– «Отель дю Лувр», названный так из-за вида на Лувр.
– А почему мы сюда приехали?
– Я же сказал, чем больше любишь, тем лучше. Но тебе решать.
– Майк Аарон, сейчас полдень! – возмущенно воскликнула я.
– Тебя это беспокоит?
– Ты хочешь туда зайти, снять номер и…
– Безумно хочу. Это единственное, чего я хочу. А ты?
– Но…
– Что?
– Это все еще свидание?
– Нет, Фрэнки, если мы поднимемся в номер, это будет уже не свидание. Не знаю, как ты это называешь, но для меня это вопрос жизни и смерти.
– Ох! – только и сказала я, обмирая от счастья.
– Это значит да или нет?
– Сначала поцелуй меня, – предложила я.
– Нет, я хочу, чтобы ты решила без поцелуев… От поцелуев ты становишься слишком импульсивна. А я каждый раз, когда тебя целую, влюбляюсь все больше и не хочу, если ты сейчас не пойдешь со мной, влюбиться еще сильнее.
– Ты ничего не говорил про любовь, – прошептала я.
– А ты не догадалась?
– Естественно, нет! – негодующе сказала я. – Ты всегда окружен самыми красивыми в мире девушками, как же тебе не влюбляться в них?
– Не получалось. Хотел, да, но не любил. Наверное, ждал такую немыслимую, вздорную и упрямую девчонку из Бруклина, такую, как ты. Вернее, не «как ты», а тебя…
Он замолчал и задумался. А я, я просто затаила дыхание.
– Я люблю тебя, не знаю, человека, личность… Люблю, как ты думаешь, как шутишь, твое ощущение того, что хорошо, а что нет, твою дурацкую манеру держаться… Ты знаешь, кто ты, и ведешь себя так. Мне нравится, что рядом с тобой я чувствую себя полноценным человеком, нравится то, что мне хочется о тебе заботиться. С тобой мне кажется, что я вернулся домой, по-настоящему домой.
– Но… – Все происходило так быстро, что я все еще не могла в это поверить.
– Но что?
– Когда мы встретились, ты был так груб, и обедали в «Бистроке» мы только потому, что не могли найти девочек…
– Ты что, не знаешь, что любовь – это безумная лотерея, Фрэнки? Сначала я сам себе не верил. Но уже в аэропорту почувствовал, что ты создана для меня. А тебя саму это не пугает?
– Нисколечко, – сказала я, глядя ему прямо в глаза, чтобы он мог убедиться, что я не лгу. – Я в тебя влюбилась, когда ты учился в выпускном классе. И продолжала любить. Знала, что это бессмысленно, но – продолжала.
– Правда? Так и было?
– Конечно. Половина девчонок в школе думали, что тоже в тебя влюбились, но я знала, что у меня это по-настоящему. Ты – любовь всей моей жизни.
– Да будет так, – сказал он и обнял меня так крепко, как это возможно на заднем сиденье такси. – Отныне и вовеки. Я наконец нашел тебя. Ой, Фрэнки, девочка моя потерявшаяся. Не хочу тебя пугать, но школу я кончил много лет тому назад. Тебе не кажется, что это надо отпраздновать?
Что мы и сделали. Весь день и часть вечера мы провели в огромной кровати в комнате с окнами на Сену. Мы почти не разговаривали. Мы отправились вместе в такое увлекательное путешествие, в котором слова не нужны. Я не могу из скромности рассказывать вам подробности, но… Впрочем, это неважно. Скажем так: когда мы с Майком занимались любовью, я поняла, что никогда раньше я не была по- настоящему с мужчиной.
В конце концов я заставила себя встать и с трудом объяснила Майку, что наше отсутствие будет замечено остальными. Мы вместе приняли душ, оделись и поздравили друг друга с тем, как мы здорово похожи на тех, кем были утром, хотя и стали совсем другими. В такси на обратном пути мы сидели довольные и умиротворенные. «Если бы, – подумала я, – в четырнадцать лет я знала, что этот день наступит, я могла бы спокойно ждать его все эти годы. Но как бы долго тянулось время…»
Вся компания, за исключением Тинкер, сидела, как обычно, в «Реле» за столиком у окна.
– Лучше не приближайся ко мне, – предупредил меня Майк, когда мы выходили из такси. – Реклама нам ни к чему.
– Тогда отпусти, пожалуйста, мою руку.
– Ну и как знаменитая канализация? – спросила Джордан, когда мы сели за столик, и рассмеялась, но мне было на это наплевать.
– На самом деле мы ходили в Лувр, – сказал ей Майк.
– В Лувр? – с подозрением переспросила Мод Каллендер. – Правда? Снова в Лувр? Наверное, видели Мону Лизу?
