— Это? — переспросил Церендорж и спокойно ответил: — Яйца динозапров!
Маленький домишко, как бомба, был набит динозаврами! Ведь из этих яиц 70 миллионов лет назад могли вылупиться невиданные гиганты, взлететь птеродактили!
Коля и Светка стояли у тумбы, на которой горстками высились цветные камушки. Но какие! На каждом из них виднелись то сколы, то зазубрины — для скребка, для стрелы, сделанные в пещере рукой первобытного человека. И Коля шептал:
— Неолит, верхний неолит!
Но самое главное, возле стены стояла громадная плита известняка, на которой был оттиснут метровый трёхпалый след динозавра. Да ради него одного, ради этого отпечатка стоило построить в музее целый павильон!
— Ничего себе мелочи! — сказал Василий Григорьевич. — Вот это мелочи! — И он быстро повернулся к Церендоржу: — И всё это нашли здесь? Всё?
— Псё! — сказал Церендорж. — Но наверное, что-нибудь ещё осталось…
Нет! Больше ждать было невозможно. Каждому хотелось совершить какое-нибудь открытие. Вперёд, на поиски, в Гоби!
Они подошли к машине и увидели Вику. Она тихо сидела в углу, обхватив руками колени.
Людмила Ивановна удивилась. Светка всплеснула руками.
— Ти что?! Тебя кто укусил?!
— Такое пропустила! — рассердился Генка.
Коля с сожалением посмотрел на неё.
Но Василий Григорьевич, подумав, показал ей на сиденье рядом с водителем: «Будешь вперёдсмотрящей!», подождал, пока Вика молча перебралась, и сам устроился на её прежнем месте.
Экипаж ждал рулевого.
Наконец из дома вышел Бата, положил между сиденьями ружьё и патронташ, пристроил топор и лопату — дело пахло раскопками и охотой на динозавров. Постучал ещё раз ногой по баллонам — хорош! И, выкрикнув что-то по-монгольски, дал газ.
— Что он сказал? — спросила Людмила Ивановна.
— Полный вперёд! — ответил Церендорж.
ЦАГАН УЛУ? НЭМЭГЭТУ? БАЙН ДЗАК?
Домики посёлка словно бы оторвались от земли, закачались корабликами на волнах зноя и уплыли в пески.
Всё впереди волнилось. Земля двигалась голубоватыми прозрачными волнами, камни и травы мягко колыхались, как на морском дне.
«Газик» быстро одолевал расстояния, будто летел с волны на волну, и было совершенно неудивительно, что у него на борту сидели люди в тельняшках. Правда, когда зной расступался, камни становились блестяще-сухими и почему-то начинали двигаться. Будто старались соскользнуть с этой раскалённой сковородки. Но на них не обращали внимания: весь экипаж вглядывался в очертания выемок, колдобин, ямок, разглядывал их узоры. И каждый надеялся вот-вот увидеть след динозавра.
Но среди песка качались только тонкие кустики, обмётанные песком. Церендорж, кивнув на них, сказал:
— Хурмык! Осенью путет ягода! Пкусна!
И однажды вдруг привстала и удивлённо покачала головой Вика: между кустами подпрыгнул и, поднимая пыль, пробежал толстый сурок.
— Тарбаган! — засмеялся Церендорж. — Лови!
Бата резко повернул руль и помчался за ним по кочкам. Но тарбаган, смешно дёрнув лапами, провалился в нору, оставив на песке след от толстого брюха.
Следов динозавров пока что не было.
— А где же мы будем их искать? — спросил вдруг Генка.
Бата посмотрел на Церендоржа и сказал:
— Нэмэгэту? Байн Дзак? Цаган Улу?
Ребята переглянулись, услышав незнакомые названия. А Василий Григорьевич подвинулся ближе к Бате. Тот называл места знаменитых палеонтологических экспедиций Ефремова, обнаруживших целые скелеты ящеров. От одних этих слов кругом шла голова. В них хрипели, скрипели зубами и дрались, в них так и колотили хвостами тираннозавры, стегозавры, парейазавры!
Но Бата показал глазами на север и, кивая, стал с азартом о чём-то говорить по-монгольски. Все смотрели то на него, то на Церендоржа. Церендорж и сам слушал Бату с удивлением, то поднимая, то опуская брови. Наконец он махнул рукой: «Стой!» — и сказал:
— Там на сефере нашли такой польшой дракон: десять машин можно поставить рядом — такой длинный. Говорят, ходил по воде — хуп, хуп, хуп!
— А, анкилозавр! — догадался Коля, и глаза его блеснули. Этого болотного ящера, который прятал в воду от хищников своё огромное тело, он хорошо запомнил по многим иллюстрациям.
— Ещё были. Один с клювом, у другого рога. А самый польшой фесь в костяном панцире — как танк!
— Рогатый — стегозавр! — улыбнулся Коля и выбросил перед глазами пальцы.
Светка вздрогнула:
— Фу! Ка-а-кой страх!
— Ха! Разве это страх? — сказал Генка. — Это же для защиты, как у коровы! Травоядные! Вот в музее — это страх. Это зубы.
— Как у злых духов! — сказала Светка.
И вдруг она подняла глаза и, улыбаясь собственному открытию, сказала:
— А я знаю, почему у духов такие зубы! Это нашли зубы динозавров и решили, что такие у духов!
Все засмеялись. Коля удивился: «Вот это догадка», а Людмила Ивановна обняла Светку и воскликнула:
— Ну и голова! Вот это голова!
— Стойте! Стойте! — закричал вдруг Генка, и все наклонились к окну.
— Что? Следы? — спросил Коля.
— Стойте! — крикнул ещё раз Генка.
Следов не было. На дороге он заметил какой-то камень, правда необычной формы. Но Бата и сам остановил машину, потому что впереди, на высохшем взгорке, поднимался островерхий пик, сложенный из камней.
Церендорж выпрыгнул из «газика», сжал пальцы в кулак и сладко потянулся. Василий Григорьевич тоже потянулся, и вдруг оба рассмеялись, схватили друг друга за плечи и стали вертеться в борьбе.
А Светка и Людмила Ивановна, вскрикнув, брезгливо поднялись на цыпочки: среди камней, поблескивая на солнце, шевелились, шелестели, потрескивали мириады каких-то пауков, скорпионов. Между ними, оглядываясь, пробегали коричневые ящерицы. На сотни километров вокруг — до самых далёких гор — шевелилось каменистое поле, окаймлённое лёгкими облаками.
Одному Генке ни до чего этого не было дела. Он отбежал от машины и, подняв камень, восторженно прошептал:
— Вот это да!
НЕУЖЕЛИ НАЧИНАЮТСЯ ЧУДЕСА?
