Эмиссар уходящего сна

Так я и поступил.

Возле самой лавки я оглянулся.

Анимэшки поблизости не было. Либо она стала совсем невидимой, либо убралась туда, где могла отдохнуть. Интересно, где место ее отдыха находится? В уходящем сне?

Впрочем, сейчас это не имеет значения.

Я толкнул дверь лавки.

Лавочник ничуть не отличался от многих своих собратьев из двух миров, в которых я до этого успел побывать. Глаза, словно рентгеновские аппараты, способные просветить тебя насквозь, мгновенно подсчитать имеющуюся у тебя наличность до последней мелкой монетки, и улыбка, такая же располагающая к себе и радостная, как реклама детских подгузников. Того, кто так улыбался, хотелось сделать своим лучшим приятелем, хотелось вот тут же, немедленно, облегчить перед ним душу и поделиться с ним своими самыми тайными секретами, хотелось немедленно купить все, что он предложит... Единственное, чего не хотелось, так это поворачиваться к нему спиной. Может быть, потому что, внимательно приглядевшись к его улыбке, начинаешь замечать в ней нечто хищное.

В общем, он улыбался и молчал. Ждал, когда я объявлю цель своего визита.

Э нет, подобные игры мне знакомы.

Я протопал к прилавку, облокотился на него и молча положил перед торговцем использованный билет до станции Мамонтовка.

Подождал. Торопиться не стоило. Противник должен был понять, что времени у меня много, а терпения еще больше. Пусть это осознает, пусть внимательно осмотрит билет. Бумага в этом мире есть, но наверняка не такая тонкая, такая качественная. А может, есть и такая?

Стоп, вот об это думать не стоит.

Я равнодушным взглядом окинул лавку.

Неплохо. Анимэшка, кажется, привела меня куда нужно. Магазин, в котором есть все необходимое для жителей поселения в пару сотен домов. А вон и стойка с оружием и стоящие на ней мечи, конечно, великолепными назвать нельзя... но парочка из них выглядит сносно, а один так вообще можно назвать удовлетворительным.

Осторожно взяв использованный билет, торговец его внимательно оглядел и задумчиво сказал:

– Бумага... Неплохая выделка... С одной стороны на ней таинственные руны... Есть еще?

Я выложил перед ним все остальные использованные билеты.

Посмотрим, как он на них отреагирует.

– Еще? – спросил торговец.

– Давай сначала поговорим об этих кусочках, – сказал я.

Мой собеседник презрительно фыркнул и, поправив на голове шапочку, немного смахивающую на клоунский колпак, снова погрузился в раздумья.

Я ждал. Я был готов ждать хоть до скончания века. Наконец торговец это осознал и осторожно предложил:

– Один суворик за все кусочки.

Я зевнул и сказал:

– Шестьдесят.

– Сколько, сколько?

– Шестьдесят. Подобной бумаги нет ни у кого в округе. И еще долго не будет.

– Такая сумма за какие-то крохотные кусочки бумаги? Да я горло дам себе перерезать, но таких денег не заплачу.

– А я...

Торговец посмотрел мне в глаза и понимающе улыбнулся. Я ответил ему соответствующими обстоятельствам взглядом и улыбкой. Что-то в этом было от ритуала, при котором дуэлянты, прежде чем скрестить оружие, салютуют друг другу шпагами. Никто не помешает им мгновение спустя сойтись в яростной схватке, но прежде необходимо отдать дань уважения противнику, убедиться, что он достоин настоящего сражения.

– Значит, ты намерен со мной слегка поторговаться? – небрежно промолвил хозяин лавчонки.

– Почему бы и нет, – пожал я плечами. – Особенно с достойным человеком. А я достойных людей вижу сразу.

– Ты уверен?

– Еще бы, – подтвердил я. – Глаз я еще не лишился. И чисто из спортивного интереса...

– Значит, из спортивного интереса... – задумчиво промолвил торговец.

– Струсил? – подначил я.

– Струсил? Я?