— Мы наберем воду во что сможем и подождем, пока она остынет.
Блисс подошла к матери.
— Я хочу пить, мама.
— Нужно подождать, милая. Вода очень горячая, — ответила Либби.
Мужчины ругались, когда тащили в котлах кипящую воду. Райвл увидел Либби, которая вместе с детьми стояла в тени.
— Постирайте мне белье! — приказал Райвл.
— Если вы хотите, чтобы я управляла всю ночь фургоном, то дайте мне выспаться.
Либби заметила, как Гейб одобрительно подмигнул ей.
— Мне понравилось, как вы пели, мистер Фостер, — сказала она. — Хотя я предпочитаю оперные арии этой кабацкой пошлятине.
— Мои извинения, — поклонившись, сказал Гейб. — Я не думал, что меня кто-нибудь слушает. Надеюсь, я не побеспокоил вас?
— Напротив, мне это помогло скоротать ночь, — сказала Либби, улыбаясь в ответ.
Вода плохо пахла пока не остыла до конца, но это было лучше, чем ничего. Весь день люди пролежали в тени, плеская в лицо теплой водой, чтобы хоть как-то спастись от жары.
С заходом солнца колонна снова двинулась. Вторая ночь была непереносимой, так как Либби не смогла уснуть весь день, и голова просто раскалывалась, и она с трудом держала вожжи. Один из быков споткнулся, и фургон накренился, чуть не свалив Либби, — она успела схватиться за подножку, чуть не упав под копыта. Испуг прогнал на время дремоту, но с приближением восхода солнца ее все больше и больше клонило ко сну. Либби проснулась. Свет забрезжил на востоке. Колонна остановилась, и впереди были слышны только крики, эхом разносившиеся в горах.
К Либби, размахивая руками, бежал человек. Это был Гейб.
— Что там происходит? — спросила Либби.
— Мы дошли до реки Карсона. Все как будто сошли с ума. Бежим к воде!
Гейб снял ее с фургона. Либби почувствовала на талии его руки, которые он, кажется, не собирался убирать.
— Отпустите меня, Гейб, — смеясь, сказала она. — Я еще могу стоять на ногах.
— Я это заметил, — ответил Гейб, отпуская Либби.
14
Все радовались воде. Быки зашли в воду и жадно ее пили, люди, раздевшись до пояса, брызгались как мальчишки. Либби тоже хотела присоединиться к ним, но она неудобно чувствовала себя среди мужчин, которые, не видев женщин два месяца, были как бы не в своей тарелке.
Либби принесла ведра к фургону и начала умываться вместе с девочками.
— Нам нужно хорошо выглядеть, — сказала она. — Мы уже почти в Калифорнии. Мы поднимемся вверх по реке, переправимся через нее и через пару дней найдем нашего папу.
Либби посмотрела на них. Они неплохо выдержали это путешествие и теперь были не похожи на бледных, пухлых девочек, которых Либби взяла у гувернантки в саду. Иден казалась такой взрослой — настоящая женщина!
«Надеюсь, Хью не хватит удар, когда он увидит девочек. Нужно стирать их платья, чтобы они нормально выглядели. Должно быть, я дико выгляжу», — подумала она и дотронулась до волос, которые были уложены в пучок.
Ей пришло в голову, что Хью тоже мог стать дикарем. Нет, вряд ли. Он, вероятно, золото копает в белой рубахе с кружевными манжетами. Нужно столько дикости, чтобы Хью забыл, что он джентльмен. В дороге она о нем не думала, а теперь, когда до Калифорнии было рукой подать, Хью не выходил у нее из головы. Как он ей был нужен. Как она хотела вернуться к нормальной жизни.
