Только бы отыскать его каким-нибудь чудом…
Роман выскочил на дорогу, глянул вправо-влево. Какое там, Раада уже давным-давно след простыл. Он уехал, чтобы продолжать слежку за Павловым по приказу Крохина. Может, попытаться найти его там, где находится работа Павлова? Его машину Роман помнил отлично. Погулять поблизости от павловского офиса – возможно, Раад и сыщется?
Нет, подумав, решил Роман. Дохлый это номер. Чтобы узнать, где работает Павлов, надо искать российское посольство, что само по себе займет немало времени. А пока еще там объяснишь, что и зачем… Но ему могут попросту не поверить, к тому же его интерес к Павлову, чиновнику Росвооружения, может вызвать подозрение, хотя бы у тех же фээсбэшников, денно и нощно пасущихся в посольстве. А даже если и выяснишь место, когда это будет? К тому времени Павлов может сто раз уехать из офиса – и Раад вместе с ним. Нет, найти таким образом Раада невозможно.
А позвонить? Есть же мобильный телефон. Может, в записной книжке хранится номер Раада?
Роман выхватил мобильник, нашел записную книжку и разочарованно вздохнул. В записной книжке не значился ни один номер. Крохин по своей обычной осторожности предпочел ничего в мобильнике не оставлять.
Может, обратиться за помощью к ФСБ? Все-таки смежное ведомство, интересы у них общие. Главное, дознаться про караван с оружием, а на шероховатости в их взаимