— Зачем?
Это уже интересно. Что с ним такое? Она повернулась к нему.
— Потому что люблю Рождество. А вы разве нет?
— Не особенно.
— Может, ваше имя — Скрудж[1]?
Он улыбнулся уголками губ.
— Я бы не сказал.
— Что ж, надеюсь, вы постараетесь ради Тоби.
— Незачем. Моя мать, кажется, уцепилась за это, она наверняка наймет кого-нибудь на роль Сайта- Клауса, раз решила сделать для Тоби праздник. А что вы хотите получить от Санты?
Вот ненормальный. Не любит Рождество, но спрашивает про Санту? Молли пожала плечами.
— Ничего.
— Ага! Значит, вас вовсе не радует Рождество!
— Я люблю Рождество! Но это не значит, что я должна верить в Санта-Клауса, — добавила она, понизив голос.
— Как же это вы любите Рождество, если нe ждете от него чего-то особенного?
Молли повернулась к нему всем телом.
— На Рождество главное не получать, а давать, вот в чем истинное значение Рождества!
Или такие красивые и богатые люди, как Ричард Андерсон, этого не понимают?
Остаток пути Ричард молчал. Нянька поставила его на место.
Возможно, по заслугам. В последние годы он потерял интерес к Рождеству. Может быть, к самой жизни. Но он не хотел перепалки с Молли, она, кажется, во всеоружии, а он не желал проигрывать.
Он затормозил возле елочного базара.
— Приехали. Мама, завернись поплотнее. Тоби, ты надел пальто?
— Да, — отозвался мальчик, выбираясь из машины за руку с Элизабет. Ричард и Молли остались в машине. Он не знал, о чем говорить.
— Может, тоже пойдем выбирать елку? Молли кивнула и пошла вслед за своими подопечными. Ричард шел позади и прислушивался.
— Вот эта ничего.
— Нет, маленькая. Надо побольше, у нас высокие потолки. Может, эта?
— Она какая-то тощая, правда, бабушка?
— Совершенно верно. Пойдем посмотрим вон ту. — Тоби и Элизабет устремились вперед, но Молли осталась на месте. Ричард заметил, что она дрожит.
- Вы озябли? — спросил он, подойдя поближе. Она попятилась.
- Нет. Просто еще не привыкла к смене погоды.
Несколько минут они молча простояли среди елок, потом Ричард опять заговорил:
- Вы не хотите посмотреть елки?
- Что они ни выберут, все будет хорошо. Снова молчание. Тоби с Элизабет все еще рыскали среди елок.
Ричард начал злиться.
— Слишком холодно стоять попусту. Вам надо их поторопить. — Он стрельнул глазом в Молли, ожидая возражений, но она не реагировала. — Молли, вы замерзли?
— Н-нет, все х-х-хорошо.
— Что же вы мне раньше не сказали?! — Он схватил ее за руку и потащил к машине.
- Что выделаете?! — Она попыталась вырваться.
- Буду вас согревать. — Испуг на ее лице навел Ричарда на интересные мысли, но он их пресек. — Включу мотор и обогреватель, — ухмыльнулся он. Когда оба были в машине и обогреватель заработал, oil сказал: — Дайте руки.
— Зачем?
— Буду их держать. Вам надо было купить перчатки.
— Я не думала, что придется долго быть на холоде, — пробормотала она и наконец протянула ему руки.
Он ничего не делал, просто держал их в своих больших руках, но Молли чувствовала, как ее постепенно охватывает жар. В замкнутом пространстве, наедине с мужчиной, который два дня назад ей даже не нравился, между ними возникал изумительно интимный контакт.
Слишком интимный. Она выдернула руки.
— Спасибо, я уже согрелась. — Молли чувствовала, как горят щеки. Нужно выдерживать дистанцию. Она поглядела в окно. — Как там продвигается поиск елки?
Ом велел ей оставаться в машине, а сам вылез и отыскал охотников за елками.
— Молли совсем замерзла. Придется вам на чем-то остановиться.
— Ричард, мы уже решили. Берем вот эту. — Элизабет показала на трехметровую ель.
— Отлично, идите в машину, я куплю.
— Мы подождем продавца — вдруг ты купишь не то.
Ричард с удивлением посмотрел на мать. Что случилось с кроткой, нерешительной женщиной, какой она была последние полтора года?
— Прекрасно, мама. Я сейчас вернусь.
Он пошел к избушке, где возле тлеющего огня грелись продавцы, и одного из них отвел к матери.
— Мы хотим купить эту елку.
— Что ж, прекрасный выбор! — радостно сказал мужчина, что означало, что они выбрали самую дорогую елку.
— Мама, отведи Тоби в машину, пока он не простудился.
Ричард дал продавцу свою кредитную карточку. Элизабет и возбужденный Тоби заспешили к машине. Через десять минут с елкой на крыше они уже ехали домой, и Тоби засыпал его градом вопросов:
- Вы видели нашу елку? Правда, красивая?
- Правда. Отличная елка.
- Она хорошо привязана?
- Поверь мне, никуда она не денется.
- А мы сумеем ее смять?
- Альберт мне поможет. — Восторг племянника вызвал у Ричарда улыбку. Он поменялся ролями и сам задал вопрос: — А у вас хватит игрушек?
- Хорошо, что ты об этом подумала, мама, а то я не хотел бы ехать еще за игрушками, очень есть хочется.
- Мне тоже! — закричал Тоби. — Мне сегодня не давали перекусить между завтраком и обедом.
- Извини. Придется сделать Делорес замечание.
Эта реплика пробудила к жизни Молли.
- Пожалуйста, ничего не говорите Делорес. Это моя вина.
— Почему?
— Я не попросила. Забыла.
— Понятно.
Он заметил, что ее беспокойство не улеглось — видимо, она все еще боится, что он съест Делорес живьем. Элизабет наклонилась к ней.
— Молли, не волнуйтесь, Ричард за всю жизнь ей грубого слова не сказал. А то в следующий раз у нее подгорит ростбиф, а это его любимая еда.
Молли округлила глаза.
— О, спасибо, Элизабет.
Ричард усмехнулся, а Молли отвела взгляд.
Очевидно, Молли не из тех, кто прощает. По крайней мере не его. Тоби она легко простила бы. Даже с
