— Внимание, господа! — хорошо поставленным голосом произнес он. — Мы дипломатические сотрудники посольства Соединенных Штатов Америки. В связи с нападением неизвестных злоумышленников, наша охрана вынужденно причинила вред посторонним лицам, о чем мы глубоко сожалеем. Материальный и моральный ущерб будет всем немедленно возмещен. Кроме того, поскольку многие из вас ведут бизнес с нашей страной и испытывают трудности при получении виз, мы обязуемся навсегда снять для вас эту проблему. Прошу всех пострадавших подойти к нам и обговорить все вопросы. Мы приносим извинения администрации ресторана, которой тоже немедленно компенсируем все убытки.
Теперь обстановка разрядилась окончательно. Хозяева отозвали своих псов, лица у всех расслабились и повеселели. Только не у морпехов. Те по-прежнему были напряжены, продолжая держать ситуацию под контролем.
— Вот сука! — сквозь зубы процедил Серж. И громко крикнул: — А кто возместит убытки мне и моим людям?
Но на него никто даже не обратил внимания.
В зал быстро вошли сотрудники милиции: шесть или семь человек с погонами капитанов, майоров и даже подполковника. Волк понял, что ресторан поддерживает тесный неформальный контакт с местным отделением. Впрочем, по-другому и быть не могло: сейчас время «красных» крыш.
Старший менеджер о чем-то переговорил с подполковником, тот сделал жест подчиненным, которые привычно принялись надевать наручники на начинающих приходить в себя Витька, Толика и Бориса. Пострадавший меньше других водитель «мерса» успел незаметно покинуть зал.
— Что вы делаете?! — возмущенно подскочил Серж к подполковнику и показал ему карточку «Консорциума», которая явно произвела благоприятное впечатление.
— Эти люди нас тайно фотографировали, потом их охрана избила моих сотрудников, устроив весь этот разгром, а теперь вы задерживаете пострадавших?! Я не оставлю такое беззаконие без последствий!
Подполковник задумчиво постучал карточкой «Консорциума» по ладони. Он явно находился меж двух огней. И родной огонь, несомненно, жег жарче.
— Ваши документы, граждане! — строго обратился он к американцам.
Пожав плечами, те достали паспорта с золотым грифом на обложке. Милиционер вяло их полистал. Как и следовало ожидать, документы были в полном порядке. К тому же запаянные в пластик дипломатические карточки подтверждали международный иммунитет и неприкосновенность их владельцев. Козырнув, подполковник протянул черные коленкоровые книжечки обратно.
А потом вновь пошла голливудская лента. Финал, в котором восстанавливается справедливость, наказывается порок и торжествует добродетель.
— Эти лица — международные преступники! — громко объявил седовласый джентльмен и указал пальцем вначале на Сержа, потом на Волка. — Американское правительство обвиняет их в заговоре, нападении и убийстве. Арестуйте их!
В зале наступила тишина. Милиционеры переглянулись и уставились на своего начальника. Подполковник почесал в затылке и вопросительно, будто ожидая объяснений, посмотрел на Сержа.
— Ты что, кокаину нанюхался! — воскликнул тот. — Какой заговор, какое убийство?!
— Вот доказательства! — торжественно продолжил дипломат и извлек из внутреннего кармана пиджака несколько цветных фотографий.
Два солдата в непонятной форме и стальных касках бегут по широкому коридору, стреляя из тяжелых автоматов ППШ. Изломанными фигурками падают попавшие под огонь люди. Два африканца и белый в костюме с галстуком — американский советник. Крупным планом схвачены искаженные азартом боя лица атакующих. Это бойцы особой роты Серегин и Волков…
Значит, у них там везде были видеокамеры! Волк вспотел, ноги стали ватными. Казалось, что все смотрят с осуждением, стоит кому-то первым крикнуть: «ату!» — и их разорвут на куски, линчуют, как пойманных на месте преступления убийц! Серж тоже сник.
