лучше, что не папаня этим занимается. И вся моя задача – не дать ему времени на воспитание сына. По нем, по папане, очень тоскует правосудие.
Короче говоря, я настолько был увлечен своим делом, что только через какое-то время случайно подумал об имени этой женщины.
Сведения мне поставлял Василий Мохов. Я его напрямик и спросил:
– Как звали эту мадам?
– Которую?
– Дракову.
– Всех женщин не запомнишь, – проворчал Василий и полез в записную книжку. – Так… Так… Дракова. Вот – Людмила.
Я даже подскочил. Мы обедали в кафе. В этом теперь уже ничего странного не было, что я с Моховым так открыто встречался. Драков сам попросил меня «наводить мосты» с ментами. Я сделал вид, что наладил знакомство с одним. Крепкий орешек, не поддается, но надежды, мол, не теряю. Зачем нужны были эти мосты Дракову, дело его – и со мной он мыслями не делился. Но хозяин велел, я исполняю.
– Что такое? – удивился моей реакции Мохов.
– И ее тоже так звали! – опустился я на стул.
– Кого?
– Это неважно.
– Ты что-то скрываешь от меня?
– Ну, не буду же я рассказывать о своих женщинах, – отшутился я тогда. – А отчество?
– Айн момент, – Мохов заглянул в блокнот. – Васильевна.
Совпадение это или что?
– Слушай, – обратился я тотчас же к Мохову. – Она была замужем?
– Пока еще – да.
– Нет, я имею в виду – до Дракова она была замужем?
– Нет.
– Точно?
– Неточных сведений не даю.
– Мне это очень важно.
– Володя, – прижал руку к сердцу Мохов, – как на духу – не была.
Значит, совпадение – имя и отчество. У мужа ее была другая фамилия, и Драков ничем не напоминает его. А странно? Такое совпадение… Но чего не бывает!
– Все? – спросил Мохов.
– Все. Спасибо.
– Ты бабник, Печегин, – твердо заявил Мохов.
– Угадал.
На том разговор и завершился. Потом мы стали прикидывать, что я скажу Дракову, если он спросит, как продвигается мое знакомство с Моховым.
– Пока на уровне баб, – сказал Мохов.
– То есть…
– Слабость такая у нас.
– Где мы бываем, он узнает, если захочет. Уши и глаза у него везде. Врать нельзя.
– Да, я кое-какие сведения подкину…
– Подготовь на всякий случай. Но еще рано. Я должен дольше тебя уламывать.
– Отлично. Мы расстались.
И вот однажды, помню, вызвал меня Драков. По обыкновению я всегда стоял в дверях, когда он вызывал к себе в кабинет. Тут у стены – стулья. Если надо было подождать, Драков жестом просил меня присесть. Я ему понадобился за тем, чтобы сопровождал его сына до Москвы и сдал его там по названному адресу в надежные руки. Я еще тогда подумал, что Драков обладает природным чутьем. Он почувствовал надвигающуюся опасность и, прежде всего, решил обезопасить сына, своего единственного наследника.
Конечно, хотелось узнать, почему он отправляет мальчика одного, без матери. Но разве я мог спросить? И стал бы он отвечать! Не твое собачье дело – и привет. Однако очень меня интересовало, прямо-таки раздирало любопытство – почему без матери?
Я и прежде замечал на большом столе Дракова небольшую фотографию в рамке, но мне никогда не приходилось смотреть с той стороны, мое место только с этой стороны, со стороны двери. И на этот раз, слушая Дракова, который говорил, на каком самолете мы полетим с мальчиком и по каким признакам я узнаю людей, которым его надо передать в Москве, я смотрел на обратную сторону фотографии и гадал – кто бы это мог быть.
