снимаете.
— Опять ты завел разговор о кино! Я уже рассказала тебе о нем все, что еще тебя интересует?
— Ладно, не сердись, тогда расскажи мне о своей жизни. Какие умные мысли высказал психиатр по поводу нашей с тобой прошлой ночи?
— Откуда тебе известно, что Брэндон психиатр? — изумилась Софи.
— Ты забыла, что находишься в Темптэйшене. Здесь все обо всем знают. А если бы ты задержалась у нас еще на неделю, то я узнал бы все твои секреты! Но завтра ты уезжаешь и…
— Мы решили остаться как раз на неделю, — как бы между прочим сообщила Софи, внимательно наблюдая за реакцией Фина. — Надо доснять еще несколько сцен.
На бесстрастном лице Фина не дрогнул ни один мускул. К огорчению Софи, мэр лишь кивнул и задал следующий вопрос о том, как психиатр отнесся к известию о том, что она задерживается на неделю.
— Он пока еще ничего не знает. — Софи допила вино, собралась с духом и выпалила: — Между прочим, я рассказала ему, что произошло между нами на мостках, но он не отреагировал должным образом!
— О Боже… Твой психиатр — умственно и физически неполноценный, — покачав головой, пришел к выводу Фин. — Его надо лечить, причем серьезно.
— Нет, Брэндон умный человек! — попыталась заступиться за отставленного любовника Софи. — Он хорошо разбирается во многих проблемах и…
— Я это заметил.
Фин подошел к Софи и поднял ее со стула. Крепко прижал к себе и начал целовать в губы. У Софи перехватило дыхание, сердце гулко забилось где-то в горле. Она обняла Фина за плечи. После долгих и страстных поцелуев Фин расстегнул верхние пуговицы на платье Софи, а она проделала то же самое с его рубашкой. Голова Софи приятно кружилась, по телу пробегали жаркие волны страсти, и Фин, почувствовав, что настал долгожданный момент, прошептал:
— Где находится твоя спальня?
— Что? — спросила Софи и удивленно заморгала, словно мэр задал очень сложный вопрос.
— Спаль-ня, — терпеливо, по слогам произнес Фин. — Тебе знакомо это слово? Тогда объясни, где она находится. Мы могли бы заняться с тобой любовью и здесь, на кухне, но, по-моему в доме кто-то есть. Или скоро придет.
Взгляд Софи упал на телефонный аппарат, стоящий на подоконнике, и она мгновенно вспомнила о психиатре, до которого безуспешно пыталась дозвониться. Отстранившись от Фина, она воскликнула:
— Подожди, мне надо позвонить Брэндону!
— Получить благословение?
— Нет, то есть… Понимаешь, никак не могу дозвониться и сообщить ему, что между нами все кончено!
— А разве между вами уже все кончено?
— Да. Я изменила Брэндону с тобой.
— А нельзя немного подождать и сообщить позднее, после того, как ты еще раз ему изменишь? Так сказать, закрепить состояние измены. Чтобы он не сомневался.
— Нет, я люблю все делать по-честному! — решительно заявила Софи.
— Тогда надо было бежать и звонить ему раньше, перед тем как ты решила вчера прогуляться к реке, — возразил Фин.
— Но я же не знала…
— Спросила бы у меня, и я все бы тебе рассказал, — усмехнулся Фин и притянул ее к себе. — Иди ко мне, Софи.
Но она все-таки хотела позвонить. Фин, вздохнув, взглянул на нее так, как обычно смотрят на безнадежно больных людей, которым очень сочувствуют, но помочь ничем не могут.
В телефонной трубке снова зазвучал автоответчик, и Софи, слышавшая это уже много раз, на сей раз решила оставить Брэндону сообщение:
— Алло, Брэндон, я давно пыталась с тобой поговорить, но ты избегаешь меня. — Софи покосилась на Фина, сосредоточенно разглядывающего потолок. — Я полагаю, нам надо расстаться. Мы станем встречаться с другими людьми, собственно, у меня в данный момент такая встреча и происходит. — Фин закатил глаза, а потом закрыл лицо руками, и Софи не поняла, то ли он смеется, то ли сочувствует Брэндону. — Конечно, не все так рассудительны, чутки и отзывчивы, как ты…
— Если ты нуждаешься именно в таких мужчинах, тебе лучше не расставаться с психиатром, — с обидой заметил Фин. — А если хочешь получить истинное удовольствие, то бросай скорее своего психиатра и иди ко мне.
