чтобы установить истину о смеющемся человеке? Эта гипотеза могла бы объяснить, почему в римские анналы попали две различные версии его поездки. Истинная и «прикрытие»: в последней утверждалось, что целью Марка Аврелия было расширение пределов государства — задача обычная для правителей Рима.
Однако Пейн сразу уловил одну существенную логическую нестыковку в рассуждениях Бойда. Марк Аврелий, как римский император, заметил он, должен был знать абсолютно все о смеющемся человеке. Если Тиберий действительно хотел, чтобы империя выиграла от его замысла, он должен был организовать все таким образом, чтобы секрет передавался от одного императора к другому. Только тогда Рим получил бы действительную выгоду от христианства, ведь сам Тиберий умер через каких-нибудь пять лет после распятия Христа.
Бойд, в свою очередь, заметил, что не стоит забывать о безумии Тиберия. Наследовавший ему Калигула уничтожил большую часть его записей и документов, прекрасно понимая, что если они попадут в чужие руки, то смогут навлечь на Рим несмываемый позор. Из-за этого, по мнению Бойда, вряд ли кто-то из правивших после Тиберия Римом знал о его замысле и о том, что на самом деле произошло при распятии Христа.
Выехав за пределы Вены, они сосредоточились на карте ее окрестностей.
— Как сказано в дневниках принца Евгения, — сообщил Бойд, — Святой из Виндобоны жил к северу от города, неподалеку от мраморных каменоломен, известных далеко за пределами этих мест. Именно там родились статуи смеющегося человека, там же добывался материал для строительства самого городка.
Бойд протянул Пейну книгу с гравюрой, представлявшей возможный вид данной местности в первом веке нашей эры. Разумеется, никакого сходства с нынешним ее обликом.
— Ну и как мы будем искать?
— Герман говорил, что нам следует ехать на север до тех пор, пока неподалеку от шоссе не увидим белую гору. Там частное владение, которое на протяжении многих поколений принадлежит одному семейству. Легенда гласит, что рудники там функционировали до тех пор, пока несколько столетий назад на шахте не произошел грандиозный обвал. И по сей день из соображений безопасности вся гора обнесена забором.
Сколько все-таки совпадений, подумал Пейн. Их пытались убить, а вот теперь они будут играть в Индиану Джонса на горе, которая в любой момент может рухнуть прямо у них под ногами.
— А каков наш план после прибытия туда?
Улыбнувшись, Бойд похлопал Пейна и Джонса по плечу.
— А я уж надеялся, что кто-то из вас сможет нам предложить какой-нибудь остроумный способ проникновения внутрь. Знаете, что-нибудь потрясающе противозаконное.
Небо приобрело синюшный оттенок, серую пелену прорезали черные и лиловые полосы, что свидетельствовало о приближающейся буре. Пейн просунул руку в окно, чтобы проверить, насколько повысилась влажность, и определить, сколько у них есть еще времени до того, как разверзнутся небеса. Если повезет, минут тридцать, наверное.
Впрочем, найти белую гору оказалось значительно проще, чем они предполагали. Не успели они проехать трех миль к северу, как заметили ее вершину, взмывавшую над окружающей местностью подобно громадному айсбергу посреди зеленого леса. Джонс отыскал ответвление от главного шоссе, ведущее к центральным воротам. Земельное владение было огорожено пятнадцатифутовым стальным забором с колючей проволокой поверху и несколькими табличками с предупреждением на разных языках: «Осторожно, камнепад!»
Джонс пытался справиться с замком, а Пейн тем временем ходил вдоль периметра участка в надежде отыскать какой-нибудь пролом на тот случай, если бы им пришлось срочно уносить ноги. К несчастью, забор был на удивление прочный. Странным было уже то, что земля, на которой, как считалось, давно никто не жил, так тщательно охранялась, на что кто-то явно тратил очень большие деньги. Даже зам
Когда они вернулись в автомобиль и стали петлять по лесному лабиринту, с неба начали падать крупные капли дождя. Задача еще больше усложнилась, когда они выехали на большую лужайку у подножия горы. У самого входа в каменоломни перед ними выросло деревянное заграждение с табличками, напоминавшими об опасности. Пейн внимательно огляделся по сторонам, прежде чем смести заграждение. То, что издалека создавало впечатление горы, на самом деле было только оболочкой от нее. Рабочие изрыли всю вершину, проделав несколько троп, которые поднимались под углом в сорок пять градусов от основания до макушки. Меловой осадок, рассыпанный по склонам, напоминал белые кровоподтеки на ее теле. Пейн попытался разглядеть то, что маячило сквозь туман и мглу на самой ее вершине на расстоянии тысячи футов над землей, но усиливавшийся дождь и сумерки помешали ему.
Он нырнул от дождя в машину.
— Какова наша основная цель здесь? — справился он.
Бойд взглянул на гору и пожал плечами. Сведениям, почерпнутым из дневников принца Евгения, более двухсот лет. И невозможно было сказать, что сейчас находится на вершине горы. Возможно, развалины дома. А может быть, могила смеющегося человека. Они могли с громадным риском для жизни взобраться на гору и ничего там не найти.
На помощь пришло содержимое багажника угнанной машины. Джонс обнаружил там фонарь и трос, который намотал на плечи и вокруг талии.
— Никогда не знаешь, что найдешь, что потеряешь.
Пейн кивнул: он знал, что, когда выполняешь задание в плохую погоду, все неожиданности нужно свести к минимуму. И это тем более важно, если под твоим началом неопытные люди. Здравый смысл подсказывал Пейну, что лучше отложить восхождение до завтра, однако он понимал и другое — пройдет совсем немного времени, и их обнаружат.
— Ладно, уважаемые леди и джентльмены, мы только зря теряем время. Перед нами вершина, которую мы должны покорить.
Конечно, если бы Пейн знал, что двоим из них не суждено вернуться, решительности у него поубавилось бы.
Глава 69
Если бы не дождь, Пейн гораздо раньше заметил бы засаду. Тропы, проделанные в склонах горы, были покрыты густым слоем белого песка, напоминавшего грубый тальк, который лежал здесь с тех самых пор, как закончилась разработка каменоломен. Группа с большим трудом поднималась по тропе. Их следы ожидала та же судьба, что и отпечатки ног туристов, прошедших по тропическому пляжу накануне большого прилива. Вот они отчетливо видны на песке, но пройдет всего несколько минут — и благодаря ливню ничего не останется, как будто покой этих гор никем и не нарушался.
Капли дождя, падавшие на тропу, вздымали фонтан меловых брызг, из-за которых ноги путешественников приобрели сходство с конечностями призраков. По причине дождя восхождение с каждой минутой становилось все более опасным. Пришлось обвязаться веревкой на случай, если кто-то вдруг поскользнется и поедет вниз по тропе. Впрочем, даже если бы нечто подобное и случилось, он смог бы проехать не более ста футов, так как у всех поворотов тропы на ней имелись прочные каменные заграждения, служившие надежной защитой. Однако если кто-нибудь оступится и покатится не назад, а вбок, подобное падение может оказаться значительно более опасным.
Имея в виду все перечисленное, Пейн возглавил цепочку в надежде, что его немалый вес в случае необходимости выполнит функцию якоря. За ним шел Бойд, потом Мария, а замыкал цепь Джонс. Они прошли примерно половину пути, когда Пейну бросились в глаза первые настораживающие признаки. Вдали сверкнула молния, всего на несколько кратких мгновений, однако и этого хватило, чтобы заметить какое-то движение на вершине. Тонкая пелена тумана ухудшала видимость еще больше, чем дождь, поэтому
