Одним словом, Рома с головой втянулся в идеологическую борьбу. Острая тематика сайта и открытый форум обеспечивали его разнообразными идейными противниками. Разными «нелюбителями насилия», призывавшими к удалению сайта и физическому уничтожению тех, кто его создал. Над такими Рома откровенно потешался.
Встречались, впрочем, и адекватные личности. С такими было интересно спорить и вести обсуждение.
Один раз Рома с удивлением обнаружил, что кто-то, несильно скрываясь, шарится по его машине, пытаясь найти ключ к сайту. «Совсем обалдели общечеловеки, – удивился Рома и скормил им доступ к какому-то лихому порносайту, состоящему пополам из порнухи и вирусов с троянами, ожидающих любителя «клубнички». – Пусть успокоятся…»
Неизвестный «крутой хакер» приманку сожрал и сгинул. Видимо, увлекся.
Рома на всякий случай записал его данные. Глядишь, пригодится. И принялся шерстить свой ноутбук на предмет неучтенных дыр, оставленных «подарков» и прочих неприятностей.
От этого увлекательного занятия его и отвлекла Ольга, только-только пришедшая с работы.
– Эй, гений компьютерный, ты обедать будешь?
– Буду! – обрадовался Рома.
– А завтракал? – подозрительно спросила Ольга.
– Э-э-э… Ну, в некотором роде. Там колбаска была…
– Понятно. Не завтракал. Нарушаем режим, значит?
– Нет-нет… Я только так, чуть-чуть. – Рома «нарушать режим» стеснялся. Ольга поставила вопрос жестко: либо Рома подчиняется распорядку и процедуру лечения не нарушает, либо она фиксирует его в лежачем положении надолго. – Я еще чай пил…
– Чай он пил, – проворчала Оля. – Иди давай-ка на кухню. Сейчас будет что-то вкусное.
– Момент! – Вкусное Рома любил.
Пока он, осторожно придерживаясь за стену, ковылял к кухне, раздался звонок в дверь.
– Я открою, – сказала Ольга.
Она стояла очень близко к двери. Рома не успел ей помешать.
62.
«Дежа вю», – подумал Рома.
Дверь открывалась медленно, как в дурном сне.
А за ней…
«Знакомые все лица!» – Роман подался назад, под ногу подвернулись Ольгины тапочки, он запнулся, потерял равновесие и с грохотом упал на пол.
– Рома… – Ольга шагнула к нему. Потом вспомнила, что дверь так и осталась открытой. Обернулась.
В проеме стоял высокий мужчина. Плотно сжатые тонкие губы, злые глаза и длинный горбатый нос. Орлиный профиль.
За его спиной маячили бритые «бычки» в черных куртках.
– Здравствуйте… – сказал Нос. После этого в квартиру ворвались черные куртки.
Коротко взвизгнула Ольга.
Роман успел швырнуть в кого-то маленькой табуреткой, случайно подвернувшейся под руку. Затем мир полыхнул ярким пламенем, слева направо, скрипнули гадко зубы, стало больно и во рту солоно. Чьи-то крепкие, как железные, пальцы грубо заломили ему руки за спину. Куда-то поволокли.
– Пустите, суки! – в темноте нокдауна заорал Рома, цепляясь за хваткие руки-крючья, как за якорь в этой вертящейся черноте. – Пустите! Убью!
Кто-то хохотнул, но притих. Вообще, если не считать топота множества ног, крика Романа и Ольгиного визга, было тихо. Бойцы не проронили ни единого звука с тех пор, как ворвались в квартиру.
Роме связали руки. В рот запихали какие-то тряпки. А после того, как он вслепую всадил-таки пяткой во что-то мягкое, придавили ноги.
Затихла и Ольга.
– Воды дайте…
Холодный душ смыл темную пелену с глаз.
Рома лежал на спине, на своем диване. Какой-то здоровяк ковырялся в ноутбуке, потрошил сумочку с дисками, другой сидел у Ромы на ногах, остальные планомерно переворачивали комнату вверх дном. Хозяйки не было видно.
Рядом на стуле, аккуратно сложив руки на коленях, сидел Нос. Пристальный взгляд темных глаз. Кривящиеся губы. Эта бешеная пляска на лице страшно контрастировала со спокойной, почти застывшей позой.
– Времени у нас мало, – отрывисто произнес Нос. – Но достаточно. Чтобы ты пожалел, что на свет родился. Потому я спрашиваю, ты отвечаешь. И все целы. Что неясно?
Рома выпучил глаза.
