- Да как угодно, как угодно...
Через минуту передо мной лежал чёрный кожаный лопатник. Ну да. На месте и доллары, и латы. Права на имя Гунара Кривко, выданы в девяносто четвёртом, значит, попал он не позже чем из две тысячи четвёртого. Но на самом деле, почти наверняка одновременно со мной. Кредитка 'Виза' - точно крутой. Несколько визиток юристов, врача-офтальмолога и психолога. Кредитка на автозаправку. Всё. Итак, картинка ясная, можно отправляться обратно.
- Бумажник я забираю. Ну и: счастливо оставаться!
- А как же я? Мы? Что с нами будет? - Полынцев заглядывал в глаза с просто обожанием верной собаки.
- Господин Соков решит... Ах, ёлки! Чуть не забыл!
- Какие 'ёлки', ваше благородие?
- Часы сюда! Быстро! - глазёнки тактирщика тускнели, извините за каламбур, просто на глазах.
- Часы? - попытался валять дурочку Кузьма.
- С левой руки. И не вздумай врать, что их не было!
- Не врать Вадиму Фёдоровичу! - громогласно подключился к диалогу Тихон.
- Ах, это часы были... - залебезил кабатчик. - Сей момент!
'Сейко' появились из кармана почти мгновенно. Хорошие часики, пригодятся. Я ни разу не чувствовал себя мародёром - невыносимо взрослому мужчине чувствовать, что у тебя нет 'ни копейки'. Нужна позарез хоть какая-нибудь местная валюта. А ведь не флягу же алюминиевую загонять аборигенам. Мало кто поймёт её ценность. А деньги нужны. Хоть просто для устранения комплекса 'пустого кармана'.
- Ладно, живи пока, и жди решения господина подполковника на твой счёт. Пойдём, Тихон.
Тот в лёгком обалдении проследовал со мной до порога молча, но как только мы ступили на двор, тут же запричитал:
- Ваше благородие, Вадим Фёдорович, неужели мы этих душегубов на свободе оставим? Прикажите только, я их мигом повяжу, в лучшем виде.
- А есть у тебя на это право? А у меня? Мы кто, полиция? Нет уж, пусть решает твой хозяин.
- Так ведь сбегут же ж!
- Никуда они не денутся. Хозяйство своё корчмарь не бросит. Будет ждать как миленький. И слуг никуда не отпустит, иначе самому отвечать за всё придётся.
- Ой, и мудрите вы, барин... - пробормотал мой 'ангел-хранитель', но возражать больше не стал.
Возница с робкой надеждой посмотрел на меня, когда мы приблизились к повозке.
- Успокойся, Михаил, сознались они, - успокоил я мужика, - их рук дело, не виноват ты. Давай, поворачивай к усадьбе.
Надо было видеть как расползлось в улыбке лицо бывшего подозреваемого. Казалось он сейчас проглотит свои уши.
- Ай, спасибо, барин! Век буду за тебя бога молить!
- Ладно уж, поехали!
Было заметно, что Тихона просто распирало от возмущения, но голоса без разрешения он подать не посмел. Хотелось есть, хотелось пить и хотелось курить. Но последнее я себе позволить не мог со своими американскими сигаретами - зачем лишние разговоры, а всё остальное ожидало только в усадьбе. Оставалось только думать. О будущем думать.
Если попал я накрепко, то самым актуальным вопросом была грядущая война. И очень не хотелось, чтобы она была такой же кровавой, как и в моей реальности. Во всяком случае для России. Что я могу для этого сделать? Кое-что могу, но для этого в первую очередь нужна, как говорил незабвенный Остап Ибрагимович: 'Легальность, легальность и ещё раз легальность!'. А где и как мне её добыть? - Не имею ни малейшего понятия. Пока только Соков-старший может мне в этом помочь.
