пробуждал в ней, что-то темное, и, возможно, немного опасное. Что-то дремавшее в ней годами и ожидавшее единственного поцелуя от этого человека.
Вся ее жизнь была подготовкой именно к этому моменту, а ведь она даже не знала, чего ожидать дальше.
Его язык скользнул по ее пальцу, стал описывать круги по ладони.
– Какие прелестные руки, – пробормотал он, прикусив подушечку большого пальца. – Сильные, но такие изящные и тонкие.
– Вздор, – смущенно охнула Кейт. – Мои руки…
Но он заставил ее замолчать, прижав палец к губам.
– Ш-ш-ш… Неужели ты не усвоила, что никогда не следует противоречить мужу, особенно когда он тобой восхищается?
Кейт задохнулась от восторга.
– Например, – продолжал он, коварно улыбаясь, – я хочу провести целый час, исследуя внутреннюю сторону твоего запястья…
Его губы с молниеносной скоростью провели по нежной коже ее запястья.
– …и имею на это полное право, не считаешь?
У Кейт не нашлось ответа. Энтони тихо усмехнулся, и этот негромкий звук снова согрел ее сердце.
– И не думай, что я этого не сделаю, – предупредил он, обводя голубые вены, пульсирующие под кожей. – Я вполне могу потратить два часа на исследование твоего запястья.
Кейт зачарованно наблюдала, как его пальцы, едва касаясь, поднимаются к ее локтю и описывают круги на коже.
Его ладонь легонько задела вершинку ее груди.
– И очень расстроюсь, если ты со мной не согласишься.
Он подался вперед и завладел ее губами в коротком, но жгучем поцелуе, после чего, немного отстранившись, прошептал:
– Жена обязана во всем соглашаться с мужем, не находишь?
Его слова показались ей настолько абсурдными, что Кейт разом обрела дар речи:
– Да, милорд, если ее мнение совпадает с мнением мужа.
Энтони высокомерно воззрился на жену:
– Вы спорите со мной, миледи? Да еще в мою брачную ночь, не больше и не меньше!
– Это и моя брачная ночь, – напомнила она. Он прищелкнул языком и покачал головой.
– Наверное, придется наказать тебя. Но как? Прикосновениями?
Его рука погладила ее грудь.
– Или наоборот? Лишить тебя моих прикосновений?
Отняв руку, он наклонился и подул на ее сосок.
– Прикосновениями, – охнула Кейт, выгибаясь. – Определенно прикосновениями.
– Ты так думаешь? – хищно улыбнулся он. – Но обходиться без прикосновений тоже весьма привлекательная идея.
Кейт уставилась на него. Энтони, стоя на четвереньках, навис над ней, как первобытный охотник, настигнувший добычу. Густые каштановые волосы упали ему на лоб, придавая странно мальчишеский вид, однако глаза горели и сверкали совершенно взрослым желанием.
Он хотел ее. И это безмерно волновало. Пусть он мужчина и, следовательно, может получить удовлетворение с любой женщиной, но сейчас, в этот момент, хотел ее. Кейт была в этом уверена.
И сознание этого заставляло чувствовать себя прекраснейшей из женщин.
Осмелев, она привлекла его к себе, так что их губы почти соприкасались.
– Поцелуй меня, – приказала она, удивленная собственным повелительным тоном. – Поцелуй немедленно.
Он недоверчиво улыбнулся, но за мгновение до того, как их губы встретились, все же прошептал:
– Все, что угодно, леди Бриджертон. Все, что угодно.
И тут все, казалось, произошло одновременно. Его губы прижимались к ее губам, дразня и кружа голову, а руки уже приподнимали Кейт. Пальцы неустанно трудились над пуговицами платья, и прохладный ветерок овевал ее кожу, по мере того как ткань сползала все ниже, дюйм за дюймом, обнажая ребра, пупок, и потом…
И тут его руки скользнули под ее бедра, и Кейт, ахнув от неожиданности, осталась без платья, в одних панталонах, чулках и подвязках. Ни один мужчина еще не видел ее такой, и все же она наслаждалась взглядом Энтони.
– Подними ногу, – велел он.
Он мучительно медленно скатал шелковый чулок. За ним последовал другой. Настала очередь панталон, и Кейт, не успев опомниться, осталась совершенно обнаженной.
