— Какого, какого? — Сергей даже привстал.
— Не вертись! — Катерина махнула на него «карандашом». — Сейчас популярны мужчины слабые. Такие, знаешь, с проколотым пупком и в топике. Хиленькие ручки, сладенькие губки.
Она передернулась, как кошка, наступившая в лужу.
— Тебе нравятся мачо?
— Ну, мачо не мачо, а мужчина должен быть мужчиной. Промежуточные варианты не проходят.
И снова в студии воцарилось молчание. Катерина сосредоточенно рисовала, а Сергей погрузился в собственные мысли. Вскоре она вновь стала пристально вглядываться в его лицо. Ее взгляд, заинтересованный, скорее даже любопытный, был направлен на человека, а не на модель.
— У тебя красивые глаза, — тихо сказала Катя и, чтобы не показать смущения, принялась что-то сосредоточенно искать на рабочем столике.
Сергей застыл в нерешительности. Надо было что-то сказать, что-то сделать. Но что? Вернуть комплимент? А вдруг она неправильно поймет? Она же беременная… Время уходило, его мысли путались, метались.
Спасение пришло неожиданно. Гулким, раскатистым гонгом прозвучал дверной звонок, и через минуту тишину нарушили чьи-то тяжелые шаги.
— Катя, это к тебе, — сказала Эллочка и пропустила в комнату Влада.
Он прошел в студию как был, не снимая верхней одежды, с шикарным букетом розовых роз. Гость опалил подозрительным взором Сергея.
— Катенька, — с порога воскликнул Влад, распахивая руки для объятий, — я все обдумал! Я все понял!
— О господи! — отшатнулась Вязникова, уворачиваясь от объятий. Она уже представила, что он мог понять и обдумать. Эллочка хитро подмигнула Огареву, прикрывая двери в студию.
— Я же тебе говорила, чтобы ты не приходил! — сказала Катя.
Влад, который после медицинского обследования растворился, как утренний туман, вдруг на прошлой неделе возник из ниоткуда.
Он планомерно изводил Катерину телефонными звонками и признаниями в любви. Иногда обливаясь пьяными слезами, иногда преследуя на небольшом расстоянии. Теперь, набравшись наглости, Влад явился в дом.
— Катенька, дорогая! Выслушай меня!
Он торопливо плюхнулся на одно колено и протянул Вязниковой цветы.
Катя досадливо поморщилась, но цветы приняла, положила их на рабочий столик.
— Я тебя выслушаю, но коротко, пожалуйста.
— Катя, я все обдумал и понял, что ты просто боишься. Опасаешься, что я окажусь плохим мужем, что нам будет тяжело и мы не справимся. — Пока он говорил, Огарев, не скрывая любопытства, разглядывал отца ребенка. В последний раз он видел его осенью на какой-то семейной вечеринке. Влад ему тогда показался даже ничего. Слегка надменный, но, в общем, свой. — …Но мы должны нести ответственность за наши ошибки…
Он так увлекся свой речью, что не заметил, как потемнело лицо Катерины.
«Да, приятель, ты выбрал неправильное слово», — подумал Сергей.
— Я не хочу, чтобы мой ребенок жил и рос без отца! — с пафосом воскликнул гость.
— Да, возможно, — кивнула Вязникова. — Но это ничего не меняет. Этот ребенок мой. И ты не будешь иметь к нему никакого отношения. Биологические функции в расчет не берутся, ты уж извини.
Ее губы дергались. Влад только ухудшил положение, пытаясь схватить девушку за руки. Катя вскочила, опрокинув круглый стул, на котором работала, отошла к окну.
Сергей тут же воспользовался моментом и встал между ними.
— Будет лучше, если ты уйдешь.
— А кто ты такой?! — удивился Влад, словно только что увидел Сергея. — Так вот кто будет воспитывать моего сына?! Какой-то позер!
Огарев тоскливо вздохнул и сделал полшага назад. Позиция была достаточно удобная, чтобы нанести удар в пах или колено. В случае сближения Влада можно было достаточно легко ухватить за кадык.
Гость, видимо, не понимал этого и всячески надувался, стараясь нависнуть над противником. Сергей же стоял расслаблено.
На плечо Огареву легла рука Катерины.
— Ты его только не убивай, — попросила она равнодушным тоном. — Дурак — он и есть дурак…
— Отсюда до двери ровно одна минута. У тебя есть тридцать секунд, — сказал Сергей. — Время пошло.
Влад скорчил презрительную гримасу. Но потом, ткнувшись взглядом во что-то за окном, побледнел и выскочил в открытую дверь.
Хлопнули тяжелые входные створки.
— Чего это он? — удивился Огарев.