Кстати и то 'кое-что', чем я могу помочь русским в войне - тоже капля в море. Динамит поможет уничтожить сотню-другую французов, йод - спасти несколько сотен русских, так ведь это такая капля в море... Тем более ещё нужно суметь эту каплю в море капнуть...
Потихоньку дотащились до усадьбы. Подполковник не то чтобы встречал меня у ворот, но прохаживался по двору, явно ожидая известий. Видно было, что слегка нервничал.
- Ну что, выяснили что-нибудь?
- Выяснил, Сергей Васильевич. Убили этого человека в трактире, верстах в пятнадцати отсюда.
- Это у Кузьмы, что ли? А кто?
- Да он со слугами и убил. Потом отвезли подальше и в канаву сбросили. Не виноват ваш Михась, правду говорил.
- Да что же вы этих воров не связали и сюда не привезли? - удивление Сокова граничило с возмущением.
- А у меня есть на это права - арестовывать? Я докладываю о результатах расследования вам - вам и решать, что делать дальше. Но не соблаговолите ли выслушать меня, прежде чем принять решение?
- Слушаю, - хмуро буркнул мой собеседник.
- Так вот: убийство, конечно, тяжкий грех. Но я приблизительно представил, что за человеком был покойный. И то, что рассказал мне хозяин кабака Кузьма, почти наверняка правда. Этот человек пришёл в трактир, чувствуя себя хозяином, и стал там распоряжаться. Грубо, смею вас уверить. Его, конечно, не поняли. Он стал избивать хозяина трактира и его челядь. Ну и получил кочергой по башке. За дело получил. Если бы не это, то он сам мог бы там убить или искалечить несколько человек.
- Ну, вы уж скажете! - лицо подполковника выражало явное недоверие.
- Поверьте, это так. Я имел возможность узнать людей подобного сорта. Они ни в грош не ценят ни чужое мнение, ни чужую жизнь. И не испытывают никаких угрызений совести жизнь отнимая. Таких немного в моём 'бывшем' времени, но они есть, поверьте. И этот был как раз из таких. Только осмотрев содержимое его карманов, я уже подумал о чём-то подобном. Не спрашивайте почему - это очень долго объяснять, но рассказ Кузьмы только подтвердил мои подозрения.
- Вы говорите какие-то очень странные вещи. В это трудно поверить и ещё труднее понять.
- Прошу вас: пока не пытайтесь понять, попробуйте просто поверить. Хотя... Решать, конечно, вам. Наказать трактирщика и его слуг, несомненно, нужно, чтобы неповадно было. Но отправлять на каторгу защищавших свою жизнь и здоровье от обнаглевшего и самоуверенного хама, право не стоит. Может обязать их сделать крупное пожертвование на местный храм?
- Может вы и правы. - Сергей Васильевич засомневался. - С час назад этого человека похоронили. Может обязать их... Хотя нет! Если правда то, что вы рассказываете, то пусть лучше действительно на храм. И... Пятьдесят розог что ли убийце впороть?
- Ну можно и так, - про снятые с трупа часы я пока упоминать не стал, а то старый вояка опять психовать начнёт и забудет про свой временный гуманизм.
- Пойдёмте обедать, Вадим Федорович, - неожиданно поменял тему помещик, - а то всё скоро остынет. Очень вовремя вы вернулись.
- С огромным удовольствием, - улыбнулся я в ответ, - давно уже в животе бурчит. А после, если вы не возражаете, я загляну к вашей дочери. Думаю, что сегодня она уже сможет вставать.
- Вы серьёзно? Не рано? - на лице отца Анастасии читалось беспокойство.
- Если рано, то не разрешу - всего и делов. Но думаю, что молодой и здоровый организм успешно справляется с ядом.
Обед был простой, вкусный и сытный. Я чувствовал себя автомобилем под завязку заправленным горючим: энергия распирала изнутри, и хотелось что-нибудь делать.
Анастасия чувствовала себя вполне прилично, и я, как и обещал, разрешил ей не только
