переехала в изолированную квартиру в центре. Обилие и разнообразие нарядов в ее гардеробе явно не соответствовали скромной зарплате.
Намек на разгадку такого феномена можно было найти в милицейских протоколах, где Вершикова неоднократно фигурировала под прозвищем Хипповая Мэри. Впервые она выступила в подобном качестве два года назад, пройдя вскользь по крупному делу о спекуляции. Часть товара сбывалась через парикмахерскую, и она тоже прикладывала к этому руку, но в незначительной мере, что помогло остаться свидетельницей и не угодить на скамью подсудимых.
Но урок не пошел впрок. Вершикова продолжала вертеться в сфере 'черного бизнеса': штраф за мелкую спекуляцию, два предупреждения, уголовное дело, прекращенное за недостаточностью доказательств.
Родители Вершиковой, простые работящие люди, потрясенные арестом дочери по подозрению в убийстве, объясняли подобное перерождение тлетворным влиянием городской жизни.
'Никогда она такой не была, - говорил отец, горестно глядя запавшими покрасневшими глазами. - Чтобы жадность или там наряды. Никогда. Да и в городе тоже вначале все нормально. Мы с матерью часто приезжали, да она к нам ездила по воскресеньям. Жила как все. Хотела на портниху учиться, швейную машинку покупать. И вдруг будто отрезало. К нам наведываться перестала, мы приедем, ее никогда дома нет, порой и на работе не найдешь. И приходила поздно, иногда вовсе не ночевала. Это и вовсе стал, у нее парень в армии. Только и разговоров стало: платье достать, костюм, туфли. Что, носить нечего? Нет - шифоньер битком набит! Друзья другие стали, подруги - фасонистые, с гонором, при деньгах… А откуда деньги?
И у Машки деньги завелись. Мы ей говорили: 'Одумайся, мол, не по той дорожке идешь! Выходи замуж, девка интересная, а семья появится - сразу дурь из головы выйдет…' А она смеется: 'Замуж мне еще рано, пока молодая, погулять надо хорошо. Один раз живем!' Вот и догулялась'.
- Скажите, Вершикова, за что вас привлекали к уголовной ответственности год назад?
- Никто меня не привлекал, - с оттенком оскорбленности ответила она. - Подозревали в спекуляции, потом разобрались, что ошиблись. У вас ведь тоже ошибки бывают!
Я читал дело, о котором шла речь. Вершикову задержали, когда она продавала по астрономическим ценам импортное дамское белье. При себе у нее оставался целый ворох бюстгальтеров, трусиков и комбинаций. Вершикова заявила, что все приобрела на толкучке, с рук. Сейчас понадобились деньги, поэтому стала продавать по той же цене. Никакой выгоды для себя не извлекала. Почему белье разных размеров? Приобретала для подружек, а те отказались.
Следователь допросил названных Вершиковой подруг, они полностью подтвердили сказанное Мариной, и дело было прекращено. Да… Стоило подвергнуть эту обычную спекулянтскую версию более тщательной проверке, и она лопнула бы как мыльный пузырь.
- Бывают, - согласился я. - В вашем случае ошибка состояла в том, что дело поручили неопытному следователю, стажеру.
Вершикова потупилась и промолчала. Она прекрасно понимала, что в прошлый раз ей просто повезло.
- Когда мы делали у вас обыск, я нашел письма. Много писем…
Подозреваемая встрепенулась.
- Все от одного человека - Игоря Филатова. Уж извините, я их прочел - работа такая… Хорошие письма, серьезные. Даже предлагал замуж за него выйти, как отслужит. И вы ему, наверное, такие же письма писали. Как же увязать их с вашим образом жизни, времяпрепровождением, сомнительными компаниями, пьянками?
- Это к делу не относится!
- Прямо, может быть, и не относится.
- Вот и не лезьте, - грубо перебила она.
- Как хотите. Тогда скажите, давно ли вы знаете Золотова?
- Не очень. Месяц-два.
В голосе чувствовалось напряжение.
- А у меня складывается впечатление, что вы знакомы гораздо дольше. Около трех лет.
- Почему это? Нет, вовсе нет! - Она говорила чуть быстрее, чем требовала ситуация.
- И что вы можете сказать о нем?
- Да что вы ко мне пристали! Ничего я вам больше не скажу! Слышите, ничего!
- Отчего же? Вопрос вам неприятен?
- Отстаньте наконец! Хватит! Я устала! - Вершикова закрыла лицо руками.
Из мутного графина налил в стакан теплой воды, протянул обвиняемой. Стекло звякнуло о зубы. По- деревенски, тыльной стороной руки она вытерла мокрый рот.
- Раз так, будем заканчивать.
Я собрал бумаги.
- Сколько еще мне сидеть? - с трудом сдерживая, истерику, спросила Вершикова. - Сколько, я вас спрашиваю?
- Не знаю, наказание определяет суд. А статья предусматривает до десяти лет.
Лицо обвиняемой окаменело. Только подергивался глаз и дрожали губы.
- Ха-ха-ха! - пронзительно засмеялась она. - Десять лет! Ха-ха-ха!
Смех перешел в визг, запрокинув голову, она раскачивалась на крепко прибитом стуле, и вдруг, резко наклонившись, ударилась о крышку стола. Хорошо, что папка с делом лежала у самого края и смягчила удар, а под второй я подставил руку и, удерживая Вершикову за плечи, локтем нажал кнопку.
МАРОЧНИКОВА
Она пришла без вызова, во всяком случае, я ей повторной повестки не направлял. Подождала, пока вышел посетитель, заглянула, приоткрыв дверь.
- Можно?
Голос был тихий и неуверенный. Так же неуверенно села на краешек стула, глянула куда-то в сторону.
- Я тут ни при чем.
- О чем речь? - не сразу понял я.
- Прокурор вызвал, допрашивал про ресторан и вообще… Вы можете подумать на меня.
- А надо на Золотова? Он учил вас, что сказать в этом случае?
После долгой паузы Марочникова кивнула.
- Почему же вы не послушались?
Она как будто сплюнула.
- Надоело… Поплясала на задних лапках, хватит! - Она нервно хрустнула пальцами. - Он мне всю жизнь испортил! Вначале нарисовал картины всякие: синее море, белый теплоход, да морочил голову - анкеты приносил заполнять, автобиографию заставлял переписывать… И все толок: у дедушки, знаешь, какие связи были! А я, говорит, как близкий родственник адмирала могу к любому начальнику войти! Здесь не получится - в министерство поеду!
Марочникова усмехнулась.
- И ведь верила. Знала, какой он брехун, но верила!
Мне давно хотелось задать вопрос не для протокола, а для души, и я его задал.
- Скажите, Галина, а если бы не обманул вас Золотов. Если бы и правда мог устроить на заграничные рейсы… Или если бы до сих пор вы не догадались об обмане… Подтвердили бы про меня, как он учил?
Она опустила голову. Молчание затягивалось.
- Нет, конечно, как можно.
Уверенности в голосе не было. Понятно. Я так и думал.
- Галина Васильевна, Вершикова способна убить человека?
- Да нет, что вы! - искренне отмахнулась она.
