многозначительно похлопав ладонью по столу. — Где он? Где пассажиры? Как вообще такое стало возможным? У меня об этом спрашивают на всех совещаниях!
После планерки Денис задержался, попросив у Давыденко две минуты внимания.
— Я уже продвинулся по загону, и убедительная версия есть, — сказал он. — Нужно бы поездить по линии, осмотреть все на месте… Мне бы с транспортом как-то решить…
Начальник свел брови, задумался.
— С финансированием проблемы. Но с учетом важности дела… Чеки на бензин сохраните, оплатим в начале следующего месяца. Могу даже командировку оформить.
— У меня нет автомобиля, — сказал Денис.
Прокурор задумался.
— А поезд? Садитесь на тот самый, московский, да езжайте.
— Из окошка ничего особо не рассмотришь, Игорь Владленович. Да и нужный участок на темное время суток приходится.
— Так что ты хочешь?
Давыденко, если начинал нервничать, сразу переходил на «ты».
— На нашей служебной «Волге» я бы за двое-трое суток управился. Хотя лучше бы, конечно, вертолет.
— Вертолет? — Начальник остолбенел.
— Легкий, типа «Ми-60». У эмчеэсников такие есть, у милиции. Можно ведь как-то договориться с ними. Часов десять, не больше. И дело бы пошло быстрее, вы же сами говорили: срочно…
— Ты в своем уме, Петровский?! Какой вертолет? Какие десять часов? У них за час работы около полмиллиона рублей выходит!.. На неделе получишь «Волгу» с Архипычем, но и то под большим вопросом. Какой там у тебя участок по протяженности? Километров сто? Двести?
— Шестьсот, — сказал Денис.
Давыденко набрал в грудь воздух, подержал и шумно выдохнул.
— Это ты брось, Петровский. Сперва здесь работай, — он показал на свою голову. — Вот так. Думай. Собери больше сведений, максимально локализуй зону поиска. А потом уже подключай технику, вертолеты, истребители-перехватчики, летающие заправщики и все такое прочее. Ясно? Ну и иди, работай!
Четырехэтажный дом в Малом переулке, старые тополя, двор-колодец. К двери парадного прибита фанерка с надписью масляной краской «ВСЯЧИНА. Стенная газета жильцов подъезда 4». Самой стенгазеты, правда, нет.
Денис набрал номер квартиры на домофоне и услышал нагловатый мальчишеский голос:
— Кого надо?
— Я следователь, Петровский фамилия.
На том конце провода зашуршало, голос крикнул в глубину квартиры:
— Ба-аб! Ты ментов вызывала, что ли?
Спустя несколько секунд отщелкнулась тяжелая входная дверь подъезда. Денис вошел и поднялся на третий этаж. Валентина Афанасьевна, на редкость хорошо сохранившаяся старушка семидесяти лет, ждала его на площадке.
— Извините, что заставила вас ехать в такую даль. Ноги уже не те, а подвезти меня сегодня некому. Зато хорошим чаем напою…
Из-за ее спины выскочил мальчуган младшего школьного возраста с торчащей козырьком челкой:
— Ого! Мусор пожаловал! Документы у него проверь!
