всякий раз, когда ты это делала.
– Ты должна была предупредить меня! – воскликнула Кейт.
– Ничего. Если хочет жить по-свински, пусть живет!
– Как странно! Большинству мужчин нравится, когда кто-то убирает у них в комнате и стирает им белье.
Обняв Кейт, Мэгги склонилась над чемоданами, большим и поменьше. Кейт подхватила дорожную сумку.
– Трудно поверить, что к обеду ты уже будешь в Денвере, – вздохнула Мэгги.
– Обещаешь взять отпуск и приехать ко мне?
– Обещаю. Может, на День благодарения, если не раньше.
– Это будет замечательно.
Они вышли к машине Кейт. Мэгги посмотрела в сторону коровника. Карл стоял в тени и наблюдал за ними. Но попрощаться он не пришел.
Мэгги стояла и махала, пока машина Кейт не исчезла в облаке пыли. Потом вернулась в дом, не глядя в сторону Карла.
Хэнк уехал проверять стадо. Когда он вернулся, до обеда оставался еще целый час.
Стремительно войдя в коровник, он обнаружил отца сидящим на тюке прессованного сена и глядящим вдаль.
– Папа? Что происходит? Разве в кресле-качалке на веранде не удобнее?
– Я не могу туда идти.
– Почему? – спросил Хэнк, склонившись над отцом, голос которого ему не понравился.
– Потому что мы с Кейт много раз сидели на веранде и говорили… обо всем. А теперь мне очень одиноко… все напоминает о ней.
– Ну же, папа, не так уж долго она у нас пробыла.
– Но за это время я успел полюбить ее.
– Что ты сказал?! – возмутился Хэнк. – А как же мама?
Карл впервые поднял взгляд.
– А что – мама?
– Ты не считаешь, что должен хранить верность ее памяти?
– Я всегда любил твою маму, но она умерла. Мне без нее было очень плохо. Когда приехали Мэгги и Тимми, я словно ожил. Но в Кейт я нашел родственную душу. Мы вспоминали об одном и том же, делали одно и то же. Впервые с тех пор, как умерла твоя мама, у меня появился смысл жизни!
– Папа, я не думаю, что тебе необходимо…
Карл пристально посмотрел на сына.
– Кейт была права, не так ли? Ты собирался просить меня избавиться от нее?
– Я просто подумал… ну, что, если вы поженитесь, она сможет присвоить себе все, что ты заработал, а потом улизнуть. Риск был слишком велик.
– Но кому решать? Послушай, сынок, я тебя люблю, но ранчо принадлежит мне. Я увидел, какой ты хороший менеджер. Ты мог бы остаться здесь, а мы бы с Кейт путешествовали вместе. Это было бы замечательно!
Хэнк повесил голову, плечи его поникли. Наконец он посмотрел на отца.
– Я был неправ, папа, и мне очень жаль, что я все испортил… Кейт, похоже, симпатичная женщина. Надеюсь, все еще образуется.
Карл поднялся и обнял сына.
– Я люблю тебя, Хэнк. Ты самый лучший сын, какой только может быть. Когда-нибудь ты женишься, и у тебя родятся свои дети. Но мне еще тоже надо пожить.
– Я понимаю, папа.
– Утром я поеду в Денвер, если мне удастся взять у Мэгги адрес и телефон Кейт. Думаю, это будет нелегко, ведь Мэгги наверняка очень обижена за тетю. Ей с нами нелегко.
– Да, но со мной ей сложнее, чем с тобой. Пойду посмотрю, смогу ли я подготовить почву. – Хэнк расправил плечи и направился к дому, зная, что ему предстоит столкнуться с враждебностью Мэгги.
Когда Хэнк вошел в кухню, там было пусто, но в воздухе витал аромат ростбифа. Глубоко вздохнув, Хэнк направился в прачечную, но и там никого не застал. Пройдя по коридору, он обнаружил, что его кровать застелена, а грязной одежды нет.
Что случилось с Мэгги? Он же просил ее не входить в его комнату! Хэнк старался держать дистанцию, и имел на это веские причины. Женщины всегда исчезают. От многих его друзей жены сбежали, оставив их в подавленном состоянии.
Хэнк видел, что смерть матери почти погубила его отца. Нет, сам он не собирался впадать в зависимость от женщины…
Подойдя к комнатке Мэгги, он тихонько постучал в дверь.
Ответа не последовало.
Он снова постучал, на этот раз громче.
Наконец дверь открылась, и сонная Мэгги уставилась на него.
– Да?
– Я хочу поговорить с вами.
– Мне не платят за разговоры, Хэнк! Обед будет подан вовремя.
– Ну же, Мэгги! Я пришел извиниться.
– Вы поступили так, как сочли верным. Так зачем же извиняться?
– Потому что я был не прав. Может быть, сядем на кухне с чашечкой кофе?
– Хорошо, я поставлю кофейник, но сначала причешусь.
Ее длинные светлые волосы струились по плечам, навевая Хэнку мысль об атласных простынях и долгих страстных ночах. Его тело мгновенно отреагировало на ее растрепанные волосы и небрежно накинутый халатик.
Пять минут спустя она появилась на кухне, безупречно причесанная и аккуратная.
– Я не откажусь и от печенья, если оно еще осталось.
– Вы же перебьете себе аппетит!
– Полно вам, Мэгги, вы же не с Тимми говорите.
– Нет, я говорю с человеком, который создал проблемы моей тете и своему отцу, а теперь притворяется, будто все в полном порядке. – Мэгги с вызовом уставилась на него: пусть попробует оспорить ее слова!
Оспаривать он не стал, а просто наклонил голову.
– Я знаю. И мне очень жаль. Я боялся… Отец только что оправился от смерти мамы. Что, если он снова влюбится и пройдет через то же самое? Что, если я его потеряю? Мне казалось, гораздо проще оградить его от подобного риска.
– То есть, по-вашему, пусть он сидит на красивой полочке, где вы будете любоваться им, когда захотите, а в остальное время игнорировать?
– Я думал, что делаю ему добро. А вы выставляете меня каким-то эгоистом, – проворчал он.
Мэгги налила две чашки кофе и села за стол. Еще не совсем готовая простить его, она сказала:
– Это перед Кейт вам следует извиниться, а не передо мной. За долгие годы ей впервые было так хорошо здесь.
– Я знаю, но… почему она так долго ждала? Почему прежде не искала себе мужчину? Она красивая женщина. Давно могла бы найти!
– Значит, она виновата в том, что одинока? Чтобы оправиться от смерти любимого человека, требуется длительное время. Кейт рассказывала, что пыталась встречаться, но, так как она вдова, мужчины считали, что она легко согласится переспать с ними. Поэтому Кейт отступила.
– Секс – это часть отношений.
– Да что вы?! Значит, любая женщина, с которой вы встречаетесь, спит с вами? А потом вы ее благодарите и отпускаете на все четыре стороны?
– Минуточку, – запротестовал Хэнк. – Мы не обсуждаем меня. Речь идет о Кейт.
– Я не хочу говорить о Кейт! – Мэгги встала из-за стола и проверила ростбиф. Затем повернулась спиной
