Секретные поручения 2. Том 1

вопросов. Белов пообещал помочь.

Из прокуратуры Денис позвонил администратору «Зефира», представился.

– Что там у вас за драка была вчера вечером?

– Ничего особенного, никто не жаловался, ущерба нет, заявлений мы не подавали, – зачастила невидимая собеседница. – У нас респектабельное заведение, а тут пришли какие-то двое… Такие к нам обычно не ходят… Они и затеяли драку с приличной парой…

Денис гордо выпрямился. Значит, он приличный, даже по меркам респектабельных заведений!

– Но молодой человек оказался боксером, они оба кровью залились…

Он загордился еще больше и выпятил грудь вперед.

– А чем все закончилось?

– Молодой человек с девушкой ушли, а те двое тоже убежали… Мы хотели вызвать милицию, а им это ни к чему…

– За ними кто-нибудь приехал? Ну, друзья, товарищи… На какой машине?

– Да нет… Я вышла следом и видела своими глазами – они ушли пешком. Очень странно! К нам обычно приезжают приличные люди, на хороших машинах. Это какие-то случайные босяки!

– Спасибо, – сказал Денис и положил трубку.

* * *

Эмиль Арно оказался похож скорее на семита, чем на француза – удлиненное лицо оливкового цвета, нос с горбинкой, жесткие курчавые волосы. Он явился в десять минут восьмого, с большим пакетом под мышкой. Когда в прихожую вышла мать Дениса, облаченная в лучший свой светло- коричневый костюм, он вежливо приложился к ручке.

– Анастасия Викторовна – Эмиль, – представил Денис.

– Я очень, очень рад, что смог найти вас, – говорил француз, улыбаясь во весь рот, – поскольку было много опасения, что вы уехали из города, возможно, в Москву, или, как это принято сейчас, в далекие заграничные страны.

– Во Францию, например, – пошутил Денис.

– О, нет! – замотал кучерявой головой Эмиль. – Это была бы злая шутка судьбы! Ведь я надеялся на вас в определенной степени!..

– То есть?

– Да! Сейчас! Я все объясню… Простите, можно ли это отнести в кухню?

– Конечно, – сказала Анастасия Викторовна, принимая от Эмиля пакет. – Кстати, стол накрыт, прошу.

– Мы сейчас, – сказал Денис.

Он проводил Эмиля в свою комнату, усадил на диван, пододвинул пепельницу, сигареты.

– У вас в России тоже растет табак? – Эмиль покрутил в руках пачку «Космоса» и отложил в сторону. – Дядя Пьер говорил, вы имели отличную трубку из вишни. Восхитительно. И еще вы курили французские сигареты. «Гитана», кажется. Или «Голуаз». Не запомнил. Ему это было чрезвычайно э-э…

Он пощелкал пальцами, подбирая слово.

– Как комплимент. Да. То есть… Как масло в сердце!.. Я правильно высказался?

Денис улыбнулся.

– Ваш дядя, похоже, очень много рассказывал обо мне.

– Не совсем. Не слишком очень. Но рассказывал, это было. Говорил – молодая Россия! И показывал это изображение…

Эмиль протянул Денису фотокарточку.

Пасмурный день, палуба прогулочного катера и группа улыбающихся людей, в центре – он, Денис, под руку с красивой женщиной, похожей на диктора телевидения. Мадам, месье, уважемые телезрители, мы с вами находимся в самом сердце российской глубинки, старинном казачьем городе Тиходонске!.. Лицо у Дениса вытянувшееся, окаменелое, улыбка на нем как косой след от бритвы. Женщина, напротив, держится непринужденно, она безукоризненно одета, ее темные волосы, несмотря на дождливый день, выглядят так, будто Мадлен битый час наводила красоту в гримерке. Денису показалось, что он опять слышит запах дорогой косметики, смешанный с запахами весеннего дождя и реки, и волнуется от близости этой очаровательной женщины. Сколько же ей было лет – тридцать? тридцать пять? Сейчас уже не кажется, что это много. Поздняя студенческая весна. Первые поручения желторотого Холмса. Бремя глупых и невесомых забот.

