лужайке, — проговорила Грейс. Перед ее глазами встал Брюс, — худощавый, с бронзовым загаром, и ей стало больно.
— Нет, может быть, и нет, — сказал Фредди. Он взял ее руку в свою. — Я хотел попросить тебя об одной очень большой услуге.
— О чем же именно? — Грейс задумалась: что бы это могло быть?
— Ты знаешь, что у меня уже есть билет, и я отплываю через неделю, — сказал Фредди. — А сейчас очень трудно достать билеты, и мы попали в крайне невыгодное для нас положение. Дело в том, что правительство не готово еще дать разрешение вывезти самолет. Я уже и место в багажном отделении подготовил, а чиновники говорят: окончательное разрешение не получено. Ты можешь себе представить, в какую историю мы влипли?
— А разве нельзя самолет доставить позже? — спросила Грейс.
— Вот как раз об этом я и хотел тебя попросить, — ответил Фредди.
У Грейс радостно забилось сердце. Неужели он хотел, чтобы она сама привезла самолет!
— Я подумал, если только я не слишком о многом прошу тебя, — Фредди, откашлявшись, продолжил: — Может, ты поможешь мне все здесь устроить? Я сообщил твое имя на базу ВВС, и они известят тебя, когда получат разрешение, и самолет разберут для перевозки.
— Но что ты хочешь, чтобы сделала я? — живо спросила она.
— Договорись о новой дате отправки и проследи, чтобы все контейнеры были должным образом погружены, — сказал Фредди. — Я, знаешь, мало доверяю компаниям по перевозке, а докерам — еще меньше. Будь ангелочком, проследи, чтобы все было доставлено на борт. Я буду тебе бесконечно признателен, Грейс.
— Ну, конечно, Фредди, я с радостью все исполню, — сказала она, стараясь скрыть свое глубокое разочарование.
Прежде чем попрощаться, он обнял ее и посмотрел на нее с беспокойством.
— Ты ничего не имеешь против? Мы ведь практически помолвлены, — сказал он и нежно поцеловал ее.
Неужели Фредди, как истинный джентльмен, всегда будет спрашивать ее разрешения, прежде чем начинать оказывать ей знаки внимания, подумала она.
Внезапно, помимо своей воли, она вспомнила, как Брюс вдруг обнял и поцеловал ее в Эктон-Барнетте. Она вспомнила, как его губы с силой прижались к ее губам. Неужели он сейчас там под жарким австралийским солнцем так же целует другую женщину?
Когда Фредди уехал, Грейс переехала в Лондон и стала подыскивать себе работу. Это было совсем не так просто, как она считала. В Лондоне было полно вышедших в отставку военных, которые были уверены, что именно они имеют право первыми получить работу. Те компании, которые во время войны принимали на работу женщин, теперь старались уволить их и взять вместо них мужчин. Казалось, что только магазины готового платья или кафе брали на службу женщин, но там их было больше, чем достаточно. Потеряв всякую надежду найти себе место, Грейс пошла в одну из лондонских больниц и записалась на курсы по подготовке медицинских сестер, где занятия начинались в сентябре.
В июне она отпраздновала свой день рождения — ей исполнился 21 год, и получила по этому случаю чек на 100 фунтов от своей крестной матери. Она раздумывала, как ей получше истратить такую неожиданно свалившуюся кучу денег, когда получила извещение, что самолет подготовлен к отправке. В офисе компании «Ориент лайн», занимавшейся перевозками на Восток, она узнала, что первым кораблем, на котором было место, была «Ормандия», которая отплывала в конце сентября.
— Вас интересует только перевозка груза? — спросил ее чиновник. — А вы сами не собираетесь ехать?
— Нет, а в чем дело?
— Дело в том, что при бронировании грузовых отсеков мы отдаем предпочтение пассажирам, которые следуют со своим багажом, — сказал чиновник. — Я не могу сейчас вам точно сказать, возьмем ли мы ваш груз или нет. Если корабль будет заполнен так, как мы ожидаем, то…
— А если бы я сегодня купила билет для себя?
— Тогда мы одновременно зарегистрировали бы и ваш груз, мисс, — сказал он.
