таком неверном свете можно было узнать в этом предмете мэ-тово сверкнувший большой пистолет. Фигура второго Призрака, что-то прижимавшая к груди, спряталась зa спину первого.
- Здравствуйте, - вдруг ворвалось у Михаила. Он сам удивился, услыхав свой голос, словно через пустое ведро. До призраков оставалось метров пять.
Они тоже остановились.
Теперь можно было разглядеть половую принадлежность выходцев из ада. С пистолетом стоял мужчина среднего роста, бородатый и кудлатый, совершенно седой и взгляд безумный. Он через плечо что-то сказал второму, точнее, второй, потому что та была невысокой полненькой женщиной, прижимавшей к груди сверток, бывший, скорее всего, ребенком. Что сказал, никто не рассльшзл -- немое кино.
- Ребята, - нашел смелость обратиться к привидениям Равиль, - мы к выходу правильно идем?
Те не слышали, абсолютно не слышали, абсолютно не понимали жестов, точно между ними был не прозрачный слой глицеринового воздуха, а стена из толстого стекла.
- Крот! - прогудел голос Василия. - Кто это такие?
- Черт их знает, - ответил Крот.
Он занял совершенно невыносимую позицию ничегонезнания и каких-то постоянных отсылок к знаниям черта. А может, это был такой ритуал? А может, он действительно ничего тут не знал? А может, он тут находился впервые?
Страх, давно овладевший их душами, холодными струйками растекался по нервам. Черт его знает, этого Крота. Черт его знает, какие еще пугающие неприятности готовит им эта адская пещера.
Идущие к выходу через Систему Ада разминулись с идущими бог весть куда из Системы Ада. Осторожно, по стеночке разминулись. У седоватого за спиной болтался худенький вещевой мешок. А одет он был довольно странно. Неопределенного цвета гимнастерка и штаны от Красной армии времен Великой Отечественной. Из-под гимнастерки виднелся теплый свитер. На ногах какие-то нелепо-моднючие ковбойские сапожки, на голове вязаная шапочка, точно такая же, как на Мише. Полненькая женщина была в темной, наверное, синей робе социалистического Китая, в очках, на ногах кроссовки, точно такие же, как на Кате.
Их маршруты разошлись в противоположных направлениях. Помимо того, что вообще все это было странным - то ли люди, то ли в самом деле призраки, нелепая одежда, пистолет... что же еще? Что-то еще беспокоило Мишу, какая-то мысль-догадка-узнавание пыталась пробиться в густоте быстро размягчавшихся мозгов...
Ах да! Этот кудлатый, бородатый, вооруженный рашно похож на него самого, на Мишу Шмидта.
Только гораздо старше. А женщина? Батюшки, да ведь это Катя Зотова, вылитая. Располневшая, в очках, как на фотографиях у Крупской, кругленьких, но как похожа!
Миша, не останавливаясь, обернулся. За ним покорно шла, держась за болтающийся ремешок клапана его рюкзака настоящая Катя Зотова. Их взгляды встретились, не разминулись.
- Что ты на меня так смотришь? - беззвучно, не размыкая губ, спросила девушка.
- Тебе эти двое, которых мы повстречали, никого не напоминают? - так же беззвучно ответил вопросом на вопрос Михаил.
- Напоминают. Но все равно не смотри на меня так.
Идти, оглядываясь назад, было действительно.не-удобно. Михаил решил посмотреть тогда не на Катю, а на часы. '8:31'! Да что же такое? Что тут творится со временем? С тех пор, как он последний раз посмотрел на часы и они показали те же часы и минуты, прошла уйма времени и расстояния. Они шли по этому глубокому, освещенному коридору, повстречали этих призраков, шли еще... Может, хронометр этот электронный сломался? Батарейка сдохла? Но тогда бы экранчик вообще ничего не показывал. Однако он показывал эти самые '8:31' и двоеточие между числом часов и числом минут загоралось и гасло с обычной скоростью, что говорило только одно - глупый механизм работает исправно. Неисправна, кажется, окружающая среда.
По вспотевшей спине Шмидта пробежали ледяные мурашки. Значит, время в этом туннеле не движется. А сами они, люди, может быть, тоже не движутся и лишь перебирают ногами бесконечную ленту конвейера, идущую в обратном направлении. Эти до одури одинаковые светильники на потолке, провода на стене по его левую руку, стены без единой надписи, хотя бы ругательства, точно этот туннель прорыли безмозглые роботы.
Вдруг Крот махнул рукой и, согнувшись в три погибели, протиснулся в узкий лаз под кабелем. Они вышли в освещенный туннель, который, очевидно, все-таки закруглялся, появились из правой стены, теперь воспользовались лазом в левой стене. Все-таки куда-то пришли. Еще глубже - точно в ад.
Сразу все стало нормально, то есть хорошо. Так, когда из горящей избы выскакиваешь голым на тридцатиградусный мороз, то сперва кажется, что хорошо...
Дышать стало легче, но за первым же поворотом штрека наступила кромешная тьма, Крот, а за ним и все остальные включили свои фонари. Миша первым делом посмотрел на часы. Наконец-то они неохотно показали '8:32'.
Пройдя еще немного, все, не сговариваясь, опустились на землю. Этот зловещий освещенный коридор отнял много сил. Закурили. Саша нарушил священное молчание:
- Крот, а Крот!
-Ну.
- Куда ты нас ведешь? Крот невесело усмехнулся.
- Чего ты дыбишься? Ты куда нас, блин, завел?
