полностью контролируют. Они правят всей Азией от Персии до океана, омывающего Китай. Их так много, как песка в море, и любой из этих миллионов с удовольствием убьет нас. Если мы скажем им слово, они ответят ударом, а на удар — смертью. Нам нужно ходить неспешно, как можно меньше разговаривать и позабыть про свою гордость. Это ужасно, но у нас нет иного выхода.
— И чего же мы достигнем, заплатив такую высокую цену? Уолтер собрался с духом:
— Я не могу повернуть обратно и буду следовать вперед. Мне представилась возможность, и она стоит любого риска и даже жертвы. Дружище, я, наверно, кажусь тебе сумасшедшим, но, клянусь святым Эйданом, я отправляюсь в Китай!
Трис вздохнул:
— Мне кажется, что я с тобой согласен. Да, Уолт, мы должны двигаться вперед и достичь нашей цели.
Два часа они вчетвером пытались укрыться за лежащими верблюдами от порывов ледяного северного ветра, неотрывно следя за тем, что происходит в основном лагере, и все никак не могли прийти в себя от страха. Каждую секунду можно было ждать любой дикой выходки от этих сумасшедших степных всадников. Над главной юртой высоко вился флаг Монгольской Орды. Ветер трепал девять конских хвостов и изображение белого ястреба. Этот фантастический символ подходил для расы, привыкшей к дальним и быстрым передвижениям. Вокруг главной юрты стояли остальные круглые войлочные шатры. Неподалеку располагались палатки с яркими шелковыми вымпелами, красными буквами значилось: «АА».
Время от времени Уолтер смотрел на высокий замок, возвышавшийся над отдаленными стенами Марат. Ему было интересно разглядывать горы, виднеющиеся к западу от города.
Вершина горы была расчищена так, чтобы на ней можно было уместить храм, сверкавший в лучах полуденного солнца. Как странно, подумал Уолтер, обнаружить храм в этой части света. Он не мог поверить, что властелин этих кочевников-убийц построил здание, откуда было можно наблюдать за звездами.
— Если бы у нас в Англии правил мудрый король, — сказал он Трису, — у нас была бы подобная обсерватория для Рождера Бэкона. Но боюсь, что вместо этого его поместят в темную подземную камеру.
Тристрам ничего не ответил — он был занят тем, что изучал профиль Мариам. Махмуд постарался сделать так, чтобы она сидела подальше от хозяев. Девушка не принимала участия в разговорах, но Уолтер постоянно ощущал на себе ее взгляд.
Тристрам взглянул на солнце:
— Сейчас, наверно, три часа. Удивительно, что ничего не происходит.
Вдруг в лагере поднялась суматоха, и всадники устремились на запад, в открытую степь. За ними бросились пешие. В воздухе раздавались громкие крики. Англичане не понимали, в чем тут дело. Что еще придумали эти непредсказуемые монголы?
Уолтер почувствовал чью-то руку, нетерпеливо теребившую его за рукав. Махмуд придвинулся к нему, и в глазах у него было отчаяние.
— Добрый массер, — прошептал он, — они станут убивать других черных мальчишек?
— Махмуд, с этими людьми никогда нельзя сказать наверняка. Мне кажется, что сейчас не стоит бояться, потому что они решили показать, как хорошо владеют оружием. Может, они станут стрелять из луков в цель.
— Массер, Махмуд бояться. Махмуд не хочет так умирать! Догадка Уолтера подтвердилась через несколько минут, когда их отыскал отец Теодор. Он закутался в тулуп до самых глаз.
— Мы тронемся только утром, — сказал он. — Чтобы удержать своих головорезов от дальнейших бед, Баян приказал устроить скачки и соревнования по стрельбе из луков. Я вам советую присоединиться ко мне и посмотреть на состязания. Обещаю, что вы увидите такое, что задрожите и испугаетесь за безопасность вашего гордого западного мира.
— Они будут стрелять из луков! — воскликнул Тристрам. Он поднял руку вверх: — Ветер стихает. Сейчас слишком холодно, чтобы можно было легко поражать цели, но посмотрим, что они умеют делать. Мне всегда хотелось поглядеть, как действуют их самострелы. Ну, — он улыбнулся и погладил свой большой лук, — интересно, смогут ли они сравниться с нашими лучниками. Клянусь Богом, мне хочется показать им чудеса английского большого лука.
