В три часа заехал Данфорд, чтобы взять ее на прогулку. Увидев его, она потеряла дар речи. Генри могла думать только о том, что вечером он увидит Кристину Фаулер. Интересно, что они скажут друг другу? Как она выглядит? Красива ли она? И похожа ли на нее? «Господи, сделай так, чтобы она не была похожа на меня», — думала Генри. Она не знала, почему это было так важно, но была уверена, что сошла бы с ума, если бы хоть в чем-то напоминала Кристину Фаулер.
— Чем ты так озабочена? — спросил, улыбнувшись, Данфорд.
— Ничем.
— Готов выложить пенни за твои мысли.
— Они не стоят этого, — решительно сказала она, — поверь мне.
Он с любопытством посмотрел на нее. Несколько минут они гуляли молча, потом Данфорд спросил:
— Я слышал, что ты пользуешься библиотекой лорда Уорта?
— Да, — с облегчением ответила Генри, надеясь, что поворот в разговоре поможет ей отвлечься от Кристины Фаулер. — Белл посоветовала мне прочитать некоторые пьесы Шекспира. Оказывается, она прочла их все.
— Я знаю, — пробормотал он, — уверен, что она делала это в алфавитном порядке.
— В самом деле? Как странно.
Снова тишина, и мысли Генри снова вернулись туда, куда не следовало бы. Наконец, совершенно точно зная, что поступает неправильно, но не в состоянии удержать себя, она повернулась к Данфорду и спросила:
— У тебя какие-то особенные планы сегодня на вечер?
Кончики его ушей покраснели. «Неспроста», — подумала Генри.
— Да нет, — сказал он, — я договорился встретиться с друзьями в доме Уайта перекинуться в карты.
— Уверена, что вы славно проведете время.
— А почему ты спросила?
Она пожала плечами.
— Просто из любопытства. Сегодня единственный вечер за много недель, когда наши планы не совпадают. Если не брать в расчет мою болезнь.
— После женитьбы вряд ли у меня будет время часто видеться со своими друзьями, вот я и решил встретиться с ними сегодня.
«Нисколько не сомневаюсь в этом», — подумала она с сарказмом. Затем ей стало стыдно за то, что она так плохо думает о Данфорде. Он собирался пойти к любовнице, чтобы разорвать с ней отношения. Ей бы радоваться этому. И если он не говорит правды, то его вполне можно понять. С какой стати вообще говорить ей, что он собирается идти туда?
— А какие у тебя планы? — спросил он.
Она поморщилась.
— Леди Уорт уговаривает меня пойти с ней на музыкальный вечер.
Он переменился в лице:
— О нет!..
— К сожалению, это так. К твоим кузинам Смит-Смайтам. Она считает, что мне необходимо познакомиться с твоими родственниками.
— Да, но неужели она не понимает!.. Генри, это слишком жестоко. За всю историю Британии не существовало женщин более ущербных в музыкальном плане, чем мои кузины.
— Я слышала об этом. Белл наотрез отказалась сопровождать нас.
— К сожалению, в прошлом году я попросил ее сопровождать меня к ним на вечер. Я думаю, с тех пор она обходит стороной улицу, где находится их дом, из страха услышать, как они репетируют.
Генри улыбнулась:
— Во мне просыпается любопытство.
— И напрасно. На твоем месте я бы симулировал болезнь сегодня вечером.
— Ну Данфорд, не настолько же они плохи.
— Настолько, — мрачно ответил он.
— Полагаю, ты не сможешь сегодня избавить меня от них? — спросила она, украдкой взглянув на него.
— Я бы с радостью, правда. Как твой будущий муж, я просто обязан оберегать тебя ото всех неприятностей, а струнный квартет моих кузин — это очень неприятная штука, поверь мне. Но я никак не могу отказаться от сегодняшней встречи.
Теперь Генри была уверена, что в полночь он собирается увидеться с Кристиной Фаулер. «Он порывает с ней», — твердила она себе. «Он порывает с ней». Это было единственным объяснением.
Глава 21
Это было единственным объяснением, но от него Генри не становилось легче. По мере того как близилась полночь, все ее мысли возвращались к предстоящему свиданию Данфорда с Кристиной Фаулер. Даже музыкальный вечер Смит-Смайтов, вполне оправдавший рекомендации Данфорда, не смог отвлечь ее.
К чести Генри, ей удалось высидеть весь вечер не шелохнувшись. Она думала, что неплохо бы придумать способ закрывать уши изнутри. Генри украдкой взглянула на часы. Пятнадцать минут одиннадцатого. Наверное, сейчас он все еще в клубе и вскоре отправится на свидание.
Наконец прозвучала последняя фальшивая нота, и у зрителей вырвался дружный вздох облегчения. Поднимаясь со стула, Генри услышала чьи-то слова:
— Слава Богу, им не пришло в голову исполнить свои собственные произведения.
Генри чуть не рассмеялась, но вдруг увидела, что одна из исполнительниц тоже услышала это замечание. Странно, но девушка ничуть не расстроилась. Похоже, она была в ярости. Генри с одобрением кивнула: по крайней мере у девушки есть характер. Но затем она поняла, что гневный взгляд предназначался не грубияну, а собственной матери. Генри все это показалось любопытным, и она немедленно решила представиться. Пробравшись через толпу, она поднялась на импровизированную сцену. Три сестры уже исчезли в толпе приглашенных, а четвертая все еще стояла, не в состоянии одна нести свою виолончель и не решаясь оставить ее без присмотра.
— Здравствуйте, — сказала Генри, протягивая руку, — я — Генриетта Баррет. Конечно, представляться самой не принято, но пусть это будет исключением из правила.
Несколько секунд девушка отрешенно смотрела на нее, а затем произнесла:
— Ах да. Значит, это вы помолвлены с Данфордом. Он здесь?
— Нет, к сожалению, сегодня у него дела.
— Прошу вас, не извиняйтесь. Все это, — она показала рукой на стулья и пюпитры, — просто ужасно. Ваш жених — великодушный человек и уже трижды приходил на наши вечера. Скажу честно, я даже рада, что его нет. Мне не хотелось бы нести ответственность за глухоту, которая разовьется у него, если он будет посещать наши музыкальные вечера.
Генри с трудом сдержала смех.
— Нет-нет, вы можете смеяться, — сказала девушка, — это намного лучше, чем говорить комплименты, как все.
— Но скажите, — Генри нагнулась к ней, — почему же тогда все продолжают приходить на эти вечера?
Девушка была явно озадачена.
— Не знаю. Полагаю, из уважения к моему покойному отцу. Простите, что не назвала своего имени. Я — Шарлотта Смит-Смайт.
— Я знаю. — Генри показала программку, в которой были перечислены исполнительницы.
Шарлотта даже зажмурилась.
— Мне очень приятно познакомиться с вами, мисс Баррет, и надеюсь, у нас еще будет возможность увидеться. Но прошу вас, не приходите на наши вечера, если вам дороги рассудок и слух.
Генри улыбнулась ей:
— Ну, ваше исполнение было не настолько ужасно.