- Сашка, успокойся, - одернул его Равиль. - Крот знает. Не ты же.
- Что знает? Что такое тут творится? Какой-то коридор, хер знает откуда. Свет горит. Какие-то люди шастают с пистолетами.
- Саш, ну что, у тебя есть другие предложения? - спросила его Катя.
- Действительно, - пожал плечами Михаил. - Может, вернемся, бетонную пробку пальцем поковыряем?
Только Василий молчал. Он больше всех верил в Крота, который перестал улыбаться и все объяснил:
- Понимаешь, парень, как тебя... Саша, это Система Ада.
- Что ты заладил, как долдон, - Система Ада, Система Ада. Объясни толком - это что-то секретное? Подземный военный завод? Шахта для ядерных отходов? Почему такой воздух? Сколько мы тут рентген нахватали?
- Ничего ты не нахватал, - заявил Крот. - Это Система Ада, это отдельно.
- Что отдельно? - присоединился к сомневающемуся Шмидт. - Вергилий, ты говори прямо - это ад, что ли?
- Мишка, не шути так! - взвизгнула Катя.
- А что, Катюш, поделаешь?. Ничего тут не поделаешь. Мы это заслужили. Учиться надо было на пятерки. Отличников ведут сразу в рай.
- Дурак.
- Ну что, наговорились? - поинтересовался Крот, и ребята сразу притихли. - Пошли.
- Куда пошли?! Куда, на хрен, пошли, мать вашу всех! - заорал Саша Савельев, попытался вскочить, но повалился на спину и застучал кулаками по сырой .земле. - Куда ты ведешь нас, Крот? Я никуда уже не хочу.
- Да подыхай тут, урод! - подал голос Василий. - Нас к выходу ведут, а он тут корячится. К выходу, ведь так, Петя?
- Так.
- Сашка, прекрати истерику! - подлила масла в его бессильную вспышку Катерина. - Мужик ты или кто?
- Он хочет нас убить, Катька, - вдруг прошептал
Савельев, как ему казалось только своей девушке. - Мы с тобой не должны никуда идти.
- Нет, должны.
- Старик, ну что ты бесишься? Взгляни на это дело трезво, - попытался успокоить приятеля Шмидт. - Просто считай, что мы уже в могиле. Только в очень большой. Неужели тебе не интересно узнать, что будет дальше?
- Будет хуже.
- Ну, хуже - это не самое страшное. Пошли. Миша и Катя потянули за руки молодого истерика, заставили его встать, помогли надеть рюкзак, всучили бесполезную гитару.
- Идем еще полтора часа примерно, - объявил Крот. - Там будет хороший грот. Остановимся на ночевку.
И они снова пошли. Тяжело, понуро и молчаливо. До обещанного грота только Шмидт, через силу сохранявший в себе оптимизм и любопытство, шедший теперь следом за Кротом вторым, поинтересовался:
- Крот, а почему больше кротовых жоп не попадается?
- А не нужно.
Примерно через обещанные полтора часа еле пробивающийся желтый искусственный свет и приглушенные человеческие голоса заставили их остановиться и насторожиться. Система Ада в отличие от других пройденных ребятами систем, к которым они уже успели привыкнуть, оказалась уж как-то очень подозрительно сильно освещена и населена.
Крот вытянул руку назад и нетерпеливо потряс ею.
Идущие за ним и сами всё поняли, выключили фонари и затаили дыхание.
Там, в гроте, свет слегка подрагивал, - очевидно, горела свеча. Послышался .приглушенный извилистым рельефом звон - словно бы стеклянный - и столь же приглушенный мужской голос.
- Эх, Марина Дмитриевна, Марина Дмитриевна...
- Тихо вы, Фадеев, - раздраженно ответил женский голос, и дальше громкость звучания резко понизилась.
В это время Крот очень осторожно шагнул вперед.
Свет пробивался из широкого лаза, к которому вела каменная осыпь, и в основном растекался по потолку штрека. Крот сделал еще один шаг и сделал его нарочно погромче. Немедленной реакцией последовало резкое уменьшение яркости, точно кто-то попытался задуть свечу, но ему не дали. Из грота послышалось шуршание, какая-то возня.
- А я говорю вам...
- Владик, мать твою...
Кривоносый профиль Крота отчетливо выделялся на слабоосвещенном фоне. Он что-то напряженно обдумывал, жуя клочковатую бородку. Потом его осенило. Он обернулся к ребятам и шепотом скомандовал:
- Включить фонари, и все за мной. А сам, стараясь погромче шевелить под собой камни, полез на свет с громким криком:
- Эй, в гроте! Не бойтесь, мы мирные туристы! Мирные туристы, - и вдруг фальшиво запел: - Я уехала в знойные степи, ты ушел на разведку в тайгу, надо мною лишь солнце палящее светит, над тобою лишь кедры в снегу...
Крот, а за ним и остальные шумно ввалились в довольно просторный грот, испугав его обитателей гораздо больше, чем были поначалу напуганы сами.
Перед единственной толстой свечой, прилепленной к относительно плоскому камню, сидели четыре немолодых оборванца. Один из них, маленький, почти совсем лысый, с седой шкиперской бородкой, резво вскочил и, подняв вверх сжатую в кулак правую руку, хрипло крикнул:
- Кзотова будь готов! Потом была долгая минута полной тишины. В этой странной фразе послышалась фамилия Кати Зотовой. Девушка вздрогнула и напряженно уставилась на
