— Мы должны разобраться в происшедшем, миссис Шермен.
Банкир нервно посмотрел на Киттеринга:
— Билл, старина… — Он опустился в кресло, весь дрожа и не отпуская руку жены. — Я расскажу вам все, что знаю, инспектор, хотя очень устал и мне известно мало…
Стенографист записывал каждое слово. Эллери стоял у окна, нахмурившись и закусив губу.
— В тот вечер я отправился… к ней на квартиру, как обычно. Она ловко притворялась…
— Да-да, — ободряюще произнес инспектор. — Между прочим, вы знали, что она была любовницей гангстера Макки?
— Сначала не знал. — Плечи Шермена обмякли. — А когда узнал, то уже безнадежно… запутался. Я бы никогда не решился… — Миссис Шермен сжала руку мужа, и он бросил на нее признательный взгляд. — Когда мы… были вдвоем, в дверь позвонили. Она пошла открывать. Я остался ждать. Возможно, я немного опасался… ну, быть пойманным. Потом… не знаю, что случилось. Рука зажала мне глаза.
— Мужская или женская? — осведомился Эллери.
— Не знаю. Затем к моему носу прижали тряпку с тошнотворным сладковатым запахом. Я отбивался, но это было бесполезно. Потом все исчезло. Очевидно, меня усыпили хлороформом.
— Усыпили хлороформом?
Все, вздрогнув, обернулись к Эллери, который уставился на Шермена с возбужденным блеском в глазах.
— Мистер Шермен, — медленно заговорил он, склонившись вперед, — вы имеете в виду, что были hors de combat[35] на все остальное время? Находились без сознания?
— Да, — ответил Шермен.
Эллери выпрямился.
— Вот, наконец, и недостающая деталь, — промолвил он и снова отошел к окну.
— Недостающая деталь? — запинаясь, переспросил банкир.
— Давайте покончим с этим, — резко сказал Киттеринг. — Джо не в том состоянии…
Шермен дотронулся дрожащей рукой до рта.
— Когда я проснулся, меня тошнило. Я был связан и с завязанными глазами, поэтому не знал, где нахожусь. Никто ко мне не подходил. Хотя один раз меня накормили. Потом — бог знает через сколько времени — меня куда-то отнесли, и я вскоре понял, что нахожусь в автомобиле. Они вытолкнули меня где-то на дороге. Когда я пришел в себя, то осознал, что меня развязали. Я сорвал с глаз повязку… Остальное вам известно.
Последовало молчание.
— Вы имеете в виду, — раздраженно спросил инспектор, — что не можете опознать никого из ваших похитителей, мистер Шермен? А как насчет их голосов? Дайте нам хоть какую-нибудь зацепку!
Плечи банкира обвисли еще сильнее.
— Не могу, — пробормотал он. — Мне можно идти?
— Постойте, — сказал Эллери. — Вы не в состоянии предоставить нам больше никакую информацию?
— Что?.. Нет, никакую.
Эллери нахмурился:
— И вы ничего не утаиваете, мистер Шермен? Насколько я понял, вы предпочитаете замять это дело?
— Да, — пробубнил Шермен. — Бросьте им заниматься.
— Боюсь, это невозможно, — заметил Эллери. — Видите ли, мистер Шермен, я знаю, кто похитил вас и убил Лили Дивайн.
— Знаете? — прошептала Розанна.
Банкир словно окаменел, а Киттеринг сделал шаг вперед и остановился.
— Конечно, знание — понятие растяжимое, — продолжал Эллери, — но я знаю то, что можно узнать в пределах человеческих возможностей.
Он сунул в рот сигарету и снова сдвинул брови. Сержант Вели, стоящий у двери, вынул руки из карманов и выжидающе огляделся вокруг.
— Объяснение этого весьма странного дела не займет много времени и может оказаться интересным.
— Но, Эллери… — нахмурился инспектор.
— Погоди, папа. Рассмотрим эту царапину на натертом полу. Твои эксперты заявили, что ее сделали каблуком, а по мнению достойного сержанта, это произошло, когда мистера Шермена тащили к окну.
— Ну и что из этого? — резко осведомился инспектор.
Озадаченный Шермен сидел молча, а Киттеринг не сдвинулся с места.
— Мне пришло в голову, что наш славный сержант ошибся. — При этих словах Эллери физиономия Вели вытянулась. — Если тело тащили с такой силой, что на свеженатертом полу остался след, значит, должны быть две царапины, так как даже ребенку известно, что у людей обычно две ноги. Поэтому я сказал себе: «Что бы ни означала эта царапина, ее, безусловно, не оставило волочащееся тело».
— Что же тогда? — проворчал старый джентльмен.
— Ну, — улыбнулся Эллери, — если такой след был оставлен каблуком, но не каблуком человека, которого тащили, то единственно возможная альтернатива состоит в том, что кто-то поскользнулся на полу. Ты ведь сам, папа, в тот вечер поскользнулся и чуть не упал. Есть ли у нас какое-нибудь подтверждение?
— Это что, урок логики? — сердито буркнул Киттеринг. — Вы выбрали странное время для демонстрации своего красноречия, Квин.
— Помолчите, Киттеринг, — сказал инспектор. — Какое подтверждение?
— Трое хромых, — мягко произнес Эллери.
— Трое хромых?!
— Вот именно. В следах ног имелись несомненные признаки хромоты. Это солидно подкрепляет теорию о поскользнувшемся на полу. Такой человек мог растянуть лодыжку или получить другую травму — необязательно серьезную, но достаточно болезненную, чтобы вызвать временную хромоту. Понятно?
— Я иду домой, — внезапно заявила Розанна. Ее щеки стали алыми.
— Сядьте, мисс Шермен, — быстро сказал Эллери. — Итак, перед нами были три серии следов с признаками хромоты, оставленные разными парами обуви. Я сразу попытался убедить тебя, папа, что подобный факт абсолютно невероятен. Могли трое или даже двое людей поскользнуться, упасть и временно охрометь в той спальне? Чушь! Во-первых, на полу была только одна царапина, а во-вторых, точное утроение феномена — три хромающих правых ноги — выглядит предельно ненатурально.
— Вы имеете в виду, мистер Квин, — спросила миссис Шермен, озадаченно нахмурившись, — что там не было трех человек, похитивших моего мужа?
— Совершенно верно, — ответил Эллери. — Все говорит о том, что три разные серии хромающих следов оставлены одним поскользнувшимся человеком. Каким образом? Очевидно, при помощи трех разных пар обуви.
— Но что случилось с этими тремя парами, Эл?
— Их не нашли. Значит, хромой унес их с собой. Подтверждение — исчезнувший саквояж Лили Дивайн. — Серые глаза Эллери стали суровыми. — Все заключается в вопросе: зачем хромой предпринял такие хлопоты, фальсифицируя три разные серии следов? Ответ очевиден: дабы представить похищение работой трех человек. Это указывает на банду, не так ли? Методом от противного мы можем предположить, что хромой не являлся профессиональным бандитом. Как бы то ни было, мы можем утверждать, что наш хромой — одинокий волк — убийца Лили Дивайн и похититель мистера Шермена!
Все молчали. Сержант Вели сжимал и разжимал кулаки.
Эллери вздохнул.
— Окно и пожарная лестница могут поведать о большей части остального. Так как дверь спальни была заперта изнутри на задвижку, похититель выбрался через единственное окно в комнате, выходящее на площадку пожарной лестницы. Окно маленькое, а в подоконник вмонтирован ящик с цветами, уменьшающий
