информационные документы…
— Все это мне известно, — прервала Настя Римму, у которой явно наблюдалась ностальгия по потоку секретных бумажек в редакции.
— Я это говорю к тому, — упрямо продолжала Римма, — чтобы вы не беспокоились: я понимаю, в редакции были секреты одного рода, а здесь они тоже имеются — коммерческие.
— Вот теперь я вижу, что тебе действительно все понятно, — одобрительно отметила Настя. — Я распоряжусь, чтобы Михаил Иванович выделил тебе комнату, где можно было бы поставить сейф, современные шкафы или как это теперь называется для картотеки, папок и так далее…
Римма вышла с гордо поднятой головой — наконец-то она была снова при своем любимом деле — хранительницей секретов.
— Михаил Иванович просил сказать, когда вы освободитесь, — сообщила Нина.
— Приглашай.
— Слушай, Кушкин, — сказала Настя, — тебе Никита ни о чем не докладывал?
— За кого ты нас держишь, Анастасия Игнатьевна? — возмутился Кушкин. — У нас маленькая, но Служба! И по нерушимым её правилам ни Никита, ни Артем, ни охранники офиса не имеют права сообщать мне что-либо о тебе, минуя тебя.
— Извини, Михаил Иванович, но мне пока сложно усвоить все правила вашей Службы. Но одно я знаю точно: береженого Бог бережет.
Она написала на листочке бумаги: «Поедешь на дачу и передашь нашему другу пистолет без биографии. Пистолет найти сможешь?»
Кушкин прочитал записку без всякого выражения, недолго думал, чиркнул зажигалкой, зажег бумажку, подождал пока догорела и растер пепел в пепельнице. Спросил:
— Это надо?
— Очень, — твердо сказала Настя.
— Хорошо. А теперь… Впрочем, на улице прекрасная погода, пойдем подышим свежим воздухом, а то ишь побледнела в кабинетной атмосфере.
Кушкин хотел сообщить ей что-то важное, и Настя тут же поднялась, вышла в приемную, взяла плащ, предупредила Нину:
— Мы с Михаилом Ивановичем скоро вернемся.
Воспитанная Нина вопросы задавать не стала. Настя обратила внимание на то, что Нина сидит за столиком без передней панели — её кругленькие, аккуратные коленки бросались в глаза каждому, кто входил в приемную. Она на ходу распорядилась:
— Михаил Иванович, этот эротичный столик Нины Геннадиевны замените на глухо закрытый.
— Будет сделано! — с удовольствием ответил Кушкин.
Они завернули за угол, пересекли Страстную площадь и вышли на Суворовский бульвар, к фонтанам. Там было много отдыхающих на скамейках, выгуливали чужих ребятишек чинные гувернантки — новое занятие в демократической России, пенсионеры вели свои нескончаемые дискуссии о разорении страны и о том, как её поднять с колен.
— К чему такие сложности, Михаил Иванович? — спросила Настя. — Я ведь не девочка, чтобы бегать по бульварам в рабочее время. И ты говорил, что кабинет не прослушивается…
— В кабинете «клопов» и прочей дряни нет — проверяем регулярно. Но сейчас такая специальная техника, что могут слушать из соседних зданий. А улица наша узкая, между домами тридцать-сорок метров.
— Тогда говори, зачем на свиданку вызвал. — Настя вынуждена была согласиться с доводами своего соратника.
Не особенно вдаваясь в подробности Кушкин сообщил, что его приглашали в родную «контору». Первый предмет интереса — полковники Строев и Юрьев. Какие задания выполнял по их приказам, как долго, что он думает о гибели в автокатастрофе Юрьева, какие у него сведения сейчас о полковнике Строеве…
— Что ты рассказал? — Настя встревожилась.
— Все как есть. Перечислил, какие получал задания от Строева в последние годы, тебе их знать не обязательно, и упомянул о твоей охране и слежке за тобой.
— Ну и…
— Здесь собеседник притормозил и потребовал подробности.
— Выдал ему детали вплоть до цвета моего нижнего белья? — Настя шутила, а на душе было совсем тревожно.
— Не ерепенься, — слегка осадил её Кушкин. — Я получил приказ и его выполнял. А зачем и почему — это уже не мое майорское дело, а по меньшей мере полковничье.
— Все у вас четко и просто…
— Было… Ну, ладно, пойдем дальше. Сказал, что сейчас о Строеве ничего не знаю, где-то за рубежами, связь прервана давно, чем он там занимается — мне неизвестно. Это соответствует действительности.
— Об Алексее что интересовало?
— Примерно то же самое. Но главным образом, что я думаю о причинах автокатастрофы.
— И что ты думаешь?
— Мое мнение: автокатастрофа странная. Полковник Юрьев был осторожным человеком и прекрасно водил машину. Когда полковники-чекисты внезапно погибают — значит, это кому-то нужно.
— С тобою согласились?
— Думаю, что да. Мы ведь все-таки профессионалы.
— Это первый предмет интереса… А второй?
— Ты, уважаемая Анастасия Игнатьевна.
— Даже так?
— Так точно, госпожа генеральный директор. Что да как, откуда взялась, чем занималась… Чем занимаешься сейчас, они знают. Знают все, вплоть до встречи с чернокожим президентом.
— Что же, расскажи и мне, пожалуйста, обо мне, любимой.
— Изложил то, что знаю. Откуда взялась, это известно. Где и как получила журналистское образование — тоже. Выполняла наши просьбы по подготовке сенсационных материалов для газеты, за что тебя ценили и берегли, ибо было вероятным сведение счетов обиженных с корреспонденткой. Для себя именно этим я объяснял приказ охранять и беречь тебя. Возможно, тебя готовили к какой-то другой роли, к работе за рубежом, к примеру, под журналистским прикрытием. Я, мол, так думал…
— Поверили?
— Это та правда, которую я знаю, — сухо ответил Кушкин. — И учти, сейчас я не на допросе, смягчи тон.
— Извини, Михаил Иванович, не хотела обидеть. Просто разволновалась.
— Пока нет серьезного повода… За Алексея Дмитриевича Юрьева, отрапортовал я, вышла по любви, тем более, что он был твоим начальником, то есть «лежал» рядом и ты, умная женщина, нагнулась и подобрала подарочек судьбы. Очень тяжело переживала его внезапную смерть.
— В самом деле?
— А как же иначе. Советую заказать службу в церкви на сороковой день.
— Мысль дельная, — согласилась Настя. — Еще что?
— Интересовались, не возьмешь ли ты на работу по старой памяти одного нашего сотрудника редактором. Я сказал, что это невозможно — ты берешь к себе только тех, кого лично знаешь, и не один год. Тогда потребовали, чтобы я взял человека хотя бы в охрану внизу, на контроле, администратором. Они знают, что охрана офиса — моя епархия.
— Значит, у меня внизу в офисе за конторкой будет сидеть майор в штатском? — насмешливо поинтересовалась Настя.
— Чуть пониже — капитан.
— И отмечать, кто к нам ходит-приходит? Это пожалуйста, секретов у нас нет. Натравлю на него Эльку, быстро его приручит — нам докладывать будет.