— Ладно, Брэндон, мне пора, меня уже зовут. Извини, если мои слова тебя огорчили, но думаю, ты скоро справишься с этим чувством. Прости. А вообще… — Софи сделала паузу и снова посмотрела на Фина, — ты всегда казался мне немного… как бы это сказать… немного не в себе.
— Это называется — смягчить боль утраты, — покачав головой, сказал мэр, когда Софи повесила трубку. — Знаешь, если я вдруг начну серьезно увлекаться тобой, ты напомни мне, пожалуйста, что этого делать не следует. Договорились?
— А ты разве еще не увлекся мной? — кокетливо спросила она.
— Боже упаси!
— Для чего же ты пришел ко мне домой?
— Кран починить, — уточнил Фин, обнимая ее. — Ну… и в надежде заодно получить удовольствие.
— Фин, перестань так грубо шутить!
Он стал целовать ее в губы, и Софи, закрыв глаза, подумала, что она опять… в объятиях малознакомого мужчины… И эта мысль ее развеселила.
Фин поднял Софи на руки, понес к двери, задержался на пороге и спросил:
— Так где все-таки находится спальня?
— На втором этаже, первая слева, — пробормотала Софи.
Фин опустил ее на пол и со вздохом произнес:
— Далековато. Может быть, сама дойдешь?
— Ну вот… — поджала губы Софи. — Так все романтично начиналось…
— Пойдем быстрее, пока психиатр не очухался и не позвонил высказать свои претензии!
Софи хотела возмутиться, но со двора донеслись оживленные голоса Эми и Уэса…
Через несколько минут они лежали в объятиях друг друга в душной, нагретой солнцем за день спальне, и Софи под аккомпанемент жалобного скрипа кровати думала о том, что все-таки в приличной спальне необходимо иметь кондиционер. Фин страстно целовал ее, но она вопреки данным себе обещаниям доказать Зейну и самой себе, что она не бесполое существо, никак не могла сосредоточиться, и мысли ее витали где-то очень далеко. Но Софи не винила в этом ни Фина, который, как и в прошлый раз, старался сделать все, чтобы доставить ей удовольствие, ни жару, царящую в спальне.
«Дело во мне, — думала Софи, вяло отвечая на ласки Фина. — Наверное, Зейн прав: я глупое бесполое существо, неспособное на сильные чувства. И если я на них не способна, то куда уж мне написать приличный сценарий с яркими любовными сценами и переживаниями героев! Хотя надо постараться…»
Она крепче прижалась к сильному мускулистому телу Фина, потом даже тихонько застонала, но обмануть такого опытного и чуткого любовника, как Фин, ей не удалось.
— Софи, ты, по-моему, отвлеклась, — хрипло произнес он, не отпуская ее от себя. — Может быть, спустишься на землю? Ты не забыла, как меня зовут и для чего мы с тобой поднялись в спальню? — лаская ее грудь, насмешливо прошептал Фин. — На тот случай, если забыла, хочу тебе напомнить: меня зовут Фин Такер, и в данный момент мы с тобой занимаемся любовью. Вспомнила?
— Извини, — пробормотала Софи.
Он откинул с ее лба влажную прядь волос, снова поцеловал в губы и тихо произнес:
— Не извиняйся, лучше скажи: о чем ты задумалась? О психиатре?
— О ком? — недоуменно спросила Софи.
— Ну вот, оказывается, ты забыла о нас обоих! — с упреком констатировал мэр. — Нас с психиатром отвергли. Когда в следующий раз я соберусь к тебе в гости, напомни, чтобы я прихватил кондиционер, а то мы заживо изжаримся.