— Я требую немедленно арестовать международных преступников! — с пафосом воскликнул дипломат. Похоже, он не сомневался, что на запястьях ошарашенных бойцов немедленно защелкнутся наручники.
Но в подобных вопросах патетика голливудского кино вообще не имеет точек соприкосновения с российской действительностью. Местная Фемида крива, глуха, хитра и придурковата, поэтому весьма специфично толкует принцип о том, что никакие доказательства не имеют заранее установленной силы. Здесь задержанный с поличным убийца в результате долгого и нудного разбирательства может быть оправдан подчистую: и очевидцы изменят показания, и оружие окажется неисправным, и у него самого, еще вчера в подробностях воспроизводящего обстановку преступления, окажется неопровержимое алиби… Что уж тут говорить о каких-то фотографиях, которые жестом фокусника извлекает в ресторане представитель страны, известной своим коварством и до недавнего времени числившейся Главным противником!
— Мы никого не арестовываем, — скрывая за гордостью растерянность, с не меньшим пафосом ответил подполковник. — У нас в стране арест производится только судом! Рекомендую ваши обвинения установленным путем направить в компетентные органы!
Он вернул Сержу карточку «Консорциума» и не воспротивился, когда тот забрал и фотографии.
— Это фотомонтаж, политическая провокация, — преодолев растерянность, объявил Серж, чтобы оставить за собой последнее слово и сохранить хорошую мину при плохой игре. — Будем разбираться, кому она выгодна!
Но его никто не слушал. Несколько человек в испачканной одежде обступили столик американцев, и те щедро раздавали стодолларовые купюры и визитные карточки. Милиционеры повели троих задержанных к выходу, телохранители еле держались на ногах.
— Обосрались, козлы! — прошипел Серж. — Всех уволю!
Охранник в дурацком камуфляже как ни в чем не бывало маячил у двери.
— Как думаешь, а его тоже выгонят? — спросил Волк.
Серж поморщился.
— Нет. Это ведь просто пугало с копеечной зарплатой. Его дело — штатные ситуации: пьяные, всякая шелупень. Он не может отвечать за чрезвычайные происшествия.
На улице царило оживление. К милиционерам в форме добавились штатские с характерными манерами сыщиков. Они осматривали припаркованный к тротуару потрепанный «опель».
— Что там? — хмуро поинтересовался подполковник.
— Эту тачку угнали час назад на Красной Пресне, — доложил один из патрульных. — Похоже, для «дела»: мы нашли в ней два автомата и чьи-то фотографии.
— А кто в ней был?
— Никого. Хотя свидетели видели двоих: здоровые молодые парни со стрижеными затылками.
Подполковник выругался.
— Неужели опять американская морская пехота?! Мы в Москве или Нью-Йорке? — И, повернувшись к Сержу, добавил: — Пойдем, заглянем в машину, думаю, вам будет интересно. Мне кажется, я знаю, чьи там фотографии.
Подполковник не ошибся ни в одном из своих предположений. В «опеле» лежали малогабаритные пистолеты-пулеметы «скорпион» чешского производства — излюбленное оружие террористов и наемных убийц. И фотографии Сержа и Волка, сделанные в ресторане час назад.
— Ничего себе! — присвистнул Серж. — И когда они успели?
Подполковник пожал плечами.
— Портативный фотопринтер — и все дела. По-моему, вам не об этом надо думать.
— Да уж, — подавленно согласился Серегин и, оглянувшись по сторонам, попросил: — Вы с моих телохранителей наручники-то снимите.
Охранников отпустили, но толку от них было немного. У Толика сломана челюсть, у Бориса явные признаки сотрясения мозга, Витек тоже никак не мог прийти в себя. Водитель погрузил всех троих в «джип» и повез в больницу. Сержу пришлось самому сесть за руль «мерседеса». Пальцы у него заметно подрагивали, хмель прошел. Он резко взял с места, чуть не сбив шлагбаум.
— Что скажешь? — спросил Волк и машинально понюхал руки. Запах лимона оставался все таким же едким. — Почему нас хотели прикончить?
