не могу быть скромной, не умею молчать. А он хочет, чтобы у него была добродетельная, простодушная, со всем согласна;! жена. Мне тут не место. Я не знаю, есть ли мне вообще где-нибудь место… Я не принадлежу ни Христу, ни графу. — Элоиза вздрогнула от неожиданности, услышав тихий смех.
— О, моя девочка… тебе еще столько предстоит узнать. — Хильдегард с такой искренней добротой смотрела на нее, что Элоиза ей поверила. — Пойдем со мной. Позволь дать тебе главный урок.
— Что? — спросила Элоиза, когда Хильдегард потянула ее за собой по неприметной лесной тропе. — Подожди, куда ты меня ведешь?
— Туда, где встречаются земля и небо. Туда, где солнечный свет разгоняет тьму. — Она помолчала и торжественно произнесла: — Там, моя девочка, ты узнаешь, где твое место.
Они шли долго, казалось, целую вечность, пока не оказались перед холмом, настолько крутым, что им пришлось карабкаться вверх, подняв юбки. Хильдегард, несмотря на возраст, первой добралась до вершины, и когда Элоиза присоединилась к ней, они долго стояли рядом на краю утеса, глядя на долину, покрытую лугами и пастбищами.
Солнце было таким ярким, небо таким голубым, что у Элоизы заболели глаза. Весенняя зелень была нежной, слегка подернутая желтизной… Она глубоко вдохнула в себя запахи влажной земли и молодой травы.
— Распусти волосы, — приказала Хильдегард, — и разденься.
После секундного колебания Элоиза вынула шпильки, развязала шнурок и передала их Хильдегард. Затем сняла голубое платье, обувь, тряхнула головой и, когда волосы рассыпались по плечам, широко развела руки, позволяя легкому ветерку наполнить ее рубашку. Странно было… даже неприлично… ощущать скольжение рубашки по голому телу… это как… но она тут же прогнала мысль о графе.
Хильдегард велела ей закрыть глаза, подошла к ней, встала рядом, говоря тихо, почти беззвучно:
— Ты чувствуешь лучи солнца на лице? Это ласка твоей матери, Элоиза, матери всей жизни, источника света. Ты чувствуешь ветер в своих волосах? Он приветствует тебя как сестру. Ты чувствуешь весну, пробуждающуюся в земле, траве, лесной зелени? Она пробуждается и в тебе, Элоиза. Ты часть этого нового рождения, этой весны. Где твое место, Элоиза?
— Не знаю, — прошептала та, почувствовав боль внутри.
— Посмотри вверх, на небо. Голубизна обнимает землю, словно теплое, мягкое одеяло. — Тихий голос бальзамом лился на измученное сердце Элоизы. — Посмотри вниз, на луговую траву. Она наполняется под солнцем питательными соками и готова поделиться ими со всеми, кто в этом нуждается. Почувствуй, как земля баюкает тебя… поднимает тебя… горячо приветствует каждый твой шаг. Где твое место, Элоиза?
— Я… не уверена. — Что-то начало заполнять пустоту в ее сердце.
— Чувствуешь влажную землю под ногами? Ты создана из земной глины, поэтому всегда будешь ее частью… как и все остальное. Бог действует, живет, раскрывается в созидании. И это созидание всегда открыто для нас. — Хильдегард помолчала. — Сколько в мире оттенков голубого, Элоиза?
— Не знаю… дюжина… может, больше. — Ей было трудно говорить, мешал ком в горле, и трудно было смотреть из-за слез, застилавших глаза.
— Сотни, Элоиза. Сотни оттенков голубого. А почему?
— Не знаю.
— Как ты думаешь?
— Потому что… так было создано.
— А зачем Создателю понадобилось столько оттенков голубого?
— Потому что… не знаю… потому что Он так хотел?
— Ты понимаешь больше, чем тебе кажется. Создатель любит творить. Любит делать новые, разнообразные вещи. Наслаждается уникальностью каждого своего творения. Он сотворил и тебя, Элоиза. Сотворил красивой, упрямой, веселой, дерзкой и страстной… очаровательной и противоречивой. Создатель поместил тебя в этот мир, чтобы ты росла и училась.. Где твое место, Элоиза?
Ощущение прохлады земли исчезло, и ей показалось, будто ее ноги стали частью земли. Солнце грело ей лицо и грудь, но она уже не знала, где кончаются солнечные лучи и начинается кожа. Она вдыхала запахи влажной земли и свежей травы, ощущая, как они становятся частью ее, а она становится их частью. Слезы потекли у нее из глаз.
— Я думаю, мое место здесь, — прошептала она, протягивая руки навстречу ветру.
Господь не сердится на нее. Хильдегард права. Бог создал ее такой, какая она есть, с ее силой и слабостью, с надеждами и мечтами, с сердцем, наполненным любовью и состраданием. Почему Он должен хотеть, чтобы она вдруг отвергла и осудила все, что Он вложил в нее… включая страсть к Перилу Уитмору? В ее сердце будто открылась дверь, куда хлынула волна покоя.
— Я думаю, мое место везде, где есть земля, небо и зелень… везде, где я могу чувствовать тепло солнца и влагу дождя.
