культивированные земли, ничем не обосновано[70].
Мы видим, что ни один из рассмотренных выше текстов не подтверждает гипотезу испанского ученого, согласно которой римляне и готы поделили между собой земли пополам. Данному предположению противоречит и тот факт, что в ряде готских законов прямо говорится о «третях» римлян и sortes готов[71].
Непонятно, почему готские судебники обозначали доли римлян как «трети», а готов как «две трети», если первые получали две трети господских доменов и треть держаний, а готы — две трети земель держателей и одну господского домена. Став на точку зрения А. Гарсиа Галло, мы не сможем объяснить, по какой причине готские законы оберегают принципы раздела держательских наделов, не интересуясь доменом, в котором римляне {27} якобы получали две трети площади, а варвары — одну треть.
Кроме того, мнение Ф. Лота и А. Гарсиа Галло, считавших, что, получая различные доли домена и держаний колонов, готы и римляне приобретали в общем равное количество земли, покоится на двух неверных посылках: во-первых, на предположении, будто готы делили земли лишь с крупными (частично и средними) землевладельцами (ведь владения мелких собственников не состояли из домена и держаний), с чем нельзя согласиться; во-вторых, на таком представлении о структуре крупного имения, которое не находит подтверждения в источниках. По мысли А. Гарсиа Галло, господский домен и та часть имения, которая находилась в руках держателей, были якобы равны по своей площади. Но из чего это вытекает — непонятно.
Находящиеся в нашем распоряжении косвенные данные о позднеримских имениях указывают на значительное разнообразие их структуры[72].
Анализ источников показывает, что мнение А. Гарсиа Галло относительно характера разделов не подтверждается фактами. Попытка Ф. Лота и А. Гарсиа Галло определить порядок распределения земель господского {28} домена и держаний между готами и римлянами заслуживает внимания. В источниках, к сожалению, имеется слишком мало данных для того, чтобы можно было пойти дальше общих соображений, например, предположения, что готы при разделе латифундий получали большую часть держаний рабов, колонов и прекаристов[73].
Со взглядами А. Гарсиа Галло на раздел земель между вестготами и римлянами частично совпадает и точка зрения Н. П. Грацианского, согласно которой земли при втором разделе делились пополам. Н. П. Грацианский также ссылался на уже рассмотренные положения Вестготской правды о выпасе свиней и о лесах, оставшихся неподеленными между готами и римлянами[74]; он опирался еще на положение Вестготской правды о земельном споре «между тем, кто дает и кто получает землю или лес»[75].
Советский историк относил этот закон к практике разделов между готами и римлянами, но, думается, делал это без достаточных оснований. Указание на то, что «участники раздела, не будучи связаны родством, именуются consortes», само по себе не убедительно: ведь под этими consortes, судя по всему содержанию текста, подразумеваются совладельцы (или сонаследники) того, кто давал землю. Слова «consortes eius» в данном случае соответствуют несколько ранее употребленному в этом же тексте выражению «eius heredes». И в позднеримском, {29} и в вестготском праве термином consortes нередко обозначались просто совладельцы, которые могли не быть ни родственниками, ни участниками первоначального раздела земель между римлянами и готами[76]. В то же время вся терминология закона свидетельствует, что он имеет в виду практику передачи земель во владение. Выражения prestitit, accipit никогда не употребляются в вестготских источниках применительно к участникам разделов, но обычны для текстов, касающихся передачи земель в пользование, по договору[77]. Характерно также, что наказание за присвоение земли, предоставленной во владение, о чем говорится в конце текста, — возмещение в двойном размере, — это обычная для вестготского права кара за подобное преступление[78]. Но она не применялась по отношению к готам, присвоившим владения римлян. Готы обязаны были лишь вернуть то, что было ими незаконно захвачено[79].
