– Эльвира, у тебя все в порядке? – услышала она рядом с собой голос. Это был Вахтанг.
– Прости, я не мог сразу сбежать от них. Здравствуй, моя дорогая, – он обнял ее.
В глазах ее стояли слезы. Она поднялась, и они отошли от столика.
– Сегодня какой-то тяжелый день, я все время нахожусь в воспоминаниях, прости меня, дорогой.
Он крепко поцеловал ее.
– Тебе, наверное, нельзя здесь находиться в обществе посторонних дам?
– Мне можно где угодно, здесь я – хозяин.
Он опять крепко поцеловал ее, вынул платок и вытер в уголках ее глаз слезы.
– Я соскучилась без тебя, Вахтанг.
– В первый раз за много лет мне эта фраза доставляет наслаждение, спасибо тебе. Я тоже соскучился, и, по-моему, сразу же, как только мы расстались. Так о чем ты вспоминала сейчас?
– Все прошло, как сон, как будто бы и не было ничего. Я вспомнила сейчас свой выпускной вечер.
– А я думал, нашу первую встречу?
– Я о ней все время думаю.
– А хочешь повторить?
– Конечно, но только не сегодня, прости.
– Хочешь, здесь посидим. Мы здесь одни.
Эльвира посмотрела в сторону кофейного аппарата.
– Я всех отпустил на два часа, как раз до закрытия банка, а у дверей поставил человека, чтобы он никого сюда не впускал.
– Даже президента?
– Его особенно, – рассмеялся Вахтанг. – А почему ты об этом спросила?
– Так просто, пошутила.
– А хочешь, пойдем ко мне в кабинет. Вообще-то это целая жилая квартира, естественно, со всеми удобствами. Иной раз здесь приходится жить по неделям. Я покажу тебе сердце и мозг банка – где все замышляется, а потом и реализуется – все аферы, пирамиды и прочие гадости. Входя туда, всякий приличный человек должен застегнуть все карманы и сумочку. Деньги там сами выскакивают из рук добропорядочных граждан.
– Нет, тогда лучше останемся здесь, вообще-то эта полянка мне очень нравится. Пожалуйста, заверните, я возьму ее с собой.
Вахтанг рассмеялся.
– Сожалею, но я уже подарил ее своим сотрудникам, а тебя всегда ждет дача и пятьдесят гектаров леса без всякого колпака. Считай, что они твои.
– Спасибо, давай, Вахтанг, сядем на лавочку.
– А хочешь, прямо ляжем на траву. Я, когда устаю, иногда так поступаю. Это придает мне силы. Здесь натуральный двухметровый слой земли, а она, матушка, оттягивает всякую гадость, которой напитывается наш организм, особенно если это связано с деньгами. Пойдем, дорогая, – он обнял ее за плечи и подвел к трем березкам, растущим у края поляны, покрытой шелковистой травой с настоящими цветами. Над ними порхали бабочки и гудели пчелы. – Не удивляйся, наш декоратор специально здесь держит две пчелиные семьи – для полного ощущения слияния банковского работника с природой. Они не кусаются. Он их подкармливает, по-моему, натуральным медом, так что им не приходится бороться за свое существование. В отличие от нас, – добавил он. Они легли на траву, широко раскинув руки. – Порой хочется бросить все и поселиться где-нибудь далеко от людей и от этих поганых денег. И чтобы рядом была такая женщина. – Он взял ее за руку. – Как, Эльвира, давай сделаем такую глупость, а быть может, наоборот, такую умность. Мне с тобой хорошо, и, кажется, больше ничего не нужно в этой жизни.
– А как же твой банк? Твои сотрудники?
– К черту этот банк. И этих сотрудников туда же. Здесь все пропитано запахом наживы, завистью и злобой. А ты куда-то рвешься, и зачем тебе все это? Поверь мне, потом будешь стремиться назад, к тому, с чего начинала.
– Вахтанг, мой милый, – она погладила его по волосам. – Тебе, наверное, трудно живется в этом мире?
– Не труднее, чем всем остальным. – Он задумался. – Мне-то, может, легче, у меня есть деньги. Казалось бы, сейчас у меня вообще все есть. Все, о чем может только мечтать обычный человек, но от этого, как ни странно, мне не стало жить лучше, пожалуй, наоборот.
– Значит, деньги не все в этой жизни?
– Теперь у меня есть ты, а это больше, чем деньги. Но я, наверное, обманываю себя?
– Нет, ты себя не обманываешь, – задумчиво произнесла Эльвира.
– Ну, вот видишь, и ты как-то это неуверенно произнесла.
– Нет, нет, я уверена, просто то, что мы уже пережили, – уже не подвластно нам. Это отложилось у нас в сердце, это не в нашей оценке.
Они помолчали.
– Так что у тебя случилось?
– Сейчас не хочу говорить об этом. Можно чуть позже?
– Как долго чуть?
– Сюда никто не может зайти?
– Никто.
– Тогда раздень меня, я хочу тебя.
Эльвира опять погрузилась в воспоминания. Она чувствовала сильные руки, снимающие с нее одежду. «Подожди, подожди, а как же мое белое бальное платье?» Он ее крепко обнимает, и ей даже кажется, что она слышит журчание реки и соловьиные трели в кустах у себя в деревне. Она ощущает наслаждение – ощущение своего любимого в себе. Она начинает приходить в себя. Странно, так хорошо, но нет боли.
– Это чужой, чужой, Федя, Федор! – закричала она и резким движением сбросила его с себя. Эльвира села, обхватила руками голову, начала понимать, что она не в деревне, и это совсем другой человек. – Я, я, кажется, больна. Прости меня, Вахтанг, я сейчас заплачу.
Она задрожала. Вахтанг ее обнял, крепко прижал к себе.
– Все, все, успокойся. Я вижу, что ты плохо себя чувствуешь, моя хорошая, успокойся.
– Вахтанг, мой любимый, мой самый дорогой человек, мне так плохо. Я не пойму, что со мной.
– Все, все хорошо, тише, успокойся. Ты моя любимая, я тебя никому не отдам, ни председателям, ни президентам. Главное, чтобы ты сама от меня не стремилась куда-то исчезнуть.
– Я разве стремлюсь от тебя, Вахтанг, мне просто плохо. Наверное, я заболела.
Она встала, оделась. Он обнял ее, и они медленно пошли к выходу.
– Пойдем со мной, ты просто устала, ничего серьезного, у меня так тоже бывает. Сейчас я тебя отведу в постель, напою чаем с лимоном, и ты спокойно уснешь, забудешь все плохое.
Она положила ему голову на плечо.
– Да, мой милый, мне так хорошо с тобою. Действительно, зачем я куда-то рвусь, мне надо просто быть возле тебя, тогда я чувствую себя спокойно.
– Да, ты будешь со мною, по-другому не может быть.
Только к вечеру Эльвира пришла в себя. Это было, наверное, банальное переутомление. Сильным людям это свойственно – периодически впадать в спячку, дабы потом навести такой шмон, чтобы всем чертям стало тошно. Вахтанг Георгиевич сидел у телевизора, забросив ноги на стул, периодически посматривая в ее сторону, ожидая пробуждения. Проснувшись, Эльвира долго смотрела в потолок, не понимая, где она находится. Огляделась, посмотрела в сторону Вахтанга, глаза их встретились, она улыбнулась.
– Доброе утро, дорогой.
– Добрый вечер, – улыбнулся он.
– Да? Надо же, а я думала…
– Нет, действительно, сейчас только вечер. Это и хорошо – у нас с тобой целая ночь впереди. Как ты себя чувствуешь?
Она счастливо улыбнулась.
