посетители встретили его враждебно или хоть чем-то проявили недовольство. Багдад, как и любой другой мегаполис мира, многонациональный город. Но все же многие косились на чужака неприязненно.
Кто-то дернул Романа за рукав куртки. Он обернулся. Подросток лет пятнадцати, скаля в улыбке белые зубы, что-то быстро говорил ему на своем языке и делал приглашающие жесты. В руке он держал большеносый металлический кофейник.
Роман понял, что это местный официант. Тот, не теряя времени даром, уже ловко скользил между лавок, по дороге наливая кофе желающим. Роман двинулся за ним, понимая, что официант позвал его не любопытства ради.
У одного из столов паренек остановился и указал Роману на свободное место с краю. Понимая, что выбора у него пока нет, Роман кивнул и сел за стол.
Официант сейчас же поставил перед ним маленькую фарфоровую пиалку, плеснул в нее пару глотков кофе и жестом пригласил Романа попробовать.
Роман с сомнением глянул на буроватую мутную жидкость, весьма мало напоминающую добрый черный кофе. Но, помня наставления Крохина, поднял пиалку и сделал осторожный глоток. Странно, но напиток ему понравился. Был он терпок и отдавал острыми специями. И все же какой-то глубокий, ни с чем не сравнимый аромат придавал ему особую прелесть. Роман кивнул в знак того, что напиток ему понравился. Паренек просиял и помчался к другому столу.
Крошечными глотками прихлебывая кофе, Роман начал потихоньку осматриваться. Его соседи, местные жители, одетые кто в обычные джинсы и свитер, кто в национальные одежды, вели неспешные разговоры и пили кофе, со знанием дела смакуя каждый глоток.
В середине стола шла игра в домино. Звонко стучали костяшки, игроки обменивались быстрыми гортанными фразами. Соседи внимательно следили за игрой. За другими столами тоже играли в домино или нарды.
Вообще, кофейня сильно напоминала клуб по интересам. Кто-то пил кофе или чай, кто-то курил наргиле, булькая водой, кто-то читал газету. Многие просто отрешенно сидели, забравшись на лавку с ногами, и смотрели перед собой, перебирая четки.
У противоположной выходу стены располагалось нечто вроде стойки. Там работал телевизор, и те, кто сидел ближе к нему, внимательно слушали последние новости. Посетители вели себя очень чинно, видно было, что сюда приходят за тем, чтобы расслабиться и отдохнуть после дневных трудов.
На Романа никто не обращал внимания. Каждый занимался собой или своим приятелем. Ты никому не порти отдых – и тебя оставят в покое. Принцип очень хороший, не мешало бы братьям-славянам, особенно слишком буйным, его перенять. Ну да тогда надо и водочку переставать пить, а это уже, извините, не по- нашенскому будет. Какой же отдых без водки?
Место, где устроился Роман, находилось справа от входа. Он сидел спиной к стене шатра, и за ним было еще два ряда столов.
Покосившись через плечо, он убедился, что на этих рядах Павлова не видно. Возможно, он сидел где-то на другой стороне. Со своего места Роман не смог бы его увидеть. Нужно было подняться и пошарить глазами по залу, чего делать, конечно же, не следовало. Гораздо уместнее пройтись по рядам, якобы в поисках знакомых. Впрочем, на часах значилось девять двадцать девять, и Павлов, возможно, еще не пришел.
Посматривая на вход, Роман прихлебывал кофе и ждал. Если через пять минут Павлов не войдет, надо отправляться на его поиски. А если не придет и через десять? Уходить? Ждать? Звонить Крохину? Тот приказывал без крайней нужды ему не звонить. Стало быть, ждать до закрытия? Ладно, подождем, наше дело маленькое.
Игроки в домино за соседним столом вдруг жарко заспорили, яростно жестикулируя перед лицами друг друга. Можно было подумать, что вот-вот вспыхнет большая драка. Но через минуту спор погас, как и не было, и костяшки вновь мирно застучали по столу.
«Восточный темперамент, – с улыбкой подумал Роман. – Наши уже держали бы друг дружку за грудки и рвали рубахи. А эти пошумели и успокоились. Вот и думай, чьи обычаи лучше».
