надо сказать, весьма чувственно и даже красиво.
Самец, чуть ли не вдвое превышавший размерами самку, неторопливо, со знанием дела обнюхивал партнершу, какое-то время они нежно терлись друг о друга, после чего самец взбирался на самку, нижние части их тел туго соприкасались и начинали волнообразно, ритмично двигаться вверх-вниз… Во время оргазма они оба издавали протяжный стон – и в этот момент рот Валентины Викентьевны сам собой приоткрывался и толстощекое, румяное лицо ее принимало какое-то зачарованное выражение. Она переходила от одной группы котиков к другой – и без устали наблюдала за процессом спаривания, уже не обращая внимания на пищавших под ногами малышей. При этом она попыталась взять себе в сопровождающие Романа, но он от сей почетной обязанности увильнул, оставив в компанию Валентине Викентьевне почтенного седобородого профессора.
Тот тайных помыслов своей спутницы не понял и принялся подробно объяснять ей тонкости семейных отношений, существующих в колониях морских котиков (славных представителей ушастых тюленей) и других ластоногих, обитающих на многочисленных островах Сахалинской области. Лекция наверняка выдалась занимательной, но Валентина Викентьевна жаждала чего-то другого и возвращалась из поездки сильно разочарованная.
На третий день путешественники совершили облет южных областей острова.
Здесь тоже было на что посмотреть. Между сопок раскинулись густые девственные леса из ели и пихты. Их сменяли буйные заросли высокотравья в долинных пойменных лугах. На морских заливах восхищенные туристы увидели несметные стаи лебедей. Казалось, земля была устлана белым пуховым одеялом. Затем снова пошли гористые участки, леса, луга, массовые скопления разнообразных птиц внизу – и вот наконец Роман своими глазами увидел пролив Лаперуза.
Здесь была запланирована посадка с коротким пикником, и Роман наконец получил возможность своими глазами увидеть то, к чему так стремился.
Пролив ожиданий не подвел: волны с грохотом бились о высокий каменистый берег, ветер налетал вместе с морскими брызгами и норовил плеснуть грязноватой пеной в лицо. Одним словом – лепота. Погода была относительно ясной, и на той стороне пролива виднелись горные вершины острова Хоккайдо – японской территории. Здесь проходил оживленный морской путь, и в проливе находилось множество судов, идущих большей частью к берегам Японии.
На этом Роман счел свое ознакомление с Сахалином законченным. Его спутники приглашали совершить вместе с ними трехдневный поход в какую-то долину, где лежало необыкновенно красивое вулканическое озеро. Но Роман вежливо отказался, как ни умоляла его подвыпившая и расхрабрившаяся Валентина Викентьевна (она, как выяснилось, работала бухгалтером в налоговой инспекции Владивостока и на Сахалин прилетела, чтобы расширить свой кругозор).
Все, что Роман видел, ему, в принципе, понравилось. Но он не был настолько туристом, чтобы, закинув рюкзак на спину, бесконечно куда-то идти и думать, что в этом и состоит радость жизни. Такой отдых был точно не для него. Будь там комфортный охотничий домик со всеми удобствами, хорошая кухня, надежный транспорт и привлекательная попутчица – тогда еще можно было бы попутешествовать. Но тащиться пехом за сто верст, кормить злобнющих комаров, спать в сырой палатке, есть жуткое варево из общего котла, а вместо привлекательной попутчицы лицезреть необъятные телеса Валентины Викентьевны – нет уж, от эдакого удовольствия избавьте. Хорошенького понемножку. Все, что хотел повидать, повидал, и на этом – мерси и адье, славный остров Сахалин.
На седьмой день, проспав в гостиничном номере до обеда, Роман ближе к вечеру отправился гулять по Южно-Сахалинску. Отлет на материк был намечен на завтрашнее утро, но у Романа оставались в запасе еще полдня и ночь, которые он намеревался посвятить знакомству с прекрасной сахалинчанкой, или как они здесь назывались.
Но то ли день выдался неудачный, то ли женское население города было слишком малочисленным, но Роману так и не удалось свести тесное знакомство с местной жительницей.