— Даже и не думай, — быстро возразил Уолтер. — Лучше всего, чтобы на нас никто не обращал внимания. Мне нравится, как моя голова сидит на плечах, и я не желаю, чтобы ее использовали в качестве бильярдного шара.
Тристрам виновато покачал головой:
— Наверно, они не обрадуются, если я стану стрелять лучше их. Господи, Уолт, вот бы под ногами у нас была английская земля, и росли деревья, и мягкое солнышко пригревало наши спины! Если бы рядом стояли парни в зеленых куртках и следили за честными состязаниями!
Уолтер вдруг заволновался — куда-то пропала Мариам. Он был уверен, что за секунду до того, как поднялся шум, она была рядом и поплотнее запахивала на себе войлочную накидку.
— Трис, девушка куда-то делась.
Все мысли о соревновании сразу вылетели у Тристрама из головы. Он взглянул на проходивших мимо людей. Это были арабские купцы в огромных разноцветных тюрбанах, украшенных драгоценными камнями или переливающимися огромными перьями; шаманы с жестокими и хитрыми лицами под коническими головными уборами; монголы в войлочных шляпах. Они очень спешили, быстро переставляя короткие кривые ноги. Иногда среди них встречались воинственные люди пустынь в сверкающих кольчугах. На поясе у них были прикреплены бряцающие мечи. Бежало множество нищих. Они так закутались от холода, что не стало видно их ран и язв, которые они обычно охотно демонстрировали, чтобы им не забывали подавать милостыню. Шли женщины. Некоторые из них были в покрывалах, но многие открыли лица, чтобы привлечь к себе внимание. Мариам нигде не было видно.
— Наверно, она ушла, — вздохнул Тристрам. — Таков был план. Да позаботится о ней Господь, чтобы она благополучно достигла своей цели.
— Она даже не попрощалась с нами. — Уолтер почувствовал обиду. — Разве нельзя было сказать нам «прощай!»?
— Я уверен, что ей тоже было неприятно так поступать, — ответил Тристрам. — Уолт, я наблюдал за ней. Ей всегда было трудно скрывать свои эмоции, поэтому она решила покинуть нас потихоньку. Мы не должны сомневаться в том, что она нам благодарна за помощь.
Уолтер почувствовал огромное облегчение. Приключение закончилось, и они могут спокойно заниматься собственными делами.
— Мы для нее сделали все, что смогли, — сказал он. — Как только закончатся состязания, нужно отправляться в Марагу и узнать: может, какой-то из караванов идет на восток. Но сначала мне придется поговорить с Антемусом.
— Если мы будем в Мараге, — радостно подхватил Тристрам, — то сможем удостовериться, что она благополучно добралась до родственника. Должен признаться, что у меня станет на душе полегче. Она тебе сообщила, куда собирается пойти?
— Сегодня утром я разговаривал с ней, и она сказала, что ее дядю зовут Михаил Такагало. — Уолтер неуверенно покачал головой. — Нам следует быть очень осторожными. Анте-мус может сообразить, куда она отправилась. Если мы появимся в доме ее дяди, этот жирный негодяй поймет, в чем дело. Прежде чем предпринять какие-то шаги, нужно посоветоваться с Лю Чунгом.
Когда они оказались на равнине, там уже начались конные скачки. Наблюдая, как яростно соревновались бешеные всадники, англичане перестали думать о постороннем. От старта до финиша монголы скакали на сумасшедшей скорости. Узкие глазки сверкали на желтокожих лицах, раздавался воинственный клич степей. Лошадки были некрупными, но очень быстрыми, и казалось, что им передался азарт всадников.
После окончания скачек началась борьба. Участники были профессионалами. Огромные глыбы мышц и жира. Они оголялись до пояса, но было незаметно, что они чувствуют холод. Соперники стояли лицом друг к другу— Затем они выступали вперед и отходили назад, крепко топая ногами в такт постоянным выкрикам:
