огромному подземному озеру. Жрец сделал жест рукой, который, по всей видимости, означал – СТОЙТЕ! И один, неся в правой руке факел, он последовал вперёд. Неожиданно из сумрака появились очертания жертвенного камня, где жрец по обыкновению совершал необходимые ритуалы в честь богини Чималькан. Затем он воткнул факел в специальную подставку, высеченную в камне. В мерцающем свете Рене увидел богиню Чималькан – огромную змею с блестящими глазами…
Неожиданно По-Фа, позабыв осторожность и всякие нормы приличия, рванулся вперёд, прямо к статуи Чималькан.
Жрец оцепенел от страха, когда новоявленный Бог бесстрашно осветил факелом змеиный лик Чималькан. Он издал крик… По-Фа обернулся: лицо его выражало радость, словно у ребёнка при виде долгожданной игрушки.
– Изумруды! – воскликнул он. – Это настоящие изумруды!
По-Фа выхватил из-за ножен кинжал и с остервенением начал выковыривать правый змеиный глаз. Жрец, объятый животным ужасом, что-то пытался объяснить и постоянно указывал жестами на подземное озеро. Но По-Фа продолжал выковыривать изумруд.
– Жрец говорит, что придёт Чималькан и покарает их всех. Она появляется из озера… – прокомментировал священник.
– Выдумки! Эти язычники горазды на всякие сказки.
Рене замер и прислушался, он заметил, как по озеру пронеслась едва заметная рябь.
– Я бы не стал искушать судьбу. Кто знает, что таится в сих тёмных водах… – многозначительно заметил он и решительно направился к профессору. Но тот ни на кого не реагировал.
– Профессор! Опомнитесь! Что вы делаете?! Вы же – Бог!
Фернандо замер, не понимая: что от него хотят? Немного постоял и, наконец опомнился… Оглядевшись, он заметил на лицах индейцев, в том числе и его жён выражение неподдельного страха.
– Кажется, я сделал что-то не так… – растерянно сказал он, обращаясь к идальго.
– Жадность и тяга к драгоценным камням вас когда-нибудь погубят. – Спокойно заметил Рене. – Скажите же что-нибудь вашей пастве. Она весьма удивлена вашим недостойным поведением.
По-Фа подошёл к жертвенному камню, театрально раскинул руки и возопил:
– О, великая Чималькан! Прости меня! Ты заслуживаешь прекрасные глаза! Я добуду драгоценные камни в Золотом городе, и они украсят твой лик!
Священник быстро переводил за По-Фа. Индейцы облегчённо вздохнули; женщины заулыбались, оценив щедрость своего божественного супруга…
В этот самый момент всеобщего восторга и религиозного экстаза, из тёмных вод озера появилась длинная шея, увенчанная змеиной головой. По-Фа, оцепенев от страха, так и остался стоять с распростёртыми руками, открыв рот.
Чималькан осмотрелась, словно примериваясь, кого бы прихватить с собой в царство Шибальба.
Рене машинально обнажил меч; командор выставил вперёд алебарду; индейцы же пали ниц перед богиней Чималькан, побросав зажженные факелы. Священник начал судорожно креститься, призывая Господа и Деву Марию защитить его. Жрец попытался бежать, но не успел… Чималькан выпустила раздвоенный язык, издала шипение и открыла пасть, обнажив ядовитые клыки…
Подземелье огласил крик – водяная змея впилась в голову жреца. Он пытался освободиться, его члены бились в предсмертных судорогах, но божественный яд был слишком силён и вскоре жрец затих.
Присутствующих объял животный страх. Рене почувствовал, как «сердце упало вниз живота» и начало учащённо пульсировать. Отец Николас – как из него потекло… Командор оцепенел от этого зрелища: ему хотелось вернуться на «Святую Изабеллу» и поскорее покинуть эту дикую Венесуэлу…
Раздался плеск воды, змея скрылась с добычей в пучинах озера. Рене обдало мириадами брызг – сие привело его в чувство.
