женщина лет сорока и открыла дверь изнутри.
— Привет, — сказала она. — Я Кара Сайкс, режиссер программы новостей. Вы мистер Коул?
— Совершенно верно. А это Люси Шенье и ее сын Бен. Они со мной.
Я держал Люси за руку. Кара Сайкс придержала дверь, чтобы нас впустить.
— Очень хорошо. Съемки начнутся через несколько минут, так что времени у вас в обрез. Будьте добры, следуйте за мной.
Мы прошли по длинному коридору, затем — через редакцию новостей, где толпились ответственные за программу, и наконец оказались в съемочной студии. Сидевшие за столом ведущие — мужчина и женщина — смотрели в объективы телекамер, снабженные суфлером. Режиссер выпуска стоял между телекамерами и указывал на экран, на котором появлялся текст новостей. За столом были места для спортивного обозревателя и диктора-метеоролога, читающего прогноз погоды, но они пока пустовали. Студия была устроена так, что ведущие сидели спиной к редакции новостей, отгороженной стеклянной перегородкой, чтобы зрители могли видеть, как команда Восьмого канала доставляет самые свежие новости лично для них.
— Лайл Стодж и Марси Бернсайд будут вести пятичасовой выпуск новостей, — шепотом объяснила Кара. — Лайл возьмет у вас интервью.
— Понятно.
Лайл Стодж был здоровенным парнем лет пятидесяти, с чуть тронутыми сединой висками. Марси Бернсайд оказалась чрезвычайно привлекательной женщиной лет под сорок, с темными волосами, выразительными глазами и приятной, открытой улыбкой.
— Вам уже приходилось давать интервью в прямом эфире? — спросила Кара.
— Нет.
— Тут нет ничего трудного. Просто говорите, обращаясь к Лайлу. Не смотрите в объектив камеры.
— Хорошо.
— Я беседовала с Джонатаном и понимаю, насколько все это важно. Здесь все на вашей стороне.
— На моей стороне?
— Просто расслабьтесь и получайте удовольствие. В настоящий момент вы главный герой.
— Похоже, здесь уже наслышаны о столпотворении в «Юниверсал», — пожав мне руку, шепнула Люси.
Нет, Люси у меня прямо от чертей остаток.
Лайл закончил читать материал о нелегальных иммигрантах с Тайваня, работающих на подпольной фабрике в Гардене, и Марси начала сюжет о Притзике и Ричардсе. Она сообщила о том, что полиция и ФБР расширили круг поисков на семь штатов и что, согласно крепнущему неофициальному мнению, Притзик и является тем самым Джеймсом Иксом.
Режиссер выпуска поднял руку и сделал ею круговое движение, после чего Марси Бернсайд сказала, что выпуск новостей Восьмого канала продолжится ровно через одну минуту. Затем режиссер поднял обе руки и объявил:
— Давайте рекламу. У нас затишье.
—
Да, не слишком-то интеллигентно!
Схватив меня за руку, Кара сказала:
— Пора!
Она быстро подвела меня к столу и усадила на свободное место спортивного обозревателя, а операторы передвинули камеры, чтобы взять в кадр нас с Лайлом. Я увидел на суфлере первые слова Лайла, застывшие в ожидании окончания рекламы. Режиссер прикрепил к воротнику моей спортивной куртки крошечный микрофон, пропустил провод за пазухой и воткнул разъем в гнездо толстого кабеля, лежащего на полу. Тем временем Кара представила меня Лайлу Стоджу, который сказал:
— Рад, что смогли к нам присоединиться. Вы замечательный парень.
— А что, если я буду корчить рожи в телекамеру? Кто-нибудь заметит? — поинтересовался я.
Лайл Стодж сгреб в стопку разбросанные перед ним листы.
— Ни о чем не беспокойтесь. Я уже проделывал это десять тысяч раз и умею делать так, чтобы все выглядели хорошо. И даже вы.
Я посмотрел на Люси, Люси рассмеялась. Я снова повернулся к Лайлу Стоджу, и он подмигнул. Еще один клоун.
Гримерша поправляла прическу Марси Бернсайд. Марси мурлыкала себе под нос, двигаясь в такт мелодии, словно была здесь совершенно одна. Давала выход нервной энергии.
— До выхода в эфир десять секунд, — объявил режиссер выпуска.
Он поднял руку над камерой, направленной на Лайла. Тот поправил пиджак и посмотрел в объектив. Гримерша поспешно ушла.
— Марси, черт бы тебя побрал, ты не могла бы прекратить петь? — раздраженно пробурчал Лайл.
— Три, два, один…
Режиссер выпуска прикоснулся к суфлеру, и текст Лайла пополз вверх. Натянув на лицо свою фирменную улыбку с морщинками в уголках глаз, Лайл уставился в объектив.
— Как мы уже рассказывали в начале этого выпуска, частный детектив, работающий на Большую Зеленую Адвокатскую Машину, совершил поразительное открытие, способное пролить новый свет на расследование убийства Сьюзен Мартин. Он любезно согласился дать эксклюзивное интервью Восьмому каналу и присоединиться к нам,
— Спасибо, Лайл. Мне очень приятно находиться здесь. — Мистер Искренность.
Лайл сплел пальцы и подался ко мне, тем самым давая понять, что переходит к серьезной журналистской работе.
— Скажите нам, как человеку, работающему в одиночку, удалось раскрыть то, что за три месяца не смогло сделать все Полицейское управление Лос-Анджелеса?
— Я изучил один звонок на «горячую линию» в офисе Джонатана Грина. Если бы эту наводку получила полиция, она пришла бы к такому же результату, и, вероятно, гораздо быстрее.
— Мне кажется, вы излишне скромничаете, — добродушно усмехнулся Лайл. Усмешка тотчас же исчезла, и Лайл снова стал серьезным. Он даже поднял бровь, чтобы показать всем, какой он серьезный. — Скажите, это было опасно?
— Лайл, я просто встречаюсь с людьми и задаю вопросы. Это не опаснее, чем переходить через дорогу.
Снова усмехнувшись, Лайл повернулся к Марси Бернсайд.
— Знаешь, Марси, пожалуй, я еще ни разу не встречался с настоящим героем, который трубил бы о своих победах. А ты?
— И я тоже, Лайл, — ответила Марси Бернсайд. — У настоящих мужчин дела говорят сами за себя.
Лайл снова повернулся ко мне.
— Теодор Мартин с самого начала заявлял о своей невиновности. Теперь многие говорят, что ваша находка подтверждает правоту его слов.
— Это всего лишь еще один кусочек сложной мозаики.
Лайл снова наклонился ко мне. Очень серьезный, очень профессиональный.
— Сейчас многие также говорят, что Полицейское управление Лос-Анджелеса запороло это расследование и не желает признавать свою ошибку.
— Полицейское управление Лос-Анджелеса — лучшее во всей стране, Лайл.
