Собрав листы факса, я запер контору и отправился домой за Люси.
Вечеринка обещала быть чертовски веселой.
Глава 19
Когда я приехал домой, было уже шесть. Войдя через кухню, я увидел Люси на террасе. Она стояла у ограждения, в белом шелковом платье в обтяжку на тонких бретельках, оставлявших открытыми плечи и спину. Шелк был гладкий, без фактуры и рисунка, и, казалось, сиял в лучах закатного солнца.
— Простое. Элегантное, — сказал я. — Совершенно сногсшибательное.
Обернувшись, Люси улыбнулась, однако ее улыбка показалась мне несколько натянутой.
— Звонил Бен. Питер привезет его домой после ужина.
— Замечательно.
— Тебя долго не было.
— В кабинете меня ждал напарник Анджелы Росси. Ты видела новости?
— Нет.
Я включил местный канал, но там говорили о нашествии тли на округ Оранж. Я попереключал каналы, но в мире происходили и другие события.
— Женщина, с которой я встречался, обвинила Росси в том, что та подбросила ее сыну фальшивые деньги.
— Поздравляю. — Люси еще ничего не понимала.
— Мне она говорила совсем другое. Росси никого не подставляла. Я пришел к выводу, что она чиста, и доложил об этом Джонатану.
— Не сомневаюсь, произошло какое-то недоразумение. Такое случается. — Люси произнесла эти слова так, словно на самом деле была где-то далеко.
Выключив телевизор, я пристально посмотрел на нее.
— У Дарлен все в порядке?
— Конечно. — Люси отвела взгляд в сторону, затем едва заметно пожала плечами: — Просто кое-что на работе.
Я присмотрелся внимательнее.
— Точно?
Люси напряглась.
— По-моему, тебе пора собираться. Или мы никуда не едем?
— Люси, Джонатан представил все так, будто это я обнаружил ту женщину, — медленно и раздельно произнес я. — Он представил все так, будто я обнаружил компромат на Анджелу Росси.
— Возможно, у тебя просто чересчур разыгралось воображение. — Очень холодно.
Развернувшись, я поднялся наверх и надел пиджак и галстук. Кот наблюдал за мной из гардероба. Прячась.
— Ничего не говори, — сказал я.
Кот послушно промолчал.
Сложив факс, полученный из Санта-Барбары, я убрал его во внутренний карман пиджака, и мы направились к машине.
— Верх поднимать или нет? — Беспокоясь о прическе Люси.
— Мне все равно.
Я не стал поднимать верх.
— Слушай, если у тебя какие-то неприятности, — начал я, — было бы лучше, если бы мы обсудили их вдвоем.
Люси уставилась в окно.
— Пожалуйста, не надо заводить этот разговор.
Я кивнул.
Пока мы спускались по Малхолланд и ехали по Колдуотер-Каньон, Люси несколько успокоилась, и когда мы отдали машину парковщику, она уже снова улыбалась и держала меня за руку.
— Здесь так много народу, — с восхищением произнесла она.
Джонатан Грин жил в дорогом особняке, расположенном в Колдуотер-Каньон, к северу от бульвара Сансет. Это был старый, обжитой район, с гигантскими красными соснами, извилистыми дорогами и поместьями в стиле ранчо, чем-то напоминающими шикарную гостиницу «Пондероза». По дорожкам сновала целая маленькая армия парковщиков, вдоль обочины стояли роскошные автомобили и лимузины, а среди гостей было очень много тех, кто, казалось, сошел со страниц справочника киноакадемии.
Парадные двери были распахнуты настежь, и когда мы подошли к дому, то увидели, что народу внутри тьма-тьмущая.
— Приготовься к тому, что на тебя все будут смотреть, — шепотом предупредил я.
— В чем дело? — бросила на меня удивленный взгляд Люси.
— Ты будешь здесь самой красивой женщиной.
Она взяла меня под руку.
— В самом красивом платье, — добавил я.
Люси стиснула мне руку. Перед моим обаянием устоять невозможно.
Съемочная группа Восьмого канала расставляла на лужайке перед особняком прожекторы и попутно брала интервью у одного известного человека, который в начале семидесятых снимался в главной роли в популярном телесериале, а сейчас возглавлял крупную киностудию.
— Кажется, его лицо мне знакомо, — заметила Люси.
— Ты не ошиблась.
Этот деятель прославился своими усилиями по сбору средств на частные социальные программы и дважды удостаивался премии за лучший благотворительный проект года, в значительной степени благодаря щедрым пожертвованиям Тедди Мартина. Но не все знали о его вспыльчивом и свирепом нраве, который пришлось испытать на себе тем молодым ребятам, кого он снабжал героином.
Остановившись, мы услышали, как он говорит журналистам:
— Я с самого начала был уверен в том, что Тедди невиновен, и вот пожалуйста, доказательства этого. В нашем сообществе Тедди уже много лет олицетворяет силы добра. Он столько раз помогал нам, и теперь пришел наш черед помочь ему. Не представляю, как окружной прокурор может поощрять эту вендетту.
В толпе сновали другие корреспонденты, берущие интервью у многочисленных сторонников Тедди Мартина.
Прихожая, просторная и длинная, выходила в огромный зал, который выплескивался на улицу через множество стеклянных дверей. Полы были выложены испанской плиткой, отделка была в стиле Дикого Запада, с обилием древесины ценных пород, книжных полок и написанных маслом картин с изображением пасущихся лошадей и коров. Над огромным камином висел подлинник кисти Рассела[36]. За стеклянными дверями находились бассейны, открытый и крытый, и теннисный корт. По периметру зала стояли с полдюжины охранников Керриса, старающихся не привлекать к себе внимание, однако это им не удавалось. Лужайка за домом зеленела пышными зарослями и была красиво подсвечена, в толпе бесшумно скользили официанты, предлагая гостям вино и закуски. Всего в доме и вокруг бассейнов собралось человек триста.
— Очень красиво, — вполголоса заметила Люси.
— Преступное ремесло приносит неплохие деньги, — кивнул я.
— А вот и Джонатан.
Грин стоял у камина, беседуя с двумя мужчинами в темных костюмах и серьезной женщиной лет шестидесяти. Один из мужчин был высокий, худой, с высоким лбом, выступающим кадыком и в круглых очках. Очень напряженный. Когда мы приблизились, он как раз говорил:
— В полиции Лос-Анджелеса царит оголтелый белый мужской расизм, который необходимо искоренить. Да-да, вырвать его с корнем.
