губернатора Тиходонской области. Родился в 1953 г. в д. Рассохино Волгоградской обл., русский. В 1970 г. поступил в ВПИ…»
Были там и несколько городских чинов первого ранга, и начальник Южного военного округа Степан Владимирович Нетюк, и… Постой, а это кто такой? Сударин Вячеслав Геннадьевич. Денис пролистал справочник – мимо. Включил было компьютер, чтобы порыться в Интернете, но профессиональная память уже высветила кадры телевизионной хроники: май, шестидесятилетие губернатора, шумные празднества с икрой и шампанским на Бахчаевском острове… И Сударин – высокий жилистый мужик в гражданском, представитель московской делегации, – он одним из первых произносил здравицу в честь юбиляра. «От имени Президента и Правительства Российской Федерации позвольте поздравить вас, уважаемый…» Вот так. Крупная шишка, видать.
Компьютер загрузился, на мониторе поплыла заставка – тускло отсвечивающая бронзой надпись «Гони ее, печаль-тоску». Это вчерашняя заставка. Денис сам ежедневно вводил новую надпись, соответствующую настроению, а иногда вообще ничему не соответствующую. Сегодня он сменит вывеску на «Вот упала шишка. Мишке прямо в лоб». А кто ее бросил, шишку-то?
Непонятно, кто бросил. Денис подключился к сети Интернет, набрал в поисковике: «Сударин Вячеслав Геннадьевич». Старенький монитор судорожно замигал от напряжения. Денис успел вскипятить воду и заварить себе кофе, когда на экране наконец появились долгожданные ссылки. Ну-ка, ну-ка…
«…В двадцать первом Сударин с блеском защитился в Падуанском университете, получив степень доктора, а уже в двадцать втором на его след выходит сотрудник британской разведки, тот самый Бруно Геллап, который прославился своим поразительным…» Нет, это совсем не то.
Денис стал листать дальше. Восемь из сорока шести ссылок были посвящены какому-то профессору Сударину, пронырливому белоэмигранту, скончавшемуся еще перед Второй мировой войной. Остальные ссылки указывали на ресурсы о неких Судариных, которые не были Вячеславами Геннадьевичами, либо о неких Вячеславах Геннадьевичах, которые Судариными не являлись. Очевидно, что крупная московская шишка Сударин, который произносит здравицы от имени Президента и Правительства, не достиг той степени крупности, которая привлекает общественное внимание и вставляет имя человека в Инет.
Может, попробовать на другом поисковике? Денис покосился на монитор. Нет, для этого нужны нервы. Сейчас у него нервов не было. Он наклонился и выключил компьютер. Да и париться из-за этого Сударина пока совсем не стоило. Есть работа поконкретней. Денис уселся удобнее и стал читать дальше пространный отчет. «Хорошо пишет Алдаев, – подумал он. – Просто и без прилагательных». Он читал, не отрываясь, пока за окном не стемнело окончательно.
Встал, чтобы включить верхний свет и заварить себе еще кофе – и тут вспомнил о кофе в «Зефире». И о девушке. Глянул на часы – почти половина пятого. Он испытал смешанное чувство огорчения и облегчения. Но, в конце концов, все разрешилось само собой. Как решила судьба, так и правильно! Против судьбы не попрешь. И можно вернуться к бумагам и продолжить чтение… Но тут телефон, деликатно молчавший большую часть дня, вдруг зазвонил.
– Мне не хочется быть чересчур назойливой, – сказал девичий голос. – Но кофе стынет. Может, подъехать за вами? Я на машине.
Наверное, белый «Ягуар», подумал Денис. Что ж, против судьбы действительно не попрешь…
– Не стоит, – сказал он. – Я скоро буду.
Судьба то и дело посылает людям испытания. Первым были цены. Кофе в «Зефире» насчитывалось сто двадцать видов. Чашечка «Копи Лювака» стоила восемьсот рублей. Только потому, что какой-то мерзкий зверек пожирал зерна, и они ферментировались у него в кишечнике. А потом нищие мулаты выковыривали непереварившиеся зерна из его дерьма! Дениса от этой истории чуть не вывернуло наизнанку.
