– Ты уверена?
Черт возьми, почему он так за нее переживает? Ей приходилось следить за своими эмоциями с зоркостью тюремщика, чтобы – не дай Бог! – не влюбиться в этого негодяя. Иначе вся ее жизнь пойдет кувырком. Она знала, что ей не пережить второго удара.
Софи вспомнила свое кредо. В большинстве своем мужчины – презренные существа, лжецы и мошенники, которые стремятся к удовлетворению своих самых низменных инстинктов. Попользовавшись женщиной, они выбрасывают ее из своей жизни в самый трудный для нее момент. Их не волнует ничего, кроме собственного удовольствия. Софи боялась повторить свою роковую ошибку и потому избегала всех мужчин.
– А особенно тебя, – произнесла она вслух и сама себе удивилась. Она не хотела озвучивать свои мысли.
– Что особенно меня? – спросил озадаченный Габриэль.
Она покачала головой:
– Прости. Я… задумалась. Все в порядке.
– Ты так считаешь?
Он встал со скамьи и опустился перед ней на колени.
Его близость была опасной, и Софи в отчаянии прошептала:
– Пожалуйста, не надо! Мне уже лучше.
– Нет.
– Прошу тебя, Габриэль! – взмолилась она. – Оставь меня на минуту в покое. Дай прийти в себя.
Он положил руку на плечо Софи и заглянул в глаза. Она тут же зажмурилась. Нет, это просто невыносимо!
– Пожалуйста, уйди!
– Я никуда не уйду. Я за тебя волнуюсь.
Она тоже волновалась за себя, но его близость не приносила ей облегчения. Скорее, наоборот.
– Так, понятно. Ты не хочешь иметь со мной ничего общего! – Он встал с колен и сверху взглянул на нее.
Софи подняла глаза. Ей хотелось понять, была ли та боль, которую она услышала в его голосе, искренней, или это всего лишь очередная мужская уловка, призванная сломить ее сопротивление? Мысли путались у нее в голове.
– Прости меня, Габриэль, – смущенно сказала она. – Я не хотела тебе грубить.
Его брови поднялись двумя полукружиями над блестящими карими глазами.
– Пожалуй, нам надо чаще обращаться к гадальной доске, милая Софи. От общения с духом ты становишься такой вежливой!
Вспышка гнева тут же сменилась смехом. Софи неожиданно расхохоталась. Габриэль усмехнулся и протянул ей руку:
– Разреши, я помогу тебе встать. Не бойся. Я не буду тебя насиловать.
Все еще смеясь, Софи сказала:
– Ты не можешь меня изнасиловать.
Опершись на его руку, она поднялась с места.
– Спорим, что могу?
Они стояли так близко, что она чувствовала исходивший от него аромат. У мужчины, которого она когда-то любила, тоже был свой запах. Но от Габриэля пахло гораздо лучше – пеной для бритья, мылом и еще чем-то неуловимым. Но она скорее выколет себе глаз, чем скажет ему об этом.
– Нет, не можешь, – повторила она с улыбкой.
– Почему? Я умею обращаться с дамами.
– Я в этом не сомневаюсь. – Она попыталась прошмыгнуть мимо него, но он не шелохнулся. – Но я тебе не по зубам, Габриэль Кэйн.
Наконец он шагнул в сторону.
– Я не привык так быстро сдаваться, Софи.
– А жаль!
Она отвернулась и пошла по проходу. Пока они флиртовали, вагон для курящих затянулся душистой дымкой. Софи застыла на месте. Боже правый, опять то же самое!
Габриэль поднял голову и принюхался.
– Послушай, откуда этот дивный аромат?
Этот дивный аромат – чары любви, но Софи предпочла смолчать. Она уже не сомневалась, что их с Габриэлем связывают некие таинственные узы.
Она откашлялась.
