– Надеюсь, она ее найдет, – прошептала Тильда. – А вот и денежки. – Она показала вторую банкноту.
– Ну и хорошо. Держи ее крепче и старайся не волноваться.
Они уселись на верхнюю ступеньку крыльца. Тильда принялась рассуждать, как будет рада тетушка получить картину, а Дэви все обнимал ее за плечи, чувствуя, как солнце просачивается в самые кости, и понимал, что счастлив.
– Эта? – спросила миссис Фрост, появившись на крыльце четверть часа спустя. Подняв глаза, Дэви увидел пыльный квадрат холста, на котором красовались самые злобные из всех бабочек, что ему когда- либо приходилось видеть.
– Они! – ахнула Тильда, вскакивая. – В точности как описывала тетя Гвен. О, какие чудесные! И смотрите… – Она вытянула руку. – Я нашла другую сотню!
Другая сотня перекочевала в загребущие пальцы миссис Фрост.
– Но знаете, мы заплатили за картину тысячу долларов, – беззастенчиво солгала та.
– О… – сокрушенно пробормотала Тильда, бледнея. – Стив, мы не можем…
– Минутку, солнышко, – ободрил ее Дэви, вынимая бумажник и отсчитывая двадцатку, десятку и четыре бумажки по доллару. – Мы можем поднять цену до двухсот тридцати четырех, – извиняющимся тоном сообщил он, предлагая миссис Фрост деньги. – Ничего страшного, детка, поедим дома, вместо того чтобы везти тетю Гвен к Бобу Эвансу. Твоя стряпня лучше любых ресторанов.
– О, Стив! – благодарно воскликнула Тильда, опуская голову, и Дэви мог бы поклясться, что она покраснела!
– Ладно уж, – не выдержала миссис Фрост, выдирая деньги из его пальцев и, очевидно, горя желанием спихнуть посетителей с крыльца, чтобы не слышать дальнейшей сентиментальной размазни. – Берите.
– О, спасибо, – выдохнула Тильда, хватая картину. – Моя тетя будет…
Миссис Фрост захлопнула дверь перед ее носом.
– …так счастлива, – докончила Тильда, источая патоку.
– Пойдем, крошка. – Дэви взял ее за руку, – Встретим тетю Гвен.
Усевшись в машину, Тильда яростно прошипела:
– Она не платила никакой тысячи долларов!
– И что из того? Ты тоже. – Дэви отдал ей пятьсот долларов и завел мотор. – Кстати, насчет бабочек…
– Господи!
Тильда наклонила картину, чтобы лучше рассмотреть бабочек:
– Я не видела их пятнадцать лет.
– Скарлет, вероятно, была немного раздражена, когда их рисовала, – заметил Дэви, выруливая на мостовую. – Выглядит они так, словно способны ободрать корову до костей быстрее, чем пираньи.
– Неужели? Да… действительно, они несколько сердиты. Что же, у Скарлет были немалые проблемы.
– Хочешь попробовать добыть еще одну прямо сейчас? – разошелся Дэви.
– Ни за что! Иначе к завтрашнему дню меня просто хватит инфаркт. Ничего страшнее я в жизни не переживала.
Дэви удивленно вскинул брови:
– Вот уж не сказал бы! Ты была абсолютно правдоподобна.
– Правда? – оживилась Тильда.
– Настоящая актриса.
– Это все Гвенни, – призналась она, по-прежнему разглядывая бабочек. – Мы с Ив смогли бы сыграть леди Макбет еще в детском саду. А Надин была готова к этому еще раньше. Представляешь, картавила: «Все благовония Аравии…» Поразительное зрелище. Она была такая миленькая.
– Угу. – Дэви украдкой бросил взгляд на ее профиль. – Это у вас семейное.
– Да и ты был неплох! Сама Гвенни не смогла бы сыграть лучше, – заверила Тильда. – Да что там неплох, изумителен!
«Ты еще ничего не видела, Вилма!»
– Я тебе ужасно благодарна.
– Не за что, – пробормотал он, пристально глядя на дорогу.
Этой ночью Тильда готовилась к новой атаке, но когда Дэви ушел с Саймоном, замышляя бог знает что, почувствовали странное разочарование. Должны же они были как-то отпраздновать свою маленькую победу!
Надин заявилась вскоре после их ухода, по пути на репетицию с ансамблем Бартона, и отдала ей Стива, обзаведшегося кровавой царапиной на носу.
– Что стряслось? – ахнула возмущенная Тильда.
– Он встретил на лестнице Ариадну, – пояснила Надин, укоризненно грозя пальцем Стиву.
