льдине сверкал от солнца белый, прямо сахарный, нерпёныш — белёк.
Нерпа всё прыгала из воды, но только подгоняла льдину.
Нерпёныш тревожно смотрел на чёрный борт, и глаза у него становились большими и чёрными.
— Возьмём? — быстро спросил Гриша.
— Так он же маленький!
— В гости, на часок! — крикнул азартно Гриша. — Спускай трап!
В гости — можно. Я нажал на кнопку, трап со скрипом поехал вниз.
Гриша быстро застучал каблуками по металлическим ступенькам, и как только льдина ткнулась в борт, подтянул её ногой, изловчился и пятернёй подхватил испуганного нерпёныша.
— Ну, видел? — крикнул Гриша, взбегая, и поднял белька над собой.
Нерпёныш мигнул, дёрнул ластами, хвостом — от меха так и посыпались брызги с инеем, а вокруг запахло морозом и свежей рыбой.
— Держи, — сказал Гриша.
Я протянул руки вперёд и улыбнулся: пальцы сразу спрятались в белый пух, а в ладонь что-то толкнулось: тук-тук-тук.
Из пушистой морды глянули на меня два глаза, посветлели и вроде тоже улыбнулись.
— Вот это да! — сказал я. — Сияет, как снег.
— Как полюс, — поправил Гриша, стряхнул иней у себя с чуба и снова подхватил белька.
У трапа уже толкалось полкоманды, и все просили: «Дай подержать! Ну хоть погладить!» Механики оттирали от масла ладони, дневальная протягивала передник. А Гриша чудил:
— Руки получше отмойте! И не курить возле ребёнка.
Все хохотали, но отворачивались и выпускали клубы табачного дыма в сторону.
Но тут сквозь толпу протолкался сухонький, седой дядя Вася, наш повар, и глянул снизу на белька цепкими глазами:
— Вот это шапка!
Все примолкли. Ну и сказал!
— А что? Шапка выйдет, — повторил дядя Вася, сверкнул полным ртом металлических зубов и посмотрел на Гришу: — Сам делать будешь? А то продай. У меня знакомый скорняк есть — такую шкурку сделает!
Он вытянул губы и дунул бельку в бок. Мех распушился, как одуванчик, засиял серебряными иглами, а белёк быстро задёргал хвостом.
— Да ты что? — сказал Гриша и поднял белька ещё выше, к свету. — Ты что, в себе ли?
— Ну уж, — сориентировался повар, — и пошутить нельзя.
Ничего себе шуточки!
— Ты бы его лучше угостил чем-нибудь вкусным, — сказал Гриша. — Гость ведь!
— Это мигом! — обрадовался повар, в минуту вынес из камбуза банку сгущёнки, ударил в крышку раз-другой ножом и подцепил пальцем густую нить молока; но белёк только испуганно дёрнулся и пополз по палубе.
— Колбасы бы принёс! — закричали кругом.
— Мигом! — согласился дядя Вася.
Но нерпёныш и от колбасы отвернулся.
— Не, — сказал дядя Вася. — Не его еда. Ничего не возьмёт. Зверь.
А я подумал: «Посмотрим!» Побежал к доктору, выпросил флакон рыбьего жира и вернулся на палубу:
— Ну-ка пустите.
— Ха, станет он тебе эту дрянь пить! — съязвил дядя Вася.
Но я плеснул из флакона немного жира в ладонь, поднёс бельку; он выпрямился на ластах, посмотрел на руку влажными глазами, повёл ноздрями и — раз! — ткнулся носом.
Я даже засмеялся: усы-то у него щекотные и язык шершавый. Я плеснул жира ещё и отодвинулся, белёк потянулся за мной. Шлёп-шлёп ластами. Я отвёл руку в сторону — и нерпёныш за ней. Тычется прохладным мехом: ещё просит.
Мы совсем было завозились. Но подошёл ледокол. Из рупора громыхнула команда капитана — даже льды заколыхались. И все бросились по местам.
А Гриша спустился с бельком по трапу:
— Будь здоров! Привет маме! — и бултых его в воду.
Мы двинулись за ледоколом, закачались мимо нас опять ледяные слоны, крокодилы, зашумели команды: «Давай буксир! Принимай буксир!» Работа.
Но я всё-таки выбрал минуту, выглянул за борт — что там? — и ахнул! Дружок-то наш плывёт за нами! Тянутся рядом с бортом две усатые головы: одна белая, другая жёлтая. Нерпа-мать беспокоится, отталкивает сына, а он торопится за пароходом. Нерпа — от борта, а он — к борту. Мать — в сторону, а белёк — вперёд!
Уже и ледяное поле пробили, и на чистую воду вышли, а я всё вижу, или кажется: гребёт вдали наш маленький белёк, работает ластами.
И куда это он, чудак, собрался? За нами в дальнее плавание? Так долго нам ещё ходить-плавать. Ох, долго!
А Гриша тоже выбежал к трапу, посмотрел в ледяную даль, засмеялся:
— Вот как ему рыбий жир понравился! Побереги, — говорит, — пузырёк. Пойдём же когда-нибудь домой — обязательно встретимся. Ещё пригодится!
МЕДВЕЖЬИ ОСТРОВА
