ПОТЕРЯЛСЯ ДВУХМЕСЯЧНЫЙ ЩЕНОК БИГЛЯ, ОТКЛИКАЕТСЯ НА ИМЯ ПОНЧИК. ЕСЛИ ВЫ О НЕМ ЧТО-ТО ЗНАЕТЕ, ПОЖАЛУЙСТА, ПОЗВОНИТЕ ПО ТЕЛ. 266-3554, СПРОСИТЬ БИЛЛА БАТЛЕРА (ФЕРМА ХИДДЛОВ, МОРЛИ-РОУД, СРАЗУ ЗА МЕТОДИСТСКОЙ ЦЕРКОВЬЮ)
Стоило миссис Флинт отвернуться, я сорвала и это объявление.
На ферме Хиддлов ко мне вновь бросилась, размахивая метлой, старая миссис Батлер. Бинго-Пончик тявкнул, мать заливисто ответила ему и помчалась навстречу. Старая миссис Батлер жутко завывала и звала:
— Пончик, Пончик, Пончичек!
Я отпустила Бинго и понеслась прочь так быстро, как только могла. Пыхтя, я притормозила у корпуса старшеклассников, где шли уроки у Мэй и Гретхен — и у Джейка. Я вырвала лист из тетради и нацарапала несколько слов. Сложила и отдала секретарше.
— Должно быть, ты одна из сестренок Тейлор, — улыбнулась она. — Как тебя...
— Бонни, — солгала я. — Пожалуйста, непременно передайте эту записку Джейку Буну, его мама очень просила. Там что-то важное.
И я сломя голову помчалась к корпусу для средних классов, чуть дальше по дороге. Я очень надеялась, что секретарша не станет читать записку. Там было сказано:
ЕЩЕ РАЗ ПРИТАЩИШЬ ЭТОГО ПСА, Я ТЕБЕ ВСЕ МОЗГИ ВЫШИБУ.
И подпись: «Ц. Т. ». Пускай Джейк знает, с кем имеет дело.
16. Буги-вуги
Музыка гремела на весь двор — искрометный, заводной ритм буги-вуги. Я не слышала его с самой смерти тети Джесси. Они берегли эту запись для особых случаев: годовщин свадьбы, дней рождений. И дерзко кружились в танце, заламывая руки, изгибаясь и вертясь. А потом снова становились робкими, тише воды — до следующего праздника.
Тетя Джесси покатывалась со смеху, рыжие волосы развевались, ямочки на руках дрожали. Дядя Нэт вел ее строго и торжественно, будто на танцевальном конкурсе, где ни в коем случае нельзя оступиться. А когда музыка обрывалась, он сгибался пополам, хлопал себя по коленям и хохотал — да так, что слезы из глаз текли.
Они обожали эту песню. Даже изобрели свой язык. Уходя из дома, дядя кричал:
— Па-па-ди-ду-да! И тетя откликалась:
— Танцуй всю ночь до утра!
И так постоянно: «Па-па-ди-ду-да!» — «Танцуй всю ночь до утра!»
* * *
И внезапно я поняла, что дядя больше не напевает свое «Па-па-ди-ду-да». И сразу стало так тошно, что на глаза навернулись слезы.
Я прошла через коридорчик в комнату дяди Нэта, где гремела музыка. Дверь была слегка приоткрыта. Он танцевал, танцевал как безумный, сжимая в объятиях невидимую партнершу.
17. Проход запрещен
Неделю от Джейка не было ни слуху ни духу. Мэй решила, что я его чем-то обидела: в школе он совсем перестал ее замечать.
— Он ко мне даже не подходит. Что ты ему наговорила?
— Да я ему вообще ни слова не сказала.
Всех, кроме Мэй, очень расстроило очередное исчезновение Бинго. Несколько раз мы бегали его искать; пришлось печатать новое объявление, которое я сразу же сняла. Однажды по пути в школу мне встретился Билл Батлер. Неужели наш щенок снова пропал? Надо же, а его как раз нашелся. Он бы с радостью отдал нам Пончика, но его мать так привязана к щенку.
Бонни все твердила, что Бинго ищет дорогу домой по запаху. Каждое утро и каждый вечер она подолгу стояла во дворе и кричала:
— Бинго, Бинго!
* * *
В субботу я вышла к лесу. Судя по карте, это и была тропа Девы. Буковые деревья образовали здесь длинный туннель. Арками смыкались над головой пушистые ветви; гладкие серо-голубые стволы колоннами застыли вдоль дороги. Там было тихо, сыро и жутковато. И темно, как в волчьей пасти.
Когда-то, читая на карте название «тропа Девы», я представляла себе солнечную аллею, по которой невесомо, едва касаясь земли, бежит молоденькая девушка, вся в белом. Теперь-то я точно знала: девушек волокли по этому туннелю, чтобы принести в жертву чудищу. Белые платья разорваны в клочья, косы растрепались, несчастные вырываются и кричат, а во мраке туннеля ворчит и скрежещет зубами голодный зверь...
На четвереньках я сражалась с сорняками и пыталась выкинуть эту картину из головы. Для храбрости я запела на мотив буги-вуги:
— Танцуй всю ночь до утра, пам-пам-ди-да...
Мне почудился тихий свист. Я умолкла. Ничего. Тишина.
— А-ра-ра-рам, пам, пам-па-да...
Вновь явственно раздался приглушенный свист. Я замерла. Внезапно стало зябко.
На этот раз свист прозвучал ближе. Я нырнула за ближайший бук и прижалась к корням. Свист прекратился; раздался глухой стук, словно кто-то колотил палкой о землю.
Должно быть, это дядя Нэт. Ищет Журавушку. Или у него тут свидание? Вдруг он вовсе не шутил, говоря про свою лапушку? Нет, только не это. Не дай бог, у него есть любовница.
Я не сводила глаз со входа в туннель. Вскоре там возник высокий силуэт. Солнце светило ему в спину, я могла разобрать лишь здоровенную суковатую палку в руке, но это был не дядя Нэт. Я выскочила из укрытия и понеслась прочь, спотыкаясь о корни и обдирая лицо о ветки.
— Цинни, Цинни, стой!
Но я не послушалась. Я узнала этот голос, и мне вовсе не хотелось видеться с его обладателем.
— Цинни... — Он настиг меня и схватил за руку.
— Пусти, Джейк, не то...
— Все мозги мне вышибешь? — Он был мрачен как утопленник.
Я выдернула руку.
— Как ты здесь оказался? Как ты меня нашел?
— Знаешь, есть тут одна тропа, которая выведет прямо к тебе...
— Ага. И тропа эта моя. Убирайся вон!
Он взглянул под ноги. Мы стояли среди сухих листьев и чахлой травы в нескольких метрах от плит.
— Вот это твоя тропа? Что-то не похоже на тропу...
— Не придуривайся. Убирайся с моей тропы.
— Твоей? Ого, с каких это пор ты владеешь дорогами?
— Иди отсюда.
Он покраснел, взмахнул палкой и потоптался на месте.
— Цинни, я был не прав с собакой.
— Еще бы. Украл у бедной старушки щенка.
