— Твои дела. Я не собираюсь охранять нравственность моих сотрудниц.
…Они, конечно же, все вечера проводили вместе. Побывали в Большом театре, в ночном клубе «Габриэла», ужинали в «Метрополе», а для контраста — в казино со стрип-шоу. Ни «Габриэла», ни казино не произвели на Кэтрин впечатления. По её словам, это было жалкое подражание не лучшим западным образцам.
В последний для Кэтрин московский вечер они решили поужинать у Насти дома. Ненадолго заглянули Кушкин, Эля, Нинка, посидели за столом, пожелали Кэтрин удачи. Она была тронута: все ей желают успехов, и вполне искренне. Гости быстро распрощались, напомнив, что Кэтрин завтра рано вставать.
— Пришло время крепко выпить! — бодро сказала Настя. — Тем более, что наш план мы выполнили и даже перевыполнили.
— А тот парень, Никита, кажется, который в комнатенке сидит, нам не помешает? — поинтересовалась Кэтрин.
— Нас от него отделяют две двери и воздушное пространство в виде коридора. Его «объект» не мы, а входная дверь.
— И у богатых есть свои сложности, — иронично сказала Кэтрин. — Как это у вас, русских, говорят: надраться?
— Фи, мадемуазель! — воскликнула Настя. — Эля научила?
— Она.
Они устали за эти дни и опьянели быстро. Настя, опрокинув несколько рюмок, притихла, ей стало жаль себя, такую непутевую, даже мужчиной приличным не обзавелась. При мысли, что вокруг неё бродит, как волк-одиночка, полковник Строев, ей стало совсем тошно и она налила себе уже не рюмку — фужер.
Кэтрин, наоборот, оживилась, глаза у неё заблестели, губы стали влажными.
— Мне жарко, — заявила она капризно и сбросила с себя одежду, осталась в одних трусиках.
— Ты не носишь лифчик? — удивилась Настя.
— А кто его сейчас носит? Сделай, Настя, одолжение, примерь белье, которое я тебе подарила.
Настя быстренько сняла все свое, одела тоненькие, преступно узкие трусики, коротенькую, невесомую рубашечку, не закрывавшую грудь. Она не могла разобраться с чулками на подвязках, Кэтрин стала ей помогать.
Кэтрин притрагивалась к её телу, ласково, нежно, словно невзначай провела по набухшим соскам, и Настя вся зацепенела от внезапно охватившего её желания. Она сквозь неясный туман вдруг увидела берег озера, песок, парня, повалившего женщину и овладевшего ею грубо и нагло. Он был самцом и брал без всяких интеллигентских всхлипываний свою самку. И у Насти вдруг мелькнула шальная мысль: жаль, что ею первый раз овладел придурок Володя, а не такое вот животное.
— Посмотри на себя в зеркало, — прошептала Кэтрин.
Настя увидела себя всю, и даже зеркало не могло скрыть желание, которое переполняло её.
— Пошли в спальню, — тихо сказала Кэтрин, и Настя покорно дала увести себя к кровати. Они не включили свет, нашли кровать на ощупь, пошатываясь и натыкаясь на углы мебели.
Настя дала себя уложить, повернула голову к Кэтрин и подставила губы для поцелуя. Она почти задохнулась, но Кэтрин вовремя её отпустила и стала часто-часто целовать её глаза, щеки, губы. Когда Кэтрин прихватила мягкими губами соски, Настя уже плыла в бледно-розовых туманах. Она всю себя отдавала Кэтрин. И Кэтрин сделала что-то такое, от чего Настя вообще ушла в иные миры.
— Мамочка! Не могу! — Настя судорожно забилась под француженкой.
— Мой прекрасный босс!.. — ласково, с легкой волнующей хрипотцой прошептала Кэтрин.
Через какое-то время Настя вынырнула из своих туманов, пришла в себя и тихо спросила Кэтрин:
— А ты?
— И я тоже…
Третья часть
МЕСТЬ — ДЕЛО ЖЕНСКОЕ
Выход бывшего майора «в люди»
— Ну, здравствуй, Уланов! — сказала Настя. — Вот ты и снова похож на бравого майора.
— А чего? Отлежался, отоспался, отъелся, — ответил Уланов.
Он и в самом деле выглядел неплохо. Морщины на лице, синь под глазами совсем исчезли, взгляд стал ясным и несуетливым.
— Как раны?
— Какие там раны! — беспечно махнул рукой бывший майор. — Ножичками потыкали в мякоть, кости не зацепили.
— Слушай, Уланов, у тебя случайно нет в венах южной крови?
— Почему случайно? Есть немножко. Бабушка по отцу была татаркой.
— То-то я смотрю, смуглый да раскосый. И горячий…
Настя мимоходом отметила, что Александр Уланов, отмытый от грязи и крови, отдохнувший и посвежевший, выглядит прилично. Ему не больше тридцати, чуть выше среднего роста, стройный, поджарый, ни грамма лишнего веса. Да и откуда ему быть, «весу», если Чечня да московские разборки? Одет он был в спортивный костюм, который ему купили, когда привезли, истыканного ножами, на дачу.
— Кушкин парочку раз наведывался в твое отсутствие, — сообщил Уланов. — Проверял, видно, что и как.
— Я знаю. Михаил Иванович докладывал. Только он не тебя проверял, а смотрел, все ли в порядке. Знаешь, если сложить твоих дружков да моих, получится малая Чечня.
— Так серьезно?
— Может и преувеличиваю. Но в таких случаях лучше пере… чем недо…
— Это уж точно.
Настя смогла позволить себе приехать на дачу лишь в субботу. После того, как Кэтрин улетела в свой Париж, на неё навалились текущие дела. Накопились счета, рвались авторы с заявками на будущие книги, встречи с нею домогался Фофанов.
Настя «расшивала» проблемы, но их количество не убавлялось. Наконец, она пришла к разумному выводу: надо больше доверять своим помощникам, себе же оставлять лишь главное. В самом деле, с авторами мог встречаться и Руслан Валерьевич, профессионализму которого Настя вполне доверяла. А с оплатой мелких счетов вполне справится и Кушкин — сомневаться в его честности не приходилось…
Она связалась с президентом банка в Цюрихе и попросила его отправить в Париж своего юриста. Юриста звали Жак Роше, он тут же перезвонил Насте и попросил точных указаний — к кому, когда и где ему обратиться в Париже. Второй вопрос у господина Роше был такой: насколько он может доверять людям, с которыми будет работать. Распорядилась: «Доверять можно полностью, но все должно быть сделано быстро, четко и без огласки». «Мне все понятно, — ответил господин Роше. — Хороший бизнес не терпит суеты». С этим Настя была вполне согласна.
Позвонил посол Бираго Диопа. Его интересовало, не определилась ли госпожа Демьянова с датой вылета и кто её будет сопровождать:
— С вами полетят два сотрудника нашего посольства. Они будут полностью в вашем распоряжении. А кого возьмете с собою вы?
Господин посол, очевидно, не допускал и мысли, что Достойная может путешествовать без свиты. Настя тут же приняла решение:
— Со мною будут моя помощница и журналист из «Российских новостей», знаток африканских
