— Ну конечно. И вы отлично знаете, почему. Наш дом был первым в поселке, и сначала здесь было дьявольски одиноко. И все же Рут…
Он умолк, не закончив фразы, и с трудом глотнул. Он был зол на полицейского, на свои панические мысли и на свой вдруг пересохший рот.
— Ради бога, Юлиан… как к вам попало мое оружие? И какое оно имеет отношение к Коксу, о котором вы говорили? Ну, говорите, что случилось?
— Он был застрелен из этого оружия, — объяснил Смит. — Мы выудили это из водосточного люка вблизи мотеля, в котором был найден труп Кокса.
Тулли был ошеломлен и машинально схватил кусок недоеденного бутерброда, словно ища у него помощи. Когда это дошло до его сознания, он отдернул руку и прижал ее к холодному краю раковины.
— Черт побери, Юлиан, что все это должно означать?
— Мне очень жаль, Дэйв, но мы вынуждены произвести арест.
— Арест? Кого же вы хотите арестовать?
— Вашу жену.
— Рут?
Тулли открыл рот.
— Почему Рут?
— Мне очень жаль, — повторил полицейский и отодвинулся от окна, у которого стоял.
— Это скверная шутка!
— Хотелось бы мне, чтобы это была шутка, Дэйв.
Смит пошел к кухонной двери.
— Вы ничего не имеете против, если я осмотрю дом?
И, не ожидая ответа, тихо удалился.
— Пожалуйста, осматривайте! — крикнул ему вслед Тулли. — Крандалл Кокс? Этого имени мы не знаем. Должно быть, вы спятили, Юлиан.
Когда несколько минут спустя полицейский вошел в гостиную, он увидел Дэйва Тулли, стоявшего возле широкого окна. Тулли раздвинул занавески и смотрел на улицу. Лицо его было мрачным и бледным. Услышав шаги Смита, он обернулся и спросил спокойно:
— Кто же этот Крандалл Кокс, Юлиан?
— Этого мы еще не знаем.
— Оружие еще ничего не значит.
— Все же я опасаюсь, Дэйв.
— Оно могло быть украдено у нас.
— Разве здесь был взлом?
— Могло же так случиться.
— «Могло так случиться» — бездоказательная формулировка. Вы понимаете это?
— Не знаю. Но…
— Может быть, вспомните, когда вы видели это оружие в последний раз?
— Откуда, черт возьми, могу я это знать? Это было очень давно. Послушайте, Юлиан…
Его голос все еще звучал рассудительно.
— Я ничего не могу понять! Итак, хорошо, — кто-то сумел завладеть моим оружием и застрелил этого Кокса. Но при чем здесь Рут? Вы же должны знать, что Рут никого не может убить!
— Откуда мне это знать? — спросил полицейский. — Да и откуда, Дэйв, вы это знаете?
— Юлиан! — воскликнул Тулли.
— Не горячитесь. Я только хочу сказать, что пока еще каждый может подозреваться в убийстве.
— Но даже если она на это способна, то зачем ей было это делать? Убивать совершенно незнакомого человека?
— Возможно, он не был ей незнаком.
Юлиан Смит полез во внутренний карман, и в его наманикюренных пальцах появился конверт. Он осторожно вынул из него листок, развернул его и положил на стол.
— Я поступаю против наших правил, Дэйв. Прочтите это, но не трогайте бумагу.
Взбешенный Тулли подошел и склонился над столом. Перед ним лежала обычная машинописная страничка, слегка разорванная на сгибах. Текст был напечатан на машинке. Его сердце сжалось, когда он увидел дату, проставленную в верхнем правом углу. Письмо было написано вскоре после того, как он познакомился с Рут, и прежде, чем они поженились.
«Кранни!
Оставь меня в покое! Я говорю это серьезно. То, что между нами однажды произошло, останется в прошлом. Тебе следует привыкнуть к этой мысли. Недавно я познакомилась с состоятельным парнем, который очень мною заинтересовался и, вероятно, будет просить моей руки. Если ты попытаешься мне напакостить и попробуешь лишить меня шанса, то это станет последним делом в твоей жизни. Я говорю серьезно, Кранни! Забудь о моем существовании, посвяти себя снова своим романам и будь спокоен — тебя не настигнет никакая шальная пуля. В любом месте у тебя будут лучшие шансы остаться в живых, нежели возле меня. Я говорю это вполне серьезно».
А через пять недель они поженились… Бумажка слегка подвинулась от дыхания Тулли. Смит быстро схватил ее за уголки, сложил и убрал.
— Напечатано на машинке и без подписи, — заметил Тулли неуверенно. — Что вы хотите, Юлиан? Это может не иметь никакого отношения к Рут.
— Возможно, вы правы, — кивнул Смит. — Но есть еще кое-что, Дэйв. Кокс прибыл в наш город четыре дня назад и остановился в Хобби-мотеле.
Тулли знал это место. Хобби-мотель, пользовавшийся дурной славой, был стар, как мир. Он был расположен на окраине города и состоял из пивной, ресторана и ночлежки.
— На следующий день после прибытия Кокс явился в муниципалитет. Он хотел посмотреть запись о браке некоей Рут Эйнсворт с мужчиной, имя которого, видимо, не было ему известно. Когда делопроизводитель муниципалитета узнал об убийстве Кокса, он позвонил мне и сообщил об этом. Затем сегодня…
— Уезжайте, Юлиан, — сказал со злобой Тулли. — Что сегодня?
— Сегодня к нам пришла женщина, которая жила в мотеле рядом с Коксом. Она сообщила, что вчера вечером к Коксу приходила посетительница, она слышала женский голос. Кокс был в своей комнате и называл женщину по имени. Мне очень жаль, Дэйв, но рано или поздно вы должны были это узнать. Кокс называл посетительницу «Рут».
Тулли подошел к креслу и буквально упал в него. Он впился ногтями в обивку, губы его шевелились, но он не произнес ни слова.
— Я хочу, чтобы вы посмотрели на этого человека, Дэйв. Мне неприятно просить вас об этом…
— Хорошо, — ответил Тулли, затем поднялся и стоял в нерешительности.
Юлиан Смит дружески взял архитектора за руку.
— Мне хотелось бы вас от этого избавить, Дэйв, но я не могу. Возможно, Кокс — не настоящее имя этого человека. Может быть, вы его знаете.
Глава 2
Смит ловко и проворно руководил делом. Управляющий местным похоронным бюро взял на себя заботу о погребении. Человек по имени Крандалл Кокс лежал под резиновым покрывалом на столе в похоронном бюро Хэншоу. Смит провел Тулли через помещения, воздух которых был насыщен тяжелым сладким запахом цветов, в дальнюю комнату. Гробовщик отдернул покрывало, и Тулли увидел на столе труп незнакомого ему человека.
Мужчина был среднего роста, с небольшим животом. Кожа на подбородке была дряблой, лицо — грубым и ничем не примечательным, несмотря на тонкие усы. Черные вьющиеся волосы образовывали надо