И пирожных дешевле ста пятидесяти в меню не было. Виски, ром, текила… А в кармане у него только пятисотка! Не зеленых американских, а полновесных российских рублей. В «Белом Замке» на эти деньги можно спокойно взять две отбивные, два салата, триста граммов коньяка «Московский» и два кофе с пирожными. А тут и на одну чашку этого мерзкого «Лювака» не хватит!
Но Вера выбрала обычный капуччино, от десерта отказалась, и он приободрился. Тогда судьба выбросила следующую карту: в респектабельное заведение завалились два крепких молодых парня, столь же крепко поддавших, и вечер закончился дракой. Через полтора часа Денис и его спутница спешно покидали «Зефир».
– Туда, у меня машина, – нервно повторяла девушка и оглядывалась.
На пути к стоянке он то и дело вытирал левый рукав пиджака, куда пришелся удар. И каждый раз с удивлением обнаруживал, что рукав цел и даже относительно чист. А в голове гремели тамтамы.
– Извините, это я виновата, надо было выбрать место получше.
Вера остановилась около аккуратного зализанного «гольфика». Повернулась к Денису.
– По-дурацки все получилось. Никогда я здесь раньше этих придурков не видела.
– И не увидите, – пробурчал Денис.
По правде говоря, в этом он не был уверен. Одному он надвое рассек верхнюю губу, второму оторвал бровь – такое не скоро забывается. Обида на долгие годы. Возможно, уже в эту минуту где-то по городу мчится на выручку разборная бригада. И можно быть уверенным, что она прибудет быстрее, чем милицейский наряд. Даже если его вызовет следователь прокуратуры.
– Это ваш?
Денис кивнул на «гольфик».
– Да.
– Тогда поехали. Здесь лучше не оставаться.
Они молча проехали несколько кварталов. На одном из светофоров Вера резко отпустила педаль сцепления, и машина заглохла.
– Зараза, черт, – сказала она. Грубые слова не вязались с ее нежным обликом и хорошими манерами, но, как ни странно, они сближали: значит, она считала Дениса своим…
Двигатель вжикал на холостых оборотах, не желая заводиться. Сзади нетерпеливо просигналили, затем на соседнюю полосу вырулил огромный, как военный эсминец, джип. Темное боковое стекло бесшумно опустилось, из черного нутра выглянула какая-то харя.
– Искра пропала, детка? – развязно проскрипел чей-то голос.
Вера, не обернувшись, продолжала сосредоточенно гонять стартер. Денис вышел из машины и обошел ее со стороны капота. Он успел заметить чье-то круглое, как луна, лицо в салоне джипа, затем стекло поплыло вверх, джип вырулил на середину перекрестка и повернул налево.
– Похоже, свечи, – сказала Вера. Она тоже вышла из машины. Огибая «гольфик», рядом с гулом проносились машины. – Хотя я ни шиша в этом не понимаю. Вы посмотрите?
– Окончен бал, погасли свечи, – сказал Денис.
– Что? – не расслышала она.
– Как эта штука открывается? – он подергал за крышку капота.
Она села в машину и открыла замок капота. Посмотрев внутрь, Денис подумал, что с таким же успехом мог бы починить летающую тарелку, найденную американцами в Арканзасе. Железные джунгли. Но надо было показать себя с выгодной стороны. Он запустил внутрь руку, подергал какой-то резиновый шланг.
– Попробуйте еще раз!
«Гольфик» беспомощно повжикал.
– Ясно, – сказал Денис.
Свечи – это должно быть нечто длинное, цилиндрической формы. И, судя по названию, они должны гореть.
– Ну что? – крикнула Вера.
– Сейчас, сейчас! – сказал Денис. – Все нормально.
Что в машине главное? Главное – не облажаться. Особенно перед девушкой, которую назвать просто эффектной – это как-то неправильно. Некорректно. Да. Но под капотом почему-то все равно ничего не горело. Денис потянул толстый черный провод, раздался «чпок», и один конец провода отсоединился от чего-то. Там было резиновое утолщение, такой «клеш» из резины, а внутри металлическое кольцо. Денис почувствовал, что попал. Он прикинул, куда это кольцо можно было бы насадить (ну-ка, знатоки, напрягите