— Ты быстро учишься. — Хильдегард улыбалась. — Создатель направил тебя к этому человеку, к браку с ним, чтобы ты стала тем, кто ты есть, и делала то, что умеешь, а не то, что тебе несвойственно, противоречит твоей натуре. Возможно, твой муж и не хочет упрямую, решительную и своевольную жену… Но думаю, ему нужна именно такая, иначе зачем бы Он направил тебя в Уитмор?
Нуждается ли в ней Перил? Несомненно, уже без колебаний ответила себе Элоиза. Будь она слабой, безвольной, покорной женой, которую он хотел, какая бы судьба ожидала нищий, отчаявшийся, потерявший всякую надежду народ Уитмора? Она действительно нужна ему. Упрямая, непослушная и своевольная. Ему нужны откровенные разговоры с ней. Она запала ему в душу, и теперь должна заставить его действовать, вести за собой людей. И он нужен ей, чтобы измениться, вырасти, преодолеть собственную ограниченность, найти новый путь в жизни.
— Где твое место, Элоиза?
Подняв руки, она стала кружиться, улыбаясь сквозь слезы.
— Здесь! Мое место здесь!
Они провели на холме много часов, купаясь в солнечных лучах, иногда разговаривали, иногда молчали. Когда солнце начало клониться к горизонту, Элоиза надела платье и собрала волосы в аккуратный пучок. Но делая это, она знала, что уже никогда не будет прежней.
Они спустились с холма, прошли через лес к деревне, а Элоиза все не хотела расставаться с Хильдегард.
— Ведь ты собиралась найти себе место в Уитморе… Почему бы тебе не пойти со мной в замок? Ты говорила, что разбираешься в травах и умеешь лечить. А нам необходим человек для ухода за садом и грядками с лечебными травами.
— Ты действительно хочешь, чтобы я осталась? — Хильдегард задумчиво смотрела на нее.
— Я никогда не смогу отплатить тебе за то, что ты сделала для меня сегодня. Но я предлагаю тебе дом и место, где ты сможешь применить свое искусство целительницы.
— А как насчет графа?
— Он хороший человек, Хильдегард. Порой груб, упрям и высокомерен, но он действительно желает лучшей доли своим людям. Я уверена, он захочет, чтобы ты пришла и стала частью Уитмора. — Элоиза могла бы поклясться, что в глазах у Хильдегард стоят слезы.
— Тогда я приду. — Целительница погладила ее по руке. — И мне доставит большое удовольствие служить тебе и людям Уитмора.
Глава 16
— Так где же она? — Граф обвел взглядом слуг и людей гарнизона, которые собрались в зале, но ответа не ждал, ибо они уже сообщили ему о том, что не нашли Элоизу. — Значит, она не сказана, куда идет, и никто не видел ее с тех пор, как мы вернулись с мельницы?
Все кивали или отрицательно качали головой, подтверждая его слова. Никто ее не видел и не представлял, где она может быть. Давно стемнело, а она все не появлялась. Он чувствовал себя так, будто ему двинули кулаком под дых.
Пропала.
« Господи… если с ней что-нибудь случилось… «
— Расширим зону поисков, — приказал он, пытаясь сохранить ясную голову и контроль над ситуацией. — Майкл, возьмешь полдюжины людей — и на север. Итан с полудюжиной людей на юг. Саймон, ты на восток, а я на запад. — Граф подозвал рыцарей и набросал план на золе остывшего камина. — Начнете отсюда и разойдетесь, как спицы колеса. Не теряйте друг друга из виду, перекликайтесь, пока не достигнете леса. Следуйте до границ Уитмора, осматривая каждый куст.
Потом граф повернулся к Уильяму Райту, не находившему себе места из-за чувства вины.
— Ты… идешь с остальными в деревню. Обыщи все, проверь каждый сарай, каждый ящик и бочку.
— Да, милорд. Если она там, я ее найду. Огромный Райт выглядел таким несчастным, что Перилу даже стало жаль его. Вдруг послышался чей-то голос:
— Да, милорд, мы отыщем нашу леди и приведем ее! Хор утвердительных восклицаний.
— Даже если для этого нам придется обыскать небеса! — добавил Паско.
Новый взрыв утверждений.
Их леди. Каждый воспринял эту потерю как собственную. Граф вдруг понял, что они любят ее. Более того, восхищаются силой ее духа, ее талантами и совсем не обижались, когда она брала над ними верх. Да, Паско не хвастает, они действительно обыщут небеса и вернут ее домой. Как сделал бы это он сам. Ком в горле, с которым Перил боролся уже полчаса, застрял там и не желал выходить.
— Ладно, отправляемся.
Все кинулись к выходу, и только Майкл с Саймоном задержались возле него.
— Мы найдем ее, милорд, — заверил Майкл, отметив тревогу на лице Перила. — Она смелая, решительная, умом Бог ее тоже не обидел. Если она у Клэкстона, он скоро убедится, что на этот раз откусил больше, чем сможет проглотить.
Саймон, который уже много лет находился рядом с графом и, наверное, лучше всех понимал своего друга, просто успокаивающе сжал его наплечник.
— Всевышний никому не позволит причинить зло миледи. — Он заставил себя улыбнуться. — Ведь Он слишком долго искал женщину, которая смогла бы с тобой поладить.
Схватив лежащий на столе
