l:href='#note_136' type='note'>[136] и к переправам через реки[137] .
В результате утверждения германцев на территории полуострова выросла численность непосредственных производителей, владевших средствами производства: поэтому взаимодействие римских и германских элементов сыграло свою положительную роль в хозяйственном развитии страны.
Существенное значение для характеристики аграрных отношений готской Испании и уровня ее производительных сил имеет проблема общины. Известно, что новые методы землепользования, применявшиеся большими семьями германских общинников в ряде варварских королевств, содействовали улучшению качества обработки почвы[138].
Сведения о земельной общине в Вестготском государстве весьма скудны. В готских законах встречается немало таких данных, которые по-разному истолковываются исследователями: одни держатся того мнения, что у готов господствовали римские аграрные порядки, другие находят здесь общину-марку. Н. Д. Фюстель де Куланж, например, все упоминания о consortes готских {44} законов выводил из римской традиции[139]. С точки зрения Э. Леви, sortes этих законов обязаны своим происхождением не римскому ager compascuus и не германской марке, а условиям раздела земель между местным населением и пришельцами[140]. Г. Л. Маурер, напротив, видел в consortes германских общинников[141].
В действительности же содержание термина consortes в Вестготской правде не однозначно. Иногда так именуются совладельцы какого-либо имущества (например, лица, совместно владеющие рабами, землей)[142]. В некоторых случаях consortes это римлянин и гот, разделившие между собой землю[143]. Вместе с тем в Вестготской правде отражены и иные связи между землевладельцами. Нередко под consortes подразумеваются крестьяне, соседи, независимо от своей этнической принадлежности, сообща использующие угодья. Так, например, глава о потравах, отмечает, что «консорты или госпиты не подлежат никакому преследованию, так как известно, что у них пользование теми пастбищами, которые не огорожены, является общим»[144].
О некультивированной земельной площади, находящейся в общем пользовании соседей-консортов, вероятно, идет речь и в тех параграфах первой главы Х книги Вестготской правды, где рассматриваются случаи оккупации чужой земли. Различаются два возможных варианта правонарушения: захват земли консорта и неконсорта[145]. При этом допускается, что в первом случае землевладелец мог и не знать, на чьем участке он делает {45} заимку[146]. Нарушитель прав владения консорта сохраняет за собой тогда возделанный участок, возвращая консорту равноценный[147]. Во втором случае подобная возможность ошибки со стороны лица, совершившего заимку, не предусматривается. По мнению А. И. Неусыхина, сопоставлявшего главу Вестготской правды о заимке на земле консорта с соответствующей главой Бургундской правды[148], в них отражен такой порядок, когда «всем соседям в равной мере было предоставлено право заимки на общей территории некультивированных земель, отдельные части которых на практике лишь по мере надобности подвергались тем или иным совладельцем освоению под пашни или под виноградники»[149].
Следует, однако, добавить, что соседями-консортами, имеющимися в виду в названных главах, могли быть готы и римляне, в свое время разделившие между собой земли.
Таков же характер термина consortes в главе, посвященной выпасу свиней в лесу — общем владении консортов[150]. Характерно, что в другой главе Вестготской правды — о столкновениях по поводу границ земельных участков — отсутствует упоминание о римских tertiae, имеющееся в соответствующем законе Эйриха[151], говорится просто о консортах[152].
Крестьяне живут в деревнях, которые называются vici[153], villae, villulae[154]. Жители деревень — соседи, выступающие субъектами определенных правовых норм[155]. Иногда группы соседей совместно владеют пастбищами, {46} что могло быть связано с римской системой размежевания земли[156].
О применении такой системы в Испании V–VII вв. говорит не только отмеченное Н. П. Грацианским знакомство Исидора Севильского с трактатами римских землемеров. Еще более важно то, что, судя по «Этимологиям», земельные меры, связанные с этой системой, еще в VII в. были известны крестьянам Бэтики[157].
В общем, местное население Испании в V–VII вв., видимо, жило преимущественно деревнями римского типа. Остатки древнего иберийского общинного устройства ко времени готского поселения сохранились лишь в некоторых районах — в стране басков, в Лузитании, в Тарраконе[158] .
Готские же законы исходят из представления, что крестьяне-соседи связаны родственными узами[159]. Это следует объяснить тем, что готы, подобно бургундам, селились большими семьями.
В Вестготской правде можно обнаружить некоторые черты германской марки. Общинники-соседи нередко {47} совместно решают свои дела[160]. Регулируя отношения земледельцев друг с другом, Вестготская правда имеет в виду, что соседям-общинникам приходится проезжать через чужие участки для того, чтобы попасть на собственный. Если земледелец так огородил пашню, виноградник или пастбище, что не оставил места для проезда, то не следует винить того, кто, проезжая, нанес ущерб данному участку[161].
Эта же глава Правды предоставляет крестьянам право проезда через сжатые поля и пустоши, хотя бы последние и были обведены рвами[162]. Земледелец, выгнавший чужой скот с принадлежащей ему пустоши, обведенной рвом, обязан уплатить за это штраф[163]. Собственник скота, совершившего потраву в чужом владении, лишь возмещал ущерб пострадавшему[164]. Если же потрава была причинена лугу, где пастьба запрещалась, то владелец его мог получить штраф от хозяина скота[165]. В одной из глав Вестготской правды говорится, что консорты совместно пользуются теми пастбищами, которые не огорожены[166]. Земледельцам запрещается наносить ущерб чужому скоту в случае потравы, произведенной в {48} их владениях[167]; в известной мере закон считается с потребностью общинников, не имеющих своих угодий в выпасе для скота; они вынуждены пасти его в чужих лесах[168].
О том, что поля и леса общинника были на какое-то время открыты для проезда и прохода соседей, свидетельствуют и правила устройства охотничьих ловушек. Тот, кто ставил их на своих землях, должен был делать это вдали от часто используемых дорог. Следовало также заранее предупредить соседей о ловушках[169].
Отмеченные факты позволяют сделать вывод, что вестготской деревне рассматриваемого периода не чужды были (по крайней мере, в некоторых районах страны) такие черты германской общины, как совместное пользование неподеленными угодьями, система открытых полей, чересполосица и пр. Этот вывод, на первый взгляд, не согласуется с приведенными ранее данными о расселении готов вперемежку с местным населением и о наличии римских элементов в аграрном строе готской Испании; он, казалось бы, не соответствует тому, что владения испано-римских, а позднее также и готских земледельцев представляли собой целостные участки, где пахотные поля перемежались с виноградниками, садами и огородами.
Мы сможем разрешить указанное противоречие, лишь признав, что в Вестготском государстве имело место своеобразное переплетение римских и германских аграрных порядков. При поселении в Галлии и Испании общинный строй готов сохранялся не повсеместно, но {49} преимущественно там, где они оседали компактно в виллах крупных землевладельцев. Рядом с готскими общинниками (даже тогда, когда они селились большими семьями) жили галло-римские и испано-римские свободные крестьяне, прекаристы и колоны. Германцы, становившиеся госпитами местных земледельцев, неизбежно оказывались в сфере действия римских правовых норм, а испано-римские крестьяне связывались определенными хозяйственными отношениями с готскими земледельцами[170]. Таким своеобразным
