трясти, и тогда Рита прижималась ко мне, как теплая пушистая кошка. Вдруг я почувствовал, что исчезаю, растворяются в воздухе руки и ноги, только остается голова, которую она держит в ладонях.
Я уснул, и мне приснилось, что я читаю веселые истории про человека на необитаемом острове и пересказываю их вслух. А Рита слушает и смеется.
Я открыл глаза и приподнялся на локте. Рядом со мной было пусто и только по примятым складкам можно догадаться, что раньше я был не один.
Встал, прошел в ванную, ополоснул лицо над раковиной и стал разглядывать себя в зеркало. Губа уже затянулась, а больше на лице никаких потерь. Под волосами — да, там все опухло, страшно было дотронуться. Потом я вернулся в комнату, достал из шкафа сумку и вытряхнул все вещи на кровать. Пригодились запасные джинсы и еще спортивная трикотажная рубашка.
Принял душ и переоделся во все чистое. В стенном шкафу нашел щетку для обуви и надраил до блеска ботинки. Взял перочинный нож, раскрыл его, подержал на ладони, потом снова спрятал в сумку. Нет, это не годится. Кажется, я уже видел более подходящее.
Бачок унитаза располагался под самым потолком, и надо было дергать за фарфоровую гирьку на длинной цепочке. Я отцепил все это, смотал цепочку и сунул в карман.
Предстояло нанести кое-какие визиты, и в душе у меня все спеклось от ярости. Посмотрел на часы — стекло треснуло, но они шли. Я проспал весь день, и сейчас безымянный ресторан снова принимает гостей.
Вы догадались, куда я собрался?
Вы догадались, кто мог позвонить услужливым парням из милиции и сообщить, где я нахожусь?
И уж, конечно, знаете, кто ударил меня сзади, когда мусорщик практически был в руках, а вместе с ним и вся крысиная стайка.
Я, кажется, тоже знаю, но все же решил подкрепить возникшее подозрение. Мы вместе с цепочкой от унитаза собирались поработать крысоловкой.
Всю дорогу я невольно улыбался, а пассажиры хмурились и почему-то старались не встречаться со мной глазами. Наверное, я им не нравился.
Возле ресторана. опять была очередь. Я протиснулся сквозь нее, вошел во двор и встал так, чтобы не попадаться на глаза. План уже созрел, я его придумал сразу, только вспомнил, как жадно. курил официант во время нашей первой встречи…
Сначала возле зеленой двери болтались две шалавы в запачканных белых передниках, потом невысокий блондин, я вспомнил, он обслуживал мой столик…
Наконец, дождался.
Официант курил быстро, глубоко затягиваясь, и черные усы у него хищно топорщились. А потом резким щелчком выбросил сигарету и ушел. Так курят только заядлые курильщики, а значит, он долго не вытерпит и скоро снова сюда придет. В этом заключался мой план.
Я медленно прошелся по двору, вроде случайно здесь оказался, с каждым шагом приближаясь к зеленой двери. На мгновение остановился, приоткрыл, убедился, что лестница пуста, и проскользнул внутрь, тихо притворив дверь за собой. Прислушался.
Шум далекий, со стороны кухни, и я стал подниматься наверх. Задержался у двери подсобки, той самой, куда привел меня вчера вечером официант, чуть надавил на нее плечом… В подсобке было темно и тихо. Из-за неплотно прикрытой двери я видел коридор и лестницу, я увидел бы каждого, кто прошел мимо.
Стараясь не шуметь, размотал цепочку, один конец накрутил на левое запястье, а в правом кулаке зажал фарфоровую гирьку. Ладони вспотели, и гирька казалась очень скользкой.
Оставалось ждать.
Я постараюсь быть терпеливым, как крокодил у водопоя.
Шаги по коридору. Пауза между сигаретами у официанта оказалась короче, чем я ожидал. Но ничего, я уже успел собраться. Он прошел мимо двери, и она немного закачалась от рассекаемого им воздуха. Просовываю локоть в щель, отодвигаю дверь — только бы не заскрипела, делаю шаг… еще второй, третий… Официант засек меня, только когда я поднял руки над его головой, резко отклонился в сторону, но стальная петля уже обвилась вокруг его горла.
Он брыкается, пытается вывернуться, но я широко расставил ноги, и удары попадают в пустоту. Сжимая удавку, отступаю назад и тащу его следом, чувствуя спиной, как приближается открытая дверь кладовки. Теперь он уже не вырывается и даже подталкивает меня. Я переступаю порог и тут понимаю, что не смогу закрыть дверь — обе руки заняты…
Веселенькое дело, если кто-то пройдет мимо и меня эастукает.
— Закрой дверь, — тихо говорю я и чуть затягиваю петлю. Удивительное дело, но он подчиняется. Только хрипит.
— Не дави так… больно.
— Где Виктор?
— Пусти, ты, гондон, — он еще ругался.
— Где Виктор? — я затянул петлю, а потом ослабил, чтобы ему хватило воздуха для ответа.
— Вчера сразу ушел.
— А где он может быть?
— Не знаю, наверное, к Авангарду пошел.
— Не понял, к кому?
— Копылов фамилия.
— С какой стати он к Копылову пойдет?
— Повязаны они… Да не тяни так, — он опять хрипит, и я ослабляю ошейник.
— Как повязаны?
— У Витьки пассажир отдуплился прямо в машине. Говорят, к этому Авангард лапу приложил. Только Витька все на себя взял, его и уволили.
— Отдуплился? Каким образом?
— Инфаркт. Отпусти, я же сдохну сейчас…
Я сжал покрепче фарфоровую гирьку. Трудно решиться, когда не в драке, а вот так, поговорил с человеком и нет больше в тебе злобы. Страшно трудно…
И ударил его по затылку.
Официант сразу обмяк, и пришлось подхватить его под мышки, а то бы он грохнулся плашмя. Нашел в темноте его руку, пощупал пульс. Ничего, обойдется. Будем считать, что я расплатился.
Надо уходить, пока он не пришел в себя, а я еще стоял и тупо сматывал цепочку. Мне пришло в голову, что директора могли задушить точно так же, только преступнику некуда было деться, кроме как спрятаться в подъезде. А точнее — в квартире наверху.
Лежавший у ног человек пошевелился. Я перешагнул через него, потом по ступенькам вниз, во двор и на улицу. Здесь и смешался с толпой у ресторана, вынырнул из нее и зашагал прочь.
Я шел спокойно и равнодушно глядел перед соей. Мне стоило больших усилий не оглянуться. Я шел и чувствовал, как смерть смотрит мне в затылок. Она смотрела глазами прохожих.
Рабочий день давно закончился, но возле здания городской администрации стояли черные машины. Шоферы, собравшись в кружок, о чем-то трепались. Я подошел и поздоровался. Кто-то ответил, остальные — промолчали.
— Мужики, — начал, — я тут Виктора ищу, — и вспомнил, как во время допроса мне называли фамилию Риты, — Виктора Ямщикова. Где он?
— А зачем тебе Виктор? — спросил пожилой в надвинутой на самые брови кепке. Это в летний-то вечер…
— Приятели мы с ним. Обидится, думаю, если узнает, что я в Кудринске был, а к нему не зашел. Вот только адрес я его потерял, но помню, он рассказывал, что какого-то туза возит. Вот я и подумал — вы-то знаете, где его найти.