Это оказалось невозможным из-за того, что выбора-то практически не было. Либо малолетки- школьницы, либо суровые домохозяйки, либо проститутки. Видимо, все девушки, достигая совершеннолетия, во все лопатки удирали отсюда на Большую землю. Понять их было нетрудно. Скудность жизни на острове была прямо пропорциональна его природным богатствам, и хорошо себя здесь чувствовали лишь неприхотливые, как судовые крысы, моряки да полууголовный сброд, наживающий состояния на незаконной продаже краба и рыбы Японии.
Тщетные поиски прекрасной незнакомки привели Романа в ресторан «Старая гавань». Он прельстился романтическим названием и решил, что в этом заведении он отыщет себе избранницу именно того типа, который наиболее отвечал его запросам, а именно: красивую (это само собой), умную, загадочную и страстную. Требования, конечно, были ничего себе, но ведь и он не пальцем был сделан. Как-никак столичный парень, да к тому же и не очень бедный. Хотелось провести незабываемый во всех отношениях вечер, а для этого требовался и контингент соответствующий.
Но ничего такого в «Старой гавани» и близко не значилось. А то, что значилось, годилось разве что на отправление естественных половых надобностей. Последнее, конечно, было немаловажно, ибо Роман за минувшую неделю изрядно проголодался и даже на грязноватых путан смотрел не без скрытого вожделения. Но связываться с ними он не хотел принципиально даже по этой уважительной причине, а потому решил потерпеть сутки и уже по прибытии в Москву оторваться по полной программе с проверенными и чистоплотными кадрами из элитного клуба, членом которого он имел честь состоять.
Потому, досидев до половины одиннадцатого, он заплатил за выпитый коньяк и бутерброд с икрой и с облегчением вышел на свежий воздух, порядком смешав планы сильно рассчитывающих на него сутенеров.
Вечерок был неплохой. Легкий бриз, ясное небо, звезды, выпуклая половинка луны… Так бы и пройтись сейчас с какой-нибудь славной девчушкой, старательно вешая ей лапшу на уши и прикрывая ее озябшие плечи горячей мужской ладонью.
Мечты, конечно, пошловатые и для солидного дяди, коим Роман Евгеньевич виделся со стороны, мягко говоря, несерьезные. Ну так ведь для того и существуют подобные поездки, чтобы ненавязчиво окунуться в лопоухую юность и позволить себе то, что уже сто лет не позволял.
Но, увы, «девчушки» не нашлось, мечта разбилась в прах, и Роман, выйдя из ресторана, решительно направился к гостинице, уже ни о чем другом не думая, кроме как о завтрашнем комфортабельном кресле аэрофлотского лайнера.
«У меня в запасе останется еще три дня, – размышлял он. – Это не так уж много, но и не мало. Можно снять евродачку в дальнем Подмосковье и закатиться туда с хорошей компанией. Можно засесть в казино и на какое-то время слиться с космосом. Можно впасть в детство и устроить себе отдых в стиле аквапарк – зоопарк – мороженое. Можно просто поваляться на диване с хорошей книгой в руках. Или любовницей. Телевизор, чипсы, пиво… В общем, вариантов – выше крыши. От скуки я не умру, точно. Доберемся до дома, а там решим, чему отдать предпочтение».
До гостиницы было ходу не больше километра. Роман, покуривая, прошел уже большую часть пути, ничего примечательного по дороге не обнаружив, как вдруг какая-то возня в темной подворотне привлекла его внимание.
Возня сопровождалась невнятными и сердитыми восклицаниями.
– Ну чего ж ты такая упрямая, дура? – подойдя ближе, услышал Роман чей-то хриплый мужской голос.
Голос был очень нетрезв и агрессивен.
– А я вам говорю, оставьте меня в покое, – прозвенел возмущением женский голосок.
– Да пойдем со мной, – настаивал все тот же нетрезвый мужской голос. – Я тебе такие чудеса покажу, обалдеешь, я тебе говорю…
– Немедленно отпустите меня!
– Да ты че, не понимаешь? Ты думаешь, я капусты пожалею? Да ты купаться в ней будешь…
– Да брось ты ее, Колян, пошли… – вмешался третий голос, тоже мужской и тоже нетрезвый. Хотя алкоголя в нем было граммов на пятьсот меньше, чем в первом. – Мало тебе телок на причале? Только свистни – сотня набежит. Пошли, брось ты ее…
– Погоди, Леха! Ты че, не понимаешь, в натуре? Я на нее запал… Сча все будет путем!