— Хорошо, — согласилась Грейс, доставая чековую книжку. — Выпишите, пожалуйста, билет на имя мисс Грейс Притчард.
И 18 сентября 1919 года бомбардировщик «Де Хевиленд» отплыл из Англии в Австралию в сопровождении очень взволнованной молодой женщины.
«Ормандия» покинула Сингапур два дня тому назад и сейчас, лениво попыхивая трубами, проплывала мимо Ост-Индии. Пассажиры, которые раньше так активно играли на палубе в теннис, теперь лежали на теневой стороне корабля и бесконечно пили прохладительные напитки.
Грейс стояла у перил, жадно впитывая все окружающее. Каждая минута путешествия была реализацией тех стремлений, глубину которых она раньше вряд ли осознавала. Они заходили в экзотически звучащие порты — Марсель, Александрию, Аден, Коломбо, Сингапур. И везде она испытывала необыкновенные, волнующие чувства.
Вместе с другими пассажирами она посещала базар в Александрии и бросала монетки маленьким мальчикам-ныряльщикам в Адене. Она увидела, как заклинатель змей в Коломбо заставлял кобру вылезать из корзины. Она ездила на рикше по улицам Сингапура, наслаждаясь яркими красками, кружащими голову ароматами, шумом, пылью и жизнью, кишащей вокруг. Она и не представляла себе, что мир так полон чудес, и она чувствовала, что только сейчас стала по настоящему жить.
На корабле были и другие чудесные вещи: остроумные разговоры в кают-кампании столом, интересные игры, забавные костюмированные вечеринки. Грейс понимала, что многие сейчас чувствовали, что они принесли свою молодость в жертву войне, и теперь решили взять реванш за потерянные годы, предаваясь легкомысленным развлечениям. Они танцевали и пили, играли в разные игры до тех пор, пока угнетающая жара на экваторе не умерила их аппетиты.
Третий день после пребывания в Сингапуре был особенно жарким, не было ни единого дуновения ветерка. Коричневые мокрые тела индийских моряков, работающих на палубе, блестели на солнце. Женщины постарше все время обмахивались веерами.
Грейс смотрела вниз на океанскую волну, омывающую корабль, и наблюдала за летающими рыбами. В это утро она сидела и очень серьезно размышляла. Путешествие подходило к концу. Она уже написала Фредди и сообщила ему дату прибытия в Брисбен, и получила краткий ответ телеграммой, когда корабль пришел в Коломбо: «Встретим „Ормандию“ в Брисбене». Про себя она боялась, что Фредди захочет посадить ее на первый же корабль, отплывающий обратно в Англию. Но она почувствовала вкус путешествий и свободы и не желала сейчас же возвращаться домой, где ее ждала унылая строгость послевоенной Англии. Она не была уверена, захочет ли вообще вернуться туда.
Пока Грейс раздумывала о своем будущем, она вдруг услышала какой-то неясный гул. Все посмотрели на небо, стараясь разглядеть на нем приближающуюся тучу, но голубое небо было ясным. Гул послышался опять, корабль задрожал, и вдруг все успокоилось. Индийские матросы стали бегать по палубе, повинуясь громким командам. Пассажиры вскочили с шезлонгов и бросились к поручням.
— Мы, наверное, натолкнулись на что-то! — в страхе закричала одна из женщин.
— По крайней мере, это не могло быть айсбергом, — сказал молодой австралиец с нахальной улыбкой.
— Я чувствую запах гари! Корабль загорелся! — закричал в панике мужчина.
Затем на палубе появился бородатый офицер.
— Леди и джентльмены, нет никаких оснований для беспокойства, — сказал он. — У нас возникли небольшие трудности в машинном отделении, но ситуация под контролем. Как всегда, через пятнадцать минут вам подадут ленч, и мы сообщим об этом происшествии более подробно, как только лучше изучим обстановку.
За ленчем появился капитан и рассказал, что один из котлов перегрелся и взорвался. К счастью, пожар удалось погасить, и корабль может по-прежнему продолжать путь. Правда, плыть им сейчас придется