Денис вспомнил и дядю Пьера: забавный толстяк в джинсовых шортах, фотокамера с огромным объективом, экспонометр в кожаном чехольчике на шее, его высокий бабий голос: а гош, силь ву пле! Кажется, потом он приставал к кому-то из своих однокурсников, посещавших французский факультатив: что такое «а гош»? – тайно надеясь вскрыть в словах толстяка какую-то скрытую каверзу. Оказалось, тот просто просил группу сдвинуться левее.

– Дядя Пьер сделал отличный снимок, – сказал Денис. – Он занимается этим профессонально?

– Хо! Вы серьезно? Я ему обязательно скажу, как вы сказали! – Эмиль громко рассмеялся. – Невероятно! Он будет удовлетворен, как слон! Профессионал!.. Конечно же, нет! Дядя Пьер совместно с другом владеет небольшой конторой по торговле недвижимостью, на работе он надевает на руки такие черные чехлы, забыл слово… нарукавички! Он говорит, что плохо понимает в красоте, но очень хочет понимать! Он купил самую дорогую камеру, и по этой причине тетя Камилла даже обиделась и немножко уходила в гости к сестре, но потом она вернулась. А дядя очень дорожит каждым качественным снимком, и каждый из них висит у него в большой гостиной, в хорошей рамке. Он любит повторять, как говорил ваш Достоевский: «Красота спасет мир!» Он говорит: «Я тоже хочу спасать мир!»

– А вы? Чем занимаетесь вы?

– Наверное, тоже буду спасать мир, – неожиданно серьезно ответил Эмиль. – Только не так, как дядя. Я собираюсь делать карьеру в Департмент Криминель, по вашему – уголовный розыск. Из этой причины даже имел ссору с родителями, поскольку им хотелось видеть сына в хорошем адвокатском деле. Это наша профессия по наследству, еще мой прадед держал контору «Арно, Флейш и компаньоны» в Лионе. Солидный доход, знакомства, хороший дом, э-э, как это говорят у вас… крутая тачка. Но мне это не совсем хорошо. Поймите меня правильно, Денис. Я не радикал и не сумасшедший. Но я видел арабские и турецкие районы в Париже и Страсбурге, видел, как на улицы выходят целые армии бандитов и что они оставляют после себя. Эта информация осталась во мне, я ее запомнил. Это хуже любой болезни, поверьте. У нас во Франции стало совсем плохо дышать от криминель араб, и с каждым годом все хуже. Против этого нужно стоять… м-м… Бороться. И это есть настоящая работа. А как вы полагаете?

– Дени-и-ис! – пропела на кухне мама. – Тебя можно на минутку?

Эмиль с вопросительной улыбкой посмотрел на Дениса.

– Сейчас! – крикнул матери Денис. – Ну что я могу полагать, Эмиль? Бандитов и здесь хватает, и вряд ли они лучше ваших арабов. Наверное, надо бороться… А почему вы решили пройти стажировку именно здесь, в Тиходонске?

– Юристы в Сорбонне считают, что здесь, в южной России, хорошая школа. Проблемы похожи на наши. Как это говорят, мусульманская диффузия и наркотики. Но у нас в Париже проблемы начались в шестидесятых, а у вас они, если можно так сказать, исторические. Граница культур…

Когда они пришли на кухню, мама сидела у плиты с таким потерянным видом, будто только что ненароком покрошила Джоди в салат.

– Извините, Эмиль, но мне так неудобно перед вами… Все, что вы принесли, это… Это слишком. Я просто не знаю, что мне делать.

Испеченный ею утром «Наполеон» (целых десять коржей!) как-то скукожился на фоне роскошного «Мартеля», коробки конфет «Пале-Рояль» и варварских размеров банки с иранской черной икрой. Джоди, почуявшая великий праздник желудков, сидела под столом, выбивая хвостом чечетку.

Эмиль растерянно развел руками.

– Простите, я не понимал… Что есть плохого? Я неправильно выбирал?

– Все правильно. Какие проблемы, мама? – сказал Денис. – Садитесь, Эмиль. Просто моя мама считает, что под черную икру полагается русская водка. А по мне так сойдет и «Мартель». Включи-ка лучше радио, мам. И давайте ужинать, в конце концов.

«Ты знаешь, сколько стоит во Франции килограммовая банка икры? – спросил Холмс. – Не только