– Скорее! – почти взмолился Гребень. Ему страшно: гул
– Да не волнуйся ты, доходяга, – иронично прищурился главарь.
А глаза Гребня вдруг стали круглыми, безумными. Какую-то долю мгновения он таращился туда, где всё ярче разгоралось смертельно-красивое зарево. Потом всхлипнул и бросился наутёк – в сторону торгового центра «Экватор».
Бандиты провожали его хохотом. Лишь один метнулся вдогонку и легко настиг хромого калеку.
Что произошло дальше – я не увидел.
Рука отца дернула меня за воротник. И мы полетели с «моста» – в укрытую туманом бездну…
Кажется, я орал от страха.
Наверное, мог бы и обделаться – если бы падение длилось дольше. Но мы ударились о крутой зыбучий склон и покатились вниз.
И всё же по-настоящему я пришёл в себя уже на дне глубокой расщелины. С разодранными до крови костяшками пальцев, ушибленным плечом – но относительно целый и здоровый!
Рядом – отец и Петрович. Мы прыгнули вниз и остались живы!
Вот для чего наш вожак уронил вниз автомат – по звуку догадался, что склон близко. Он сделал всё как настоящий
Целую секунду меня переполняет восторг. А ещё спустя секунду выстрелы раскалывают воздух, и пули начинают долбить землю рядом с нами.
Бандиты палят вслепую – сквозь дымку. Зато патронов не экономят.
Отец накрывает меня телом.
И тут что-то взрывается – так мне кажется…
Тьма. Боль.
Мутная дымка. Перед глазами – красные круги.
В ушах – звон. Легче, чем от
Я утёрся грязным рукавом и осторожно повернул голову.
– Цел? – глухо спросил Петрович.
– Нормально…
Рядом открыл глаза отец. И медленно сел, отряхивая припорошенные землёй волосы. Его разодранная кепка валялась в стороне.
Чем же нас накрыло? Гранатой?
Хорошо хоть наша сумка – целая. И
– Сынок…
– Всё путём, – коснулся я его руки. И замер, вслушиваясь.
Теперь, когда звон в ушах отступил, – я вдруг понял, что
Бандитской ругани тоже не слыхать.
Но это ни о чём не говорит! Пока мы были в отключке, они вполне могли подобраться ближе. Вдруг они уже рядом – за стеной тумана?!
Я вскочил на ноги.
– Не дергайся, – вздохнул Петрович и медленно поднялся с земли. Одежда на нем в нескольких местах была располосована. У отца – тоже, особенно спина. И нога… Вся левая штанина промокла от крови.
Наверное, задело осколком!
Я торопливо полез в сумку, достал стерильный бинт, йод.
– Погоди, – сказал Петрович и сам начал перевязывать отца.
Пока он это делал, я с автоматом на изготовку опасливо озирался. Тёмные силуэты чудились мне за белой завесой.
А наш вожак был удивительно спокоен.
– Порядок, – объявил он, завязывая бинт. И отобрал у меня автомат.
Почесал подбородок, глядя вверх по склону. Шепнул:
– Теперь бы не худо отсюда выбраться…
– Там же бандиты!
– Вряд ли они нам помешают.
– А если опять кинут гранату?
– Гранату? – округлил он глаза. – Какую ещё?.. – моргнул недоумённо. И вдруг понимающе улыбнулся: – Не бойся – не кинут.
Без лишних объяснений, деловито стал карабкаться вверх по склону. Мы двинулись следом – отец заметно хромал, но пытался не отставать.
А я подобрал камень и судорожно сжал в кулаке – раз уж пистолета не доверили, хотя бы не с голыми руками!
Всё-таки мне трудно понять логику Петровича. Да, он – реальный
Или хочет застать их врасплох?
Смешно.
Представляю себе рожу долговязого бандита – когда он нас увидит. Уж тогда он с полным правом сможет сказать: «Идиоты!»
Тьфу!
Шёпотом чертыхаюсь, споткнувшись обо что-то. Присматриваюсь и с удивлением обнаруживаю расколотый автоматный приклад. Разгребаю землю пополам со щебёнкой.
Точно, автомат! Разбитый, негодный, да ещё надрезанный чем-то вроде болгарки. И магазин не отщёлкнешь – заклинило!
Всё равно здорово. Пока ползём этим крутым склоном – буду смотреть внимательнее. Вдруг попадётся ещё что интересное?
Через пару метров я нахожу кусок куртки.
А ещё выше – чью-то руку.
Я смотрю на неё несколько секунд. Ясно вижу гладкий, словно бритвенный срез – наискось выше локтя. Рука в пыли – но даже сквозь грязь можно разобрать на коже татуированный якорь и наколку «ВМФ».
Отец трогает меня за плечо:
– Глеб…
Я ошалело моргаю, не сводя глаз с жуткой находки, и отец почти тянет меня вверх по склону.
Минуту спустя выбираемся из трещины – опять к развалинам магазина «Антошка».
Я отхожу от обрыва всего на несколько шагов. И тут меня начинает тошнить. Рвать до судорог, до болезненных спазмов – прямо у заросшего травой крыльца с почернелой, загнутой спиралью вывеской.
Я ведь не ошибался. Бандиты, правда, ждали на-верху.
Точнее – то, что от них осталось…
А среди этих кровавых кусков – распоротое и вывернутое, как перчатка, тело, узнаваемое лишь по остаткам пальто.
Гребень так и не сбежал от судьбы.
Глава 4
Отец и Петрович взяли меня под руки и оттянули за угол магазина. Отсюда почти не видно
Мне стыдно. Но я ничего не могу поделать…
Наконец отпустило.
Отец дал мне свой платок утереться. Обнял и зашептал:
– Прости, Глеб… Прости, что притащил тебя сюда. Зона – не для мальчишек!
А Петрович дружески взъерошил мои волосы:
