– Нет. И слава Богу. Но возникла… другая задача, в общем. И решение по ней я буду принимать на месте.
– Принимай какое угодно решение, кроме двух. Первое: не вздумай тащить третьего, и при этом живого, человека через границу. Если в твоей Службе хотят получить его голову, то лучше доставить её отдельно от тела.
– Хм-м-м… Мудрость профессионального охотника, как я понимаю. А второе?
Зим повернулся к Максу и внимательно поглядел ему в глаза.
– Не вздумай выстрелить мне в затылок, когда я отвернусь.
Оставшийся путь до Урумчи они проделали молча.
Однако перед самым городом Зим вдруг махнул рукой.
– Что такое? – спросил дремавший Спадолин.
– Кабачок здесь хороший. Непосредственно в городе качественную еду надо в местных кварталах искать, что хлопотно, шумно и неэффективно. Или же она стоит немерено. А это кафе дальнобойщиков, я его ещё в первую поездку определил – по машинам.
– В смысле? Как притон в «От заката до рассвета»?
– Да ну тебя. Впечатлительный какой! Во всём мире дальнобойщики любят вкусный, обильный харч за умеренную цену. Это я ещё по Колымской трассе помню. Так что предлагаю перекусить здесь. Чен ждёт нас в Урумчах.
Обширный застеклённый и светлый зал на самом деле не был похож на полуподземный вертеп ацтекской пирамиды. На стенах висели маски китайских чудовищ, гирлянды лука, всё украшала лепнина, кое-как вымазанная золотой краской. За столиками сидели коренастые, сосредоточенные мужики, по двое, в потёртой джинсовой одежде, и молча поглощали огромное количество самой разнообразной пищи. Но Зим со Спадолиным с полувзгляда угадали единственного в этом зале европейца.
– С ума сойти, – Макс покачал головой.
Человек приподнялся за столиком и помахал рукой.
Спадолин обречённо подошёл к нему и поздоровался.
– Здравствуйте! Я уж стал опасаться, не ошибся ли местом, – Болботун Хорхой махнул длинными девичьими ресницами.
– Здравствуйте. Стало быть, специально нас поджидали? Зим, ты что, с ним сговорился?
– С кем? – Зим выглядел не на шутку удивлённым.
– Хм-м-м. Ладно… Ничего не остаётся, как поверить на слово. Зим, это Игорь Константинов, который предпочитает называть себя Болботун Хорхой. Игорь, это Александр Зимгаевский. Вы что-нибудь заказали?
– Только для себя.
– Давно вы здесь?
– Прилетел вчера в Урумчи. Из Бахрейна.
– Из Бахрейна?
– Да. Мне удалось то, что, по всей видимости, не удастся вам, – Хорхой ловко мешал палочками рис с наструганной сухой рыбой, полил каким-то соусом. – Я разговаривал с шейхом Калебом.
– Вас ист шейх Калеб? – вмешался в их диалог Зимгаевский.
– Шейх Калеб – это тот человек, который счёл нужным оказать помощь журналисту Хузену в его попытке поднять уйгурское национальное восстание в Синьцзяне.
– Вот так, прямо в лоб, – закручинился Макс.
– Ну уж, извините, я вашим шпионским экивокам не обучен, – сказал Хорхой, глядя на Макса. – Что знаю, то и говорю. Но здесь я не из-за уйгуров.
Макс разглядывал обод огромного вращающегося стеклянного блюда на краю стола.
– Означает ли это, что вы отправляетесь с нами?
– Да. Боюсь, что так.
– Стоп, – Зим тут же указал палочками на шамана. – Я, кажется, когда-то слышал о вас, и в связи с очень странными обстоятельствами. Которые значительно изменили мою жизнь, не спорю. Но это совершенно не означает, что я потащу вас на нашу с Максом развлекательную прогулку по местным горкам.
– Давайте оставим этот разговор на потом, – наконец произнёс Макс, мучительно думая о чём-то. – Судя по всему, нам с Хорхоем по пути.
– Это, может быть,
– Боюсь, – тихо и веско сказал Хорхой, – без этого не обойтись. Если честно, то я сам бы с большим удовольствием отказался от этого путешествия. Но не могу.
– Я думаю, что причины, по которым Хорхой присоединяется к нам, мы
– Но причины-то хоть есть? – обратился Зим к Спадолину.
– Есть, – качнул головой Макс.
– Ладно, – Зим откинулся на спинку кресла. – Но прошу учесть следующее. Сейчас август, и внизу стоит жуткая жара. А мы полезем на самую верхотуру – по самым гребням отрогов хребта Тянь-Шань, далеко не последнего по высоте хребта в мире. При этом – я вас предупреждаю сразу – мы с Максимом не профессиональные альпинисты. И даже не любители. Не скалолазы, во всяком случае. С моей точки зрения, успех нашего мероприятия зависит только от того, как мы будем соотносить наши действия с требованиями здравого смысла. Мы лишь
– Моя экипировка при мне, – качнул головой Хорхой. – Рюкзак, спальник, пуховка, коврик – всё ждёт меня в Урумчи. Насколько я понимаю, вы не очень хотите, чтобы о моём участии в вашем… походе знала здешняя принимающая сторона. Поэтому поступим просто: вы мне говорите, в каком месте предполагаете начать подъём, и я вас там буду ожидать. В сбруе и при оружии.
– Ну-ну… А какое у вас оружие? – с усмешкой спросил Зим.
Хорхой положил руку на сердце.
– Не знаю, – проговорил Зим, раздумывая. – Честно? Не нравится мне всё это. Может, надуем его? – обратился он к Спадолину, глядя мимо Хорхоя. – Договоримся о встрече, а сами двинем в другую точку?
– Не надо. Во-первых, не удастся. А во-вторых – это в наших же интересах.
– Отвечаешь?
– Отвечаю.
– Хорошо. Тогда мне надо чуть-чуть помозговать. Как вы понимаете, я в Алматы составлял определённую раскладку, опираясь на то, что в горы пойдут двое. – Зим полез в карман и вытащил сложенный вчетверо исписанный листок бумаги. – Сейчас наша группа увеличивается на треть. Все мои расчёты базировались на том, что в горах нам придётся пробыть пять-семь дней.
– Это как? – Спадолин поднял глаза от блюда с побегами чеснока. – Ты ж говорил – четыре?
– Планирую я на четыре дня, но рассчитывать при этом надо на вдвое больший срок. Это горы. Причём неизвестные мне горы. В горах вечно всякая задница бывает. Облака, туманец какой-нить. Я сейчас все имеющиеся возможности даже обдумывать не хочу. Просто думаю про себя: случится жопа, и точка. То ли будет, то ли нет, но с возможностью её возникновения надо считаться. И здесь не работает принцип «делай или умри». Потому что если будешь предпринимать что-то в условиях плохой видимости или ещё каких- нибудь непредвиденных неприятностей, то умрёшь точно.
– Я с вами согласен, – спокойно произнёс Хорхой, – давайте сверим наши списки. – И достал примерно такой же листок бумаги. – Видите ли, в отличие от вас я горный турист. Довольно много ходил по Кавказу, Монголии и Алтаю. Так что, возможно даже, и пригожусь.
– Может, и пригодитесь, – согласился Зим, изучая составленный шаманом список. – Всегда считал одной из вершин человеческой мудрости выражение «Умный в гору не пойдёт». И всегда старался ему следовать. Эк же меня сейчас угораздило…
