Кэролин Крафт
На пороге легенды
1
Еще не было шести часов и в окнах только-только забрезжил рассвет, когда и без того короткий сон Берти Рейн был жестоко нарушен. В комнату, невесть каким образом, попала муха. И толстая, судя по всему. До сей поры не подавала и признаков жизни, но вдруг принялась громко надоедливо зудеть и метаться между окном и кроватью. А самое удовольствие ей, видимо, доставляла возможность пробежаться по лицу и рукам Берти, пощекотать торопливо, но так, чтобы пробрало до самых нервов.
Поначалу Берти еще пыталась смириться — вставать ей не хотелось, чтобы не сбить сон. Устав отмахиваться, укрылась с головой одеялом. Но духота не позволяла уснуть, да и отчаянное мушиное гудение все равно пробивалось — при полной тишине в доме и за окнами любой звук становился громоподобным. Даже плеск крови в висках.
— И откуда ты взялась на мою голову?! — Берти в раздражении откинула одеяло. Вчера был трудный день, она поздно легла. А теперь — какой тут сон?
Как и следовало ожидать, нарушительница почти сразу затихла, и невозможно было понять, из какого места ее басовитое гудение донеслось в последний раз. Берти снова взглянула на часы подумать только, назойливая крылатая зараза отняла от сна целый час!
Берти вздохнула и потянулась к выключателю торшера. Муха тут же прилетела на свет, и представилась отличная возможность ей отомстить. Но неожиданно раздался телефонный звонок.
— Господи, кто это еще?!
Она потянулась к стоявшему у изголовья телефону. Сняла трубку, но так неловко, что та упала на место.
Ну вот, теперь думай-гадай, кто бы это мог позвонить мне среди ночи? — рассердилась на себя Берти.
Что, если это мама или отец? Вдруг что-нибудь случилось с малышкой Ивонн? Вот уже полгода, как ей приходилось, когда наваливались дела, оставлять трехлетнюю дочь у родителей. Хотя Берти вчера вечером слышала ее милый тоненький голосок, казалось, она уже стала забывать, как выглядит дочь. Даже заехать некогда. Тоже мне, мать называется…
Тут же проснулся ворох мыслей в свое оправдание — ведь я сейчас целиком отдаю себя работе, чтобы потом все было хорошо! Вот расправлюсь с делами… Надо лишь потерпеть!
Что же, позвонить родителям? Но если это не они?
Спят себе спокойно, а я их разбужу. Мало того, заставлю волноваться. Нет, лучше не стоит.
Телефон молчал.
Берти мысленно перебирала разные варианты. Конечно, вполне могло быть так, что кто-то ошибся номером. А если нет? Что, если это звонил профессор Вансберг? Но вроде бы вчера основная работа была закончена, и никаких особенных дел сегодня не предвиделось.
К тому же я и так собиралась прийти на работу пораньше…
А если это был Декстер… и он хотел попросить прощения? Это невероятная мысль, но что, если так?! Может быть, мне тогда перезвонить самой? Но в какое же глупое положение я попаду, если у Декстера даже и в мыслях не было повиниться?
О том, как Декстер, ее коллега по работе и друг в одном лице, фактически подставил ее, Берти не могла вспоминать без стыда. Неделю назад она должна была сделать доклад на конференции. Но вдруг оказалось, что та информация, которую Декстер так благодушно предоставил ей, была попросту взята им у бывших коллег по Принстонскому университету. И только благодаря чуду Берти узнала об этом раньше, чем могла бы озвучить во всеуслышание свой доклад. Просто в коридоре столкнулась с Патриком Рэмзи, бывшим товарищем по альма-матер, работающим ныне в Принстоне. Он приехал на конференцию в качестве гостя и хвастовства ради обмолвился насчет свежих наработок своих коллег. Вот тогда Берти и поняла, что запросто могла сесть в лужу, — обвинения в присвоении чужих идей были бы неизбежны. А так — сослалась на сильную головную боль и ушла с заседания. И только потом излила гнев на Декстера. Как он мог, человек, которого она считала своим другом, так поступить с ней?
— Да этот твой Рэмзи — напыщенный болван. Я с ними работал на равных правах и могу распоряжаться своими знаниями, как хочу. Они бы ничего не доказали, если бы ты выступила первой. Хоть в суд подавай — ничего бы не доказали!
— Ты просто хотел самоутвердиться за мой счет!
— Не волнуйся, малышка, я бы не дал тебя в обиду! — Вот и все, что Декстер смог ответить на ее обвинение.
Неприятно расставаться с иллюзиями. Предатель! Чего он добивался? Поставить ее в дурацкое, унизительное положение? Но почему?! Неужели из-за желания подсидеть?
Берти допускала, что это было случайностью, что Декстер просто не знал, что ответить, и что у него была своя правда. И этот вопрос: «предательство или так получилось?», оставшийся без ответа, не давал ей покоя. Иногда настигал днем во время работы. Перед сном и по дороге на службу. И вот сейчас — посреди ночи.
Впрочем, уже было утро, хоть и раннее, и следовало заняться собой. Но Берти не могла побороть лень. Она посмотрела на телефон. Он по-прежнему молчал. И муха уже не гудела, а лениво ползала по торшеру, потирая лапы, — видимо, от удовольствия, что не дала Берти поспать.
Через десять минут Роберте надоело лежать. К тому же в голову лезли нехорошие мысли. О предательстве Декстера. И о собственном предательстве — по отношению к дочери.
С неохотой она встала и поплелась на кухню. Она знала, что выглядит плохо, и не было ни малейшего желания подходить к зеркалу. Разве что перекусить, да скорее на работу. Работа — это все! Работа — это жизнь! Дела помогут отвлечься. Лишь бы Декстер не попадался на глаза. Пока он не извинится, она будет считать его предателем…
Загнав автомобиль на стоянку, Берти убедилась, что прибыла на работу раньше других сотрудников. Охранник у входа, приветствуя ее, многозначительно улыбнулся, из чего Берти заключила: этот мужлан в форме считает ее закоренелой и безнадежной трудоголичкой, на которую он и миллионы прочих «нормальных» мужчин никогда бы не клюнули. Что ж, если быть честной перед самой собой, так оно и есть. Когда счастье женщины только в работе — вряд ли можно назвать такую женщину счастливой.
Воспользовавшись лифтом, Берти поднялась на свой этаж, прошла пустынными коридорами. Было еще рано, и кое-где пришлось включать свет. Голосами эти стены заполнятся еще только через час, и можно в спокойной обстановке заняться делами. Вот только тошно на душе и никакого предвкушения удовольствия от работы, как это бывало раньше.
И вместо того, чтобы отдаться делам, Берти, включив компьютер, залезла в Интернет почитать свежую прессу. На глаза ей попалась заметка о метеорите, упавшем на юге Австралии. Вчера в их отделении только об этом и говорили. Университет должен направить на Зеленый континент двух специалистов, и Берти полагала, что уж кому-кому, а ей билет обеспечен! Такие командировки не были редкостью. Поехать должен и Декстер, но профессор что-то в последнее время с ним не в ладах. Но это и хорошо, если Декстер не поедет… Так ему и надо, предателю!.. Тогда кто? Впрочем, конкретного решения профессор еще не оглашал.
Она посмотрела на стол с пробирками и анализаторами — ни стекляшки, ни приборы не вызывали ни малейшего желания работать. Закрыв поисковик, Берти запустила игру-головоломку и увлеченно принялась раскладывать сложную комбинацию.
— Привет! — раздался вдруг голос за спиной.
Берти не успела испугаться. Она сразу поняла, что это Клаудия — только она имела обыкновение появляться тихо и незаметно. И не определишь — нарочно или это у нее просто так получается?
— Так вот ты чем занимаешься? — насмешливо произнесла Клаудия, поправляя свои длинные и
