Мак-Кленнон пристально смотрел на Эми. На мгновение она встретилась с ним взглядом.
– Мойше, – шепнула она, – кажется, меня сейчас стошнит.
– Именно оно, – пообещал Бэкхарт Маусу. – Трудно проглотить. Даже когда сам видишь. От всей этой жестокости, без всякой видимой цели, становится еще страшнее.
Мак-Кленнон взял Эми за руку. Рука была очень холодной и дрожала.
– Тебе что-нибудь нужно?
– Сейчас приду в себя. Еще минуту.
– Адмирал! – повернулся к нему Мак-Кленнон. – Я уже видел такие корабли.
– Что? Где? Как? – Бэкхарт бросился на Мак-Кленнона, как тигр на добычу. Казалось, его вдруг охватила лихорадка. На верхней губе адмирала выступила испарина.
– Где? – выдохнул он.
– У сейнеров есть ксеноархеологическая лаборатория. Помнишь, Эми? Я еще спросил, не построили ли этот корабль разумные улитки? На нем никто не хотел работать.
– Да. Ты прав, Мойше. Он был точно такой, как корабли на кассете.
– Расскажите подробнее, – попросил Бэкхарт.
– Да нечего особенно и рассказывать, – ответил Мак-Кленнон. – Сейнеры нашли его в туманности. Они считают его относительно современным. Он был окружен кораблями, которые, как полагают, принадлежали строителям Звездного Рубежа. Тем же, как я думаю, кто построил базу на темной стороне Луны. Сейнеры решили, что корабль был по ошибке атакован во время Улантской войны. Я предположил, что, возможно, команда изучала корабли, принадлежащие расе Звездного Рубежа. Это все.
Бэкхарт задумался.
– Это не все, Томас. Всегда есть что-то еще. Ты просто не знаешь. Есть ли здесь связь? Подумай об этом. Звездный Рубеж мог быть не только удобным арсеналом.
Бэкхарт говорил для себя, не для слушателей. Мак-Кленнон улыбнулся. Адмирал иногда любил строить произвольные предположения, и когда они оправдывались, то оказывались чертовски эффективными.
– Томас, я хотел бы, чтобы вы с Эми поговорили с людьми Ченселлора. Они прибыли с лунных раскопок. Может, что-нибудь проявится.
– Им надо будет связаться с подругой Эми, Консуэлой эль-Санга. Она знает куда больше нас.
– Отлично, отлично. Мы это устроим. А пока пустите-ка в ход свои мозги, пусть работают, не отвергайте с ходу даже самые невероятные гипотезы… Знаете что, думаю, нам стоит собраться после обеда. Вместе с ними. «Марафон» доставил мне кое-какие новые материалы. Я им все выложу.
В голосе адмирала Мак-Кленнон уловил горечь.
– Плохо дело?
– Хуже, чем когда бы то ни было. Бэкхарт воспользовался вечерним совещанием, чтобы продемонстрировать отчет глубокой разведки улантидов. Потом спросил:
– Какие-нибудь соображения, люди?
Ученые воздержались. Им нужна была дополнительная информация.
– Луна Командная пропустила это через большой мозг? – спросил Мак-Кленнон.
– Да. И тот тоже затребовал дополнительную информацию. Думаю, в него встроены человеческие мозги. Он не может воспринять такие цифры. Компьютер предложил заменить капитана Рассела человеком, менее склонным к преувеличениям.
– Мне кажется, информации достаточно для первых приблизительных выводов. Например, что Сфероид и военные армады созданы в рамках программы уничтожения любой разумной и потенциально разумной жизни. Это выглядит как программа элиминирования конкурентов и перестройки галактики для нужд одной расы.
– Нельзя делать таких заключений, – запротестовал кто-то из ученых. – Это антропоцентризм. Это может быть религиозный крестовый поход.
– Что? – огрызнулся Маус. – Не говорите глупостей!
– Легче, Маус, – вмешался Бэкхарт. – Сейчас ни одна идея не будет слишком дикой. Правда, скорее всего окажется еще более дикой.
