добраться… но…
– В чем же дело?
– Граф Никитин справлялся у меня не о ремонте сейфа, а о ремонте часов!
Полагаю, что когда я услышала эти слова, вид у меня сделался до крайности растерянным. У Пети уж точно, у него даже рот приоткрылся.
– А про сейф? Про сейф он ничего не спрашивал?
– Нет.
– Может, у кого другого из ваших служащих интересовался? – теряя надежду, все же спросила я.
– Это вряд ли, мадемуазель. Даже если бы его светлость и спросил что-то в этом роде, то ему скорее всего не сумели бы ответить. Понимаете ли, горничные и коридорные мало интересуются сейфами и их ремонтом. Да и мне пришлось бы наводить справки.
– Выходит, Алексей Юрьевич просто перепутал, – вдруг сказал Петя. – Сейф он ремонтировал в другом городе, а здесь ремонтировал часы. Неудивительно, что при такой рассеянности он что-то забыл или недоделал.
– Я бы не назвал его светлость рассеянным, – счел нужным сделать замечание портье.
– Так, может, вы нам скажете адрес того часового мастера, мы навестим его и спросим, не задолжал ли граф Никитин ему денег. Если да, то мы расплатимся, если нет, то придется нам объехать всю Европу по следам графа и найти все же мастера по ремонту сейфовых замков.
Портье мило рассмеялся незамысловатой шутке и написал на листке нужный нам адрес.
– Я могу вам объяснить, как туда пройти, но лучше воспользуйтесь наемным экипажем, это довольно далеко.
– Мерси боку.
Я сделала книксен, Петя поклонился, и мы направились к выходу.
– Ох, простите за излишнее любопытство, – остановился на полпути Петя. – Я вот не соображу, какие часы ремонтировал граф? Неужели его прекрасные «Павел Буре»[46] могли потребовать ремонта?
– Нет-нет. Граф отвозил в ремонт большие настольные часы. Какие, я не видел, они были упакованы в большой серый ящик. Весьма тяжелый! Это я и сам видел по пыхтению Жака – он наш коридорный – ну и Жак мне пожаловался.
– Премного вам благодарны, месье! – сказал Петя, и мы вышли на улицу.
– Петя, вы такой умный! Как вы догадались, что в сейфе мог быть часовой механизм?
– Я не догадался. Я просто еще в Лондоне улучил немного времени и почитал кое-что о сейфах. А сейчас в нужный момент вспомнил. Только вот в чем беда, не видели мы никакого часового механизма в этом сейфе. А судя по описаниям, должны были бы увидеть и догадаться. И Антон Петрович ни полусловом не обмолвился.
– Съездим к мастеру, глядишь, и прояснится что-то. Но теперь уж точно нам пора в магазин, а после нас без обеда никто не отпустит. А купание нам сегодня, видимо, суждено пропустить. Мы вместо него съездим по вот этому адресу. А морские ванны начнем принимать с завтрашнего дня.
34
– Даша, ну как?
Мы с маменькой примеряли уже шестой или седьмой вариант костюмов для купания, и мама мрачнела все больше.
Само собой, магазин мы выбрали самый шикарный. Это дорожное платье мы могли купить где угодно, лишь бы оно было удобным для дороги. Но костюм для купания… Это ведь такая вещь, на которую обязательно все вокруг станут смотреть. И из-за того, каков он, на тебя саму могут смотреть совершенно по-разному. Объяснять это трудно, потому что речь идет вовсе не о том, что костюм, особенно купальный, способен, к примеру, эпатировать и вызывать осуждение посторонних. Нет, тут настолько много всего! Он должен быть моден, он должен подходить фигуре, должен соответствовать возрасту, должен подчеркивать достоинства и скрывать недостатки. Наконец, он должен быть приспособлен для купания. А еще должен просто нравиться тебе самой!
Попробуйте все это совместить, и посмотрим, как ловко это у вас выйдет.
– Ну что молчишь, доченька?
– Любуюсь тобой. И завидую.
– Это что за глупости? Это я должна завидовать твоей молодости и красоте.
– Ты тоже еще молодая. А вот стану ли я такой красивой…
– Будь здесь мужчины, я бы решила, что у моей дочери появилась склонность к кокетству. Даша, ты в миллион миллионов раз красивее меня.
Мне вдруг стало так приятно от этих слов, что слезы на глаза навернулись. Если сказать честно, то о своей внешности я была довольно высокого мнения. Но по-настоящему красивой, такой, как мама, я себя не считала. А тут поверила. Не знаю, надолго или нет, но поверила и даже чуть задрала нос.
– Вот и мило, что стала улыбаться. Но ты мне все же дай совет, что мне выбрать, а то уже самой надоело перед зеркалом вертеться. Зеленый или красный?
– Бледно-голубой.
– Да? А ты себе какой выбрала?
– Бледно-зеленый. Этот цвет мне с сегодняшнего утра очень нравится.
– Мадам, позвольте еще раз вон тот голубенький в полосочку посмотреть, – попросила мама хозяйку магазина, которая, видимо, сочла нас настолько важными персонами, что вызвалась обслуживать лично. Впрочем, ее продавщицы тоже не сидели без дела, народу было в магазине много, почти все примерочные кабинеты были заняты.
Мы поселились, как и в Лондоне, не в отеле, а в наемных квартирах. До Promenade des Anglais было всего два квартала. Квартиры были уютны, прислуга незаметна и обстоятельна. Хозяева сочли нужным встретить нас на вокзале на своих экипажах, которые также можно было при желании нанять на все время пребывания или заказывать на определенные часы. В отличие от лондонских квартир здесь не было кухонь, но их отсутствие с лихвой компенсировалось наличием в соседнем здании очаровательного уютного ресторанчика, который хозяева квартир рекомендовали нам как «ресторан высокой французской кухни». Там можно было сделать заказ в квартиры, но мы предпочитали есть в ресторане, за уличными его столиками.
– Если не считать вида из окон на море, то мы опять выгадали по всем статьям! – как раз обсуждал условия нашего расселения Александр Сергеевич, когда мы с маменькой подошли к ресторанчику, где уже находились все наши мужчины. Понятно, что они с покупками управились уже давно и теперь дожидались нас.
– Но кто же станет сидеть у окна и смотреть на море, когда в него можно залезть, – сказала мама. – Вы уже сделали заказ?
Все было заказано и даже готово к подаче на стол. Как всегда за обедом, разговор зашел о том, что нам было подано.
– Хозяин с такой гордостью сообщил, что в этом соусе он использует больше тридцати ингредиентов, что мне, право, неловко – я, видимо, не уловил и половины тех вкусовых оттенков, на которые он рассчитывал, – чуть грустно сказал Александр Сергеевич.
– Но вам понравилось?
– Да, несомненно, очень вкусно. Чем-то даже напоминает одно блюдо из нашей ресторации при гостинице «Европейская».
– Ну, с нас с вами и этого довольно, – сказал дедушка.
– Французская кухня вообще, на мой взгляд, страдает некоей избыточностью, – принялся философствовать Александр Сергеевич. – У нас, в России, как мне кажется, умеют достигать такого же результата с большей простотой.
– Позволю с вами не согласиться, Александр Сергеевич! – сказал дедушка, для которого русская кухня стояла на втором месте после сочинений Шекспира по степени увлеченности. – Взять хотя бы русские супы! Щи или борщи, сколько там ингредиентов используется, и если делать все правильно, то и сложность приготовления существует немалая. И неожиданных вкусовых сочетаний у нас встречается не меньше, чем
