время, чтобы добраться до компьютера. Кроме того, их друг тоже не мог дождаться лета и их предстоящей поездки к нему на дачу в поселок под сказочным названием Медовка.
И лишь потом девочка заметила, что им пришло еще одно письмо. Оно было из Америки. Лешка удивилась. Она никак не ожидала, что Миша так скоро снова с ними свяжется, тем более что они ему еще не ответили на его первое послание. Она вывела Мишино письмо на экран компьютера и оторопело прочла всего несколько слов, написанных по-английски:
«I am scared! Please, help mе!»[3]
Лешка подбежала к брату и дернула его за пятку. Ромка с недовольством открыл глаза, но у сестры был такой вид, что он даже не стал возмущаться, а быстро вскочил с постели:
— В чем дело-то?
— Рома, ты только посмотри, что здесь! — ткнула Лешка пальцем в монитор и с тревогой спросила: — Как ты думаешь, что это значит?
Ее брат подбежал к компьютеру и, внимательно всматриваясь в светящийся экран, как будто, приложив дополнительные усилия, он мог высмотреть в нем что-то еще, ответил:
— Это значит, что он чего-то испугался и просит нас ему помочь.
— Представь себе, что такую фразу я и сама в состоянии перевести на русский язык. Я спрашиваю, почему ему вдруг понадобилась наша помощь? Что такое с ним могло случиться? А если что-то серьезное там у него и произошло, то как мы ему поможем в этом разобраться, если находимся от него за тысячи километров и при всем нашем желании никак не можем перенестись через океан, чтобы оказаться рядом с ним?
— И правда. — Ромка дернул подбородком и, взгромоздясь верхом на стул, обнял его спинку руками и задумался. Потом поднял голову вверх. — Лешка, ты ведь ему сказала, что мы с тобой сыщики, как я тебе велел, так?
— Ну да.
— Значит, когда его что-то напугало, он сразу вспомнил о нас и уцепился за первую попавшуюся соломинку. Скорее всего, ему больше не к кому было обратиться, а от нас он ждет какого-то совета. Помнишь, он сказал, что его новые родители куда-то уехали?
— Помню, и что?
— А то, что он остался без родителей. Если хочешь, давай еще раз его видеописьмо просмотрим.
— Я и так все помню, что он говорил. — Лешка задумалась, а потом взяла в руки присланные Мишей фотографии и стала их перебирать. — Но он же там не один1 А Маруся? А Робин? Почему он к ним не обратился?
Ромка помотал головой.
— Понятия не имею. Но очень хочу узнать, что значат его слова. Так, по времени мы их опережаем на одиннадцать часов, значит, сейчас там еще вечер. А письмо он нам написал днем, когда у нас была ночь. Что днем-то могло случиться? Может быть, позвонить ему? Вика же оставила нам его телефонный номер?
Лешка покачала головой.
— Не оставила. Только е-мейл.
— Ну, тогда пошли ему прямо сейчас звуковое письмо, да скажи, чтобы он, как только проснется, обо всем нам рассказал более подробно. А еще напомни, что мы запросто сумеем разобраться с любыми его проблемами.
— Не будь таким самонадеянным, — одернула брата Лешка.
— А чо? Я и в самом деле все могу, — невозмутимо ответил Ромка и тронул сестру за плечо: — Давай, действуй быстрее, а то в школу опоздаем. Пусть он скорее разобъяснит нам, что там у него стряслось.
— А мы-то радовались, что у него все хорошо, — вздохнула девочка, а затем проговорила в микрофон все то, что посоветовал ей брат, и, отослав звуковое письмо в далекую Америку, стала собираться в школу.
Глава III
ОТЪЕЗД ПРИЕМНЫХ РОДИТЕЛЕЙ
Приемные Мишины родители уезжали вечером. Стивен был приглашен на важный научный семинар в Швецию, а Маша отправлялась с ним, чтобы, как она выразилась, немножко проветриться и просто отдохнуть. С детьми оставалась Маруся.
Эту спокойную пожилую русскую женщину Маша со Стивеном пригласили к себе в дом, когда у них родился Ронни. Маруся оказалась покладистой, работящей, заботливой. Поэтому довольно скоро из нанятого на временную работу «бебиситтера» она превратилась в самого настоящего члена их дружной семьи. А когда у них появился еще и Миша, Маруся вообще стала незаменимой. Маша часто говорила, что не расстанется с ней ни за какие коврижки и еще о том, что в любой момент может без всяких сомнений и колебаний оставить на свою тезку дом и уехать куда ей только вздумается, твердо зная, что в доме будет полный порядок. Правда, возможностью отправиться за тридевять земель она воспользовалась впервые, да и грех было от нее отказываться: в кои-то веки отпуск, который ей дали на работе, совпал с командировкой Стивена.
Чтобы не тратить время на поиски стоянки для машины, в аэропорт их отвозил папин знакомый дядя Макс. Вылет был поздним, и потому из дома они уезжали на закате, когда солнце уже почти совсем скрылось за невысокими, в основном одно- и двухэтажными домами, составляющими Чандлер-бульвар — одну из типичных голливудских улиц.
Однако перед самым отъездом Маша ни с того, ни с сего вдруг разволновалась. Она крепко прижала к себе Мишу с Ронни, следом за ними обняла дочь, затем Марусю. Кивнула подруге Робин Нелли, которая появилась на пороге дома.
— Нелли пока у нас поживет, можно? — спросила Робин. — У нее все еще нога болит.
— Конечно, пусть живет, — разрешила Маша. — Только обещай мне, что не будешь поздно возвращаться домой. — И снова вздохнула: — Маруся, я надеюсь, что ты за всеми ними проследишь и что с мальчишками все будет в порядке.
— Все будет о'кей, не переживай, — заверила ее Робин, а Маруся с любовью взглянула на своих подопечных.
— Я присмотрю за всеми. Отдыхайте и ни о чем не думайте.
— Я буду вам часто звонить, — сказала Маша. А Стивен сначала, словно пушинку, высоко вверх подкинул легонького Ронни, а потом присел перед Мишей на корточки, обнял его и, с трудом выговаривая русские слова, сказал:
— Не скучай. Мы скоро приедем назад. Одна нога там, другая — тут.
— Мишенька, следи за моими цветами, поливай их, хорошо? — попросила Маша и еще раз обняла его и поцеловала.
А затем они сели в машину и уехали.
Миша проводил автомобиль дяди Макса тоскливым взглядом, а потом вернулся в свою комнату и загрустил. Расставаться с Машей и со Стивеном ему не хотелось даже на короткое время. Он их очень полюбил, хотя произошло это и не сразу.
Когда Мишу только-только привезли в Америку, он очень долго ни с кем не разговаривал, лишь односложно отвечал на некоторые вопросы. К тому же он подчас вообще не понимал, о чем говорят вокруг него, так как не знал английского языка. А при всех Машиных стараниях приучить детей к родной речи Робин с Ронни по-русски говорили плохо, коренной американец Стивен — и того хуже. Но и Стивен, и Робин, не говоря уж о Маше с Марусей, на Мишу не обижались и всеми силами старались его растормошить и разговорить. Они водили его на прогулки, возили на разные экскурсии: Миша побывал и в Диснейленде, и на одной из голливудских киностудий под названием «Юниверсал», где прямо у входа их встречали самые