Официант, сделав круг, подошел к Роману. Как видно, он четко держал в голове всех своих клиентов. Не спрашивая согласия Романа, парень вновь с улыбкой плеснул ему кофе и двинулся дальше. Роман только и успел, что кивнуть в знак благодарности.
Хорошо, что Крохин предупредил, а то он уже выхватил бы деньги и побежал следом. Интересно, здесь все посетители пьют бесплатный кофе? Или это только завлекалочка для новичков? Надо будет спросить у Крохина. А то ведь если все угощаются на халяву, за счет чего же существует заведение?
Вдруг Роман уловил какое-то движение у входа и перенес все внимание туда. И оказалось, не напрасно.
Навстречу вошедшему стройному лысоватому мужчине в светлых коттоновых брюках и куртке спортивного покроя бросился второй официант, кланяясь и прижимая руку к груди. Прямо как швейцар к Фоксу в незабвенном сериале. Даже незнакомому с местными обычаями человеку становилось понятно, что пришел очень уважаемый гость.
И хоть костюм на нем сильно отличался от дневного, Роман сразу узнал этого гостя.
И вздохнул с облегчением. Ну, вот и господин Павлов пожаловал. Добрый, как говорится, вечерок, а то мы уже начали волноваться.
Чуть пригнувшись над столом, Роман внимательно следил, куда поведут Павлова. Ибо было понятно, что для него приготовлено здесь отдельное местечко.
Вслед за официантом Павлов проследовал в дальний от Романа угол и сразу пропал, присев на лавку. Теперь со своего места Роман его не видел, как ни пытался разглядеть за другими посетителями. Народу было слишком много, и Павлов будто растворился в воздухе.
Такой оборот дела Романа не устраивал. Если бы он должен был следить за Павловым, он бы не волновался. Держал бы выход все время в поле зрения и ждал, когда объект покинет заведение. Но его задача – проследить за Хусаином, человеком, чья внешность ему незнакома. А для этого нужно этого человека увидеть. Хорошо, если Павлов будет уходить вместе с ним. А если они выйдут поодиночке? Тогда как быть?
Роман еще немного подождал, затем поднялся и направился туда, где стоял телевизор. Там он без труда нашел место на лавке и присел с написанным на лице желанием послушать новости.
Косясь одним глазом в экран, на котором красивая дикторша в белом шелковом платке что-то энергично говорила на арабском языке, другим он смотрел в сторону Павлова. Со своего нового места Роман хорошо видел его. Теперь Павлов находился не далее чем в десяти шагах. Перед ним стояла большая чашка с каким-то напитком, он задумчиво подпирал голову рукой и рассеянно смотрел по сторонам.
Роман маскировался за спинами сидящих и никак не мог понять, ждет Павлов кого-то или же зашел просто так, выпить чашечку кофе. Если он ждет человека, с которым будет вести переговоры относительно левых поставок оружия, то почему он столь безмятежен? Или он так хорошо владеет собой? Тогда ему позавидует любой профессионал.
Крохин говорил о его опытности. К тому же, если человек не знает, что за ним установлено наблюдение, он и не волнуется. По крайней мере, настолько, чтобы это бросалось в глаза. Но тут наблюдалось какое-то абсолютное спокойствие.
Но нет. Вот Павлов посмотрел на часы, повел взглядом в сторону входа. Определенно, он кого-то ждет. Уже легче. Не пришлось «пустышку тянуть».
Обернувшись в сторону входа, Роман увидел только что вошедшего в кофейню высокого худощавого человека лет сорока с небольшим. Одет он был в темный костюм и застегнутую на все пуговицы белую сорочку. Мужчина неторопливо продвигался вперед и явно искал кого-то глазами.
Роман перевел взгляд на Павлова. Тот поднял голову и, встретившись глазами с вошедшим, сделал ему знак, означающий «иди сюда». Тот кивнул и направился к его столу. Вот он уселся рядом с Павловым и медленно, но внимательно оглядевшись, что-то начал говорить.
Роман некоторое время смотрел в экран телевизора, давая возможность Хусаину – а это был, судя по описанию Крохина и по поведению Павлова, именно он – убедиться, что никто за ним не следит.
Затем, чуть изменив позу, покосился назад. Хусаин, слегка подавшись к Павлову, продолжал что-то ему втолковывать. Тот никак не реагировал, лицо его сохраняло поистине восточную невозмутимость.