Мозговой штурм, люди. Выдвигайте любые идеи, а проверять их будем, когда поступит дополнительная информация. Не надо пытаться построить из фактов что-нибудь приемлемое. Правда может таковой не быть.
Ученые было заупрямились. Но Бэкхарт продолжал:
– Один неудобоваримый факт, который бросается прямо в глаза, – это то, что они попытаются нас уничтожить. Прибавьте к этому их невероятное количество. Прибавьте еще, что Сфероид в сорока тысячах лет пути от нас. Ребята, кажется, мы нашли себе войну, которая будет длиться вечно.
Мак-Кленнон не мог осмыслить такие цифры. Сорок тысяч лет? В восемь раз дольше, чем вся история человечества? Да, долгосрочная операция.
Противник действует уже черт знает сколько времени. Миллионы лет?
В этом свете совпадения между чужой базой на темной стороне Луны, заброшенными кораблями у Трех Небес и самим Звездным Рубежом казались менее невероятными. Если предположить, что таинственные строители враждовали с центральной расой, то им необходимо было создать оборону поистине космических масштабов. Мак-Кленнон попробовал сложить мозаику из уже известных фактов. Не складывалась. Слишком много вопросов. Какова роль сангарийцев? Что сталось с самими строителями? Маус наклонился в его сторону:
– Для меня это слишком, Томми. Я всего лишь простой солдат.
Мак-Кленнон усмехнулся:
– Ну, с простачками-то я полажу. Он провел день у психиатров. Они творили чудеса. Настроение было светлым и оптимистичным.
Маус был совсем другим. Со Сломанных Крыльев он вернулся замкнутым и необщительным. Определенным доказательством тому было то, что в команде исследователей было несколько привлекательных женщин. И ни одна из них еще не удостоилась его орлиного взгляда. Это отметила Эми в один из своих моментов дружелюбного настроения. Сам Мак-Кленнон не заметил.
– Будет у тебя настроение потом сыграть партию? – спросил Мак-Кленнон. В последнее время Маус потерял интерес даже к шахматам.
– Не думаю. О чем это он? – Вошедший сержант что-то шептал адмиралу.
– Сангарийский флот только что ушел о Звездного Рубежа, – объявил Бэкхарт. Он улыбался. – Они бросили Мак-Гроу на растерзание рыбакам. Кажется, вопрос пиратов отпадет сам собой.
– Что они будут делать? – спросил Мак-Кленнон.
– Мы не знаем. Будем надеяться, что прежде они хорошенько подумают. Я оставил Штрехльшвайтер послание ее хозяину. Может быть, судьба Метрополии заставит их прислушаться.
– Какое послание? – спросил Маус.
– Я посоветовал сангарийцам изменить образ жизни. Я сказал, что не заинтересован в их уничтожении, но сделаю это, если они не изменятся. Я передал, что могу повторить урок на Осирисе, если они будут настаивать.
– Повторите? – спросил Томас.
– Нет. Я умею врать.
Всю следующую неделю Мак-Кленнон проводил то у психиатров, то у ученых. Сеансы психотерапии сняли напряжение его запутавшегося мозга. Постепенно на передний план выступала единственная личность – Мак-Кленнон. У него случился только один небольшой приступ.
«Марафон» вышел из гипера у Трех Небес. С «Лепанто» от фон Драхова поступил сигнал, что он вместе со своим эскортом проник на Верфи. Было несколько стычек, но ничего серьезного. Звездоловы спорили, но не сопротивлялись.
– Грабер пытается обвести нас вокруг пальца, – заметил адмирал. – Он крепко вцепился в Звездный Рубеж. Знаете почему? Он делает ставку на начинку. Рассчитывает, что, если ему удастся достаточно быстро наложить лапу на оружие, он будет сильнее нас.
Тем временем Бэкхарт пустил в ход свои полномочия проконсула. Он связался с флагманом сейнеров и назначил им время. Это было время запуска минус двадцать пять часов. Адмирал приказал держать канал
