воздух руками и ногами, будто опрокинутая на панцирь черепаха. Я забрал у него пистолет и попросил лежать спокойно, однако он меня не послушался. И только когда из ангара прибежала Луиза Эрл, старик наконец успокоился.
Окутанный облаком серой пыли, к нам подкатил темный седан; из него выскочили Линкольн Гиббс и Дэн Томсик и, выхватив пистолеты, бросились к нам.
— Это кто? — спросил Томсик.
— Свой. Ради всего святого, вызывайте «скорую»! В ангаре еще один раненый.
Линкольн Гиббс стал звонить по сотовому, а Томсик сбегал за аптечкой, которая есть в машине у каждого полицейского. Ежик прострелил мистеру Лоуренсу левую сторону груди. Рубашка и пиджак старика насквозь промокли от крови, и на ощупь его тело казалось совсем холодным. Мистер Лоуренс потерял очень много крови. Когда вернулся с аптечкой Томсик, мы наложили на рану тугую повязку. Миссис Эрл не отходила от раненого. Томсик оглянулся на Анджелу Росси.
— Ты в порядке, проныра?
— Вроде бы, — неуверенно улыбнулась она.
Перевязав рану мистеру Лоуренсу, мы бросились в ангар, но Эллиот Трули уже испустил дух. Томсик пристально посмотрел на умершего, словно не верил своим глазам:
— Я не ошибаюсь, и это действительно он?
— Угу.
— Вот мразь!
Гиббс вызвал медицинский вертолет, и мы, пока ждали, осмотрели место преступления. Осматривать особенно было нечего. Тип со стрижкой «ежиком» и чернокожий в трикотажной рубашке не подавали признаков жизни. Керрис был убит наповал.
— Все они работали на Грина? — поинтересовался Томсик.
— Керрис возглавлял службу безопасности. Полагаю, остальные были в его команде. Темнокожего парня я видел у Грина дома.
Томсик, покачав головой, обвел глазами мертвые тела.
— Да, вы славно тут поработали.
— У тебя в машине нет еще одной рубашки? — мрачно спросил я. Моя собственная кровавым тампоном затыкала рану Трули.
— Думаю, что-нибудь найдем, — кивнул он. Полицейские, как правило, возят в машине запасную одежду, как раз на такой случай.
В багажнике у Томсика в запечатанном целлофановом пакете лежала ни разу не надеванная синяя форменная рубашка. Причем лежала, скорее всего, не один год.
— Спасибо, Томсик.
Надев рубашку, я почувствовал себя так, будто оказался в палатке. Рубашка была мне велика по крайне мере на два размера.
Прилетевший с севера вертолет приземлился на почтительном расстоянии от ретрансляционных вышек. Из него выбежали два санитара с носилками и погрузили мистера Лоуренса в кабину. Они сказали, что доставят раненого в больницу имени Мартина Лютера Кинга, до которой было меньше пяти минут лета, и миссис Эрл вызвалась лететь с ними. Санитары ответили категорическим отказом, но тут старушке на помощь пришла Анджела Росси, которая предложила ее сопровождать. Линкольн Гиббс сказал Росси, что мы заедем за ней в больницу.
Когда вертолет поднялся в воздух и скрылся за горами, Гиббс посмотрел на нас с Пайком и сказал:
— Ну?
На дороге внизу как раз показалась первая патрульная машина.
— Люди Грина обратились к Леседрику Эрлу. Они обещали ему деньги и досрочное освобождение, если он уговорит мать изменить свои показания. Леседрик вот уж шесть лет не разговаривал с матерью, но тут вдруг позвонил ей и сказал, что охранники и заключенные его бьют, потому что она выгораживает сотрудника полиции. Люди Грина тоже навестили миссис Эрл и убедили ее в том, что сын говорит правду и она сможет его спасти, если изменит свои показания.
— Что-то в этом роде я и предполагал, — кивнул Гиббс. — Только ради денег старушка на такое не пошла бы.
— Она даст официальные показания? — спросил Томсик.
— Да. И у нас есть кое-что еще.
Оба полицейских вопросительно посмотрели на меня.
— Трули перед смертью сказал, что Тедди Мартин признался в убийстве жены и тогда он, Трули, вместе с Джонатаном Грином и Керрисом сфабриковали улики против Притзика и Ричардса.
Томсик улыбнулся, а Линкольн Гиббс тихо присвистнул.
— Трули исповедовался лично тебе?
— Пайк и Росси тоже слышали. Впрочем, так же как и миссис Эрл, хотя здесь я точно сказать не могу.
Вернувшись к машине, Гиббс довольно долго говорил по сотовому телефону. Подъехали патрульные машины. Томсик встретил их и попросил полицейских подождать. Здесь им больше было нечего делать; тут предстояла работа для следственной бригады. Через несколько минут вернулся Гиббс.
— Это ваш джип стоит на противоположном склоне холма? — спросил он.
— Мой, — ответил Пайк.
— Хорошо. Мы заедем за Росси и миссис Эрл в больницу, а потом — прямо к Шерман.
— Все так просто? — развел я руками.
Томсик, который уже направлялся к своей машине, оглянулся.
— Рубашка смотрится на тебе великолепно. Претензии имеются?
— У меня такое ощущение, будто я в палатке.
Уголок рта Пайка чуть заметно дернулся.
— Послушай, Гиббс, — окликнул я и, когда он обернулся, спросил: — Как насчет того, чтобы миссис Эрл забрал я? Думаю, ей так будет легче.
Задумчиво посмотрев на меня, Гиббс кивнул.
— Встречаемся у Шерман.
Одна из патрульных машин подбросила нас с Пайком к джипу. Мы направились прямиком в реанимационное отделение больницы имени Мартина Лютера Кинга. Мистера Лоуренса забрали в операционную, а Росси и миссис Эрл сидели в комнате для посетителей. Подсев к миссис Эрл, я взял ее за руку.
— Мы должны поехать в офис окружного прокурора и рассказать все, что нам известно. Понимаете?
Луиза Эрл подняла на меня ясные глаза, в которых не было ни сомнений, ни колебаний.
— Конечно. Я знаю, что без этого не обойтись.
Мы вчетвером отправились к Анне Шерман в джипе Пайка. Миссис Эрл сидела с высоко поднятой головой, сложив руки на коленях. Я решил, что она думает о своем сыне. Радио мы не слушали, а наверное, стоило бы. Как знать, возможно, в этом случае все сложилось бы по-другому.
Было уже три часа дня, когда Луизу Эрл, Анджелу Росси и меня пригласили в кабинет Анны Шерман. Кроме самой Шерман там уже находились лысый прокурор Уоррен Бидуэлл, еще один мужчина, которого я не знал, а также Гиббс с Томсиком.
Шерман поздоровалась с нами, приветливо улыбнувшись миссис Эрл, но на меня она взглянула со странным равнодушием, словно разговора на стоянке перед рестораном «Гринблаттс» не было и в помине. Я решил, что Гиббс и Томсик уже ввели ее в курс дела.
Шерман предложила кофе, но все отказались. Когда мы уселись, она подошла ко мне и шепнула на ухо:
— Классная на вас рубашка.
Я решил, что о рубашке ей тоже уже рассказали.
Затем Анна Шерман спросила у миссис Эрл, не возражает ли та, если наша беседа будет записываться