Пару дней люди ждали, пока отдохнут быки, и они смогут продолжить путь вниз по реке Карсона. Наконец горы кончились. В начале сентября дорога резко пошла вверх, и для людей опять наступило нелегкое время: вначале проход между горами Роки был легко преодолим, но, достигнув гор Сьерры Невады, пришлось опять пробираться среди валунов величиной с фургон. Люди с трудом держались на ногах. Быки скользили и мычали, их приходилось постоянно подгонять ударами кнута. Конца пути не было видно, но люди продолжали идти, чувствуя, что Калифорния рядом.
Они были уже три месяца в дороге, которая никак не кончалась. Теперь все боялись снега, как раньше жары. Мужчины рассказывали байки о парнях, которых завалило лавиной, о людях, умерших от холода, не дойдя пару миль до Калифорнии.
— Пока нет снегопадов и лавин, нам не о чем волноваться, — говорил Джимми.
Измотавшись вконец, путешественники разбили лагерь на высокогорном лугу. После захода солнца стало холодно.
В эту ночь ей снилось, что она на концерте в Бостоне. Стучали барабаны, звучали трубы, и, наконец, зал взорвался аплодисментами. Либби открыла глаза. Вспышка осветила фургон, и Либби села.
— Что это, мама? — спросила Блисс.
— Гроза, дочка, — ответила Либби, приходя в себя ото сна.
Блисс поближе пододвинулась к матери. Ветер натягивал обшивку фургона, а дождь неистово барабанил по крыше. Под ударами молнии где-то упало с треском дерево.
Либби вновь легла и, когда проснулась, обнаружила, что буря утихла и наступила давящая тишина.
— Мне снилось, как люди хлопают в ладоши. Это был дождь? — спросила Иден.
— И мне снилось то же самое, — сказала Либби.
— Как холодно, — сказала Блисс, выглядывая из фургона. — Посмотри, мама, снег пошел!
Снег уже завалил фургоны. Ветки сосен сгибались под тяжестью снега.
— Нам можно слепить снеговика? — умоляюще попросили девочки.
— Нам нужно ехать, — сказал подскакавший Джимми. — Боюсь, что завалит дорогу. Мы можем здесь застрять, нам нужно рискнуть. Еще одна такая снежная буря, и мы будем отрезаны надолго от мира.
— Почему снег? Ведь сейчас сентябрь?
Джимми пожал плечами.
— Мы высоко в горах, хотя для снегопадов | еще слишком рано.
Быки так измотались, карабкаясь в гору, что сейчас отказывались подниматься, они лежали, засыпанные снегом, и, как ни старались люди, все усилия были тщетны.
— Прекратите! — закричала Либби, увидев кровь от ударов. — Разве вы не видите? Они не могут идти.
В конце концов пришлось бросить часть фургонов. Райвл согласился лишиться своего собственного фургона с припасами, оставив Либби повозку с мукой. Его личные продукты заняли столько места, что Либби с детьми едва хватило места. Она накрыла мешки тряпками и взобралась на них. Впереди были горы Сьерры. Дорога была кошмарная: быки скользили и спотыкались, боясь идти по заснеженному пути. Снег залепил глаза, проникал внутрь повозок. Мешки с мукой промокали. Ботинки после долгой дороги готовы были развалиться.
В полдень мужчины стали лопатами откапывать фургоны, пока Либби варила кофе на спиртовой горелке. Спирта почти не осталось, еще одна ночь и они здесь все перемерзнут. Иден и Блисс сидели, укутавшись в одеяла и волчьи шкуры, которые выменял Гейб. Если бы знать, как они понадобятся, она бы отдала даже свое зеркальце. Либби не чувствовала ни рук, ни ног. Она разлила в кружки кофе и понесла их мужчинам, разгребавшим завалы.
— Классно, мэм! — сказал один из мужчин, вытирая пот со лба.
Немного погодя колонна начала движение.
Партия расположилась на ночь на лугу, похожем на предыдущий. Просушив одежду на костре, люди заснули, забыв обо всем. Наутро погода улучшилась. Небо стало чистым, снег идти перестал.