Н. П. Грацианский ссылается также и на упомянутое уже выше письмо Сидония Аполлинария о земельном наследстве, хотя интерпретирует этот документ иначе, чем А. Гарсиа Галло. Он переводит текст письма следующим образом: «Ничего я еще не получил из наследства тещи и не добился пользования третьей частью урожая ценою уступки половины участка»[80]. При таком переводе Сидония остается непонятным, почему он заявляет о своей готовности приобрести треть «ценой половины», если ее уступка была (как полагает Н. П. Грацианский) общей нормой при втором разделе. Кроме того, нельзя согласиться и с утверждением Н. П. Грацианского, будто выплата одной трети урожая была тогда обычной формой оброка. Н. П. Грацианский указывает на один из готских законов VI в., где говорится о возвращении «трети», однако закон этот не вполне ясен; рубрику его трудно согласовать с текстом[81]. Смысл же {30} закона заключается скорее всего в том, что если кто-либо принял к себе поселенца, а затем вынужден вернуть «треть», то это должно коснуться как земель, находящихся в распоряжении самого патрона, так и надела, предоставленного поселенцу[82].
Предположению Н. П. Грацианского о том, что при втором разделе готы получили только половину земель римлян, противоречит весь характер вестготского законодательства о разделах. Не только древнейшие законы, изданные еще предшественниками Эйриха, но и те, которые были опубликованы в его правление, когда, по мнению Н. П. Грацианского, происходил уже второй раздел земель, именуют доли римлян «третями». Так же обозначается часть имения, находящаяся в руках римлян и в законах VI в. (Antiquae Вестготской правды).
Трудно понять, почему в кодексы, составленные в VI и в VII вв., были включены лишь законы, охранявшие древнейшие принципы раздела, тогда как позднее сложился иной порядок распределения земель. Кроме того, если согласиться с точкой зрения Н. П. Грацианского, придется сделать вывод, что в Испании применялись правила второго, более позднего раздела (успешное завоевание Пиренейского полуострова готами началось лишь при Эйрихе). B связи с этим представляется вовсе невероятным, чтобы законодательные кодексы, составленные практически для Испании (кодекс Леовигильда и Вестготская правда Рекцесвинта), исходили из правовых норм периода первичного раздела земель в Аквитании, в то время, как имелись более поздние нормы, регулировавшие раздел земель в Испании.
Таким образом, источники не позволяют считать достаточно обоснованной гипотезу Н. П. Грацианского, согласно которой при втором разделе готы получили половину всех земельных владений римлян. Данные Вестготской правды о подобном принципе раздела относятся лишь к лесам[83]. Вместе с тем следует признать плодотворной мысль Н. П. Грацианского, что условия поселения {31} готов в начале и во второй половине V в. не были одинаковыми.
Вообще же тип поселения, основанного на принципе hospitalitas, отнюдь не являлся общим для варваров, расселившихся на римской территории. Большей частью они получали земли иным способом — путем экспроприации местных землевладельцев, а также в результате захвата запустевших земель и владений бывшего римского фиска.
Так было в провинциях, где варвары уже не встречали эффективного сопротивления со стороны имперского правительства.
Поселение, сопровождавшееся индивидуальным разделом земель между варварами и римлянами, имело место только в особых исторических условиях. Соотношение сил вестготов и империи к концу второго десятилетия V в. было таково, что готам еще трудно было завладеть надолго какой-либо частью римской территории вопреки желанию Рима, а последний не мог уже не считаться с их стремлением приобрести земли. Возможно, римское правительство, поселяя готов в Аквитании, рассчитывало использовать их в качестве заслона против других варваров.
Имперское правительство старалось избавить местных землевладельцев от полной экспроприации; в их распоряжении оставалась треть пахотных земель и половина лесов. Учитывая большой удельный вес лесов в структуре латифундий, можно заключить, что крупные землевладельцы потеряли немногим более половины своих имений. Но соотношение сил между вестготами и империей менялось в пользу варваров. Во второй половине V в. Западная Римская империя окончательно пришла в упадок, а Вестготское королевство усилилось. Еще в конце 20-х и в середине 30-х годов V в. вестготы пытались расширить свои владения за