Один из индейцев, за спиной которого висела корзина, наполненная титаниусом, не выдержал: схватил близлежащий факел и со всех ног бросился назад по извилистому подземному проходу, желая поскорее покинуть сие страшное место.
Рене проводил его взглядом: нельзя осуждать человека, пусть даже дикаря, за то что он желает выжить. Через некоторое время в подземном тоннеле раздался сильный удар, гул достиг подземного озера – его воды всколыхнулись… Земля под ногами задрожала… Среди индейцев началась паника, они кричали, указывая на По-Фа, словно обвиняли его в чём-то.
Рене и командору было ясно и без перевода священника: дикари обвиняли По-Фа в том, что он посягнул на священную статую Чималькан. Богиня разгневалась, убила жреца и теперь им всем грозит смерть.
Несколько индейцев, выставив копья, начали наступать на профессора, он не на шутку испугался.
– Что вы делаете?! Я же – ваш Бог! – пытался он воззвать к их разуму.
Рене и командор понимали, что силы их не равны – индейцев большинство и те могут отправить их на корм Чималькан.
Неожиданно женщины окружили своего божественного супруга, выставив вперёд ножи, отчаянно крича…
– Они убьют каждого, кто приблизиться к По-Фа. – Пояснил отец Николас. – Женщины призывают своих соплеменников продолжить путь в Золотой город… Но те говорят, что гибель жреца – дурное предзнаменование. Чёрного Лиса не победить – он слуга Шибальба.
– Вероятно, индейцы правы: нам стоит вернуться. – Заметил командор.
Рене не знал, что делать: впереди его ждала неизвестность, а может быть и смерть, но он не мог повернуть назад… Ибо это было бы нарушением договора с Энереем.
Гора содрогнулась… Индейцы обезумели от страха и бросились бежать, пытаясь выбраться на свободу из царства Шибальба.
Не успели они скрыться в тоннеле, как вновь раздался гул, земля задрожала, сверху посыпались камни… Рене и командор едва увернулись от увесистой глыбы.
– Надо идти вперёд. Путь назад отрезан навсегда. У нас нет выбора, командор. – Констатировал идальго, переведя дух.
– Увы, но вы правы…
Отец Николас перекрестился.
– Говорил я вам, что сами, добровольно идёте в пасть Сатаны!
Рене и командор промолчали – по сути своей священник был прав. По-Фа так и стоял в окружении своих верных жён-телохранительниц. Его «божественный» взгляд выражал совершенную растерянность и неподдельный страх. Рене подумал: «Самодовольство новоявленного Бога как рукой сняло…»
– Профессор, мы решили двигаться вперёд.
По-Фа встрепенулся.
– Да, да, командор! Только вперёд… Но кто будет проводником? – поинтересовался профессор и виновато посмотрел на своих спутников.
– Вы, дорогой По-Фа. Или вы уже – простой смертный? – съязвил не без удовольствия священник.
Фернандо весь взмок от волнения.
– Я?.. Ну что вы, право… Вы же знаете, что я был вынужден стать Богом по воле обстоятельств… Откуда я знаю: куда идти? – тут вон сколько проходов…
– Вас никто не винит в том, что вы подыгрывали дикарям. Но зачем было ковырять глаз Чималькан?! – не удержавшись, разъярился Рене.
Женщины почувствовали в словах испанца угрозу и ещё плотнее обступили своего мужа. Командор, заметив их поведение, был готов рассмеяться, хотя в данном случае сие было бы вовсе не уместно.
– Я…я… – мямлил профессор. – Не удержался…
Рене и командор переглянулись.
– Я пойду первым, – сказал Рене. – Надеюсь на своё чутьё. Надо наполнить водой кожаные бурдюки…
От последних слов По-Фа буквально подпрыгнул и ретировался, спрятавшись за женщинами. Рене взял один из брошенных бурдюков и решительно направился к озеру, надеясь на то, что Чималькан насытилась полученной добычей.
Затем они двинулись в путь. Рене наугад вошёл в один из четырёх тоннелей, освещая его факелом.
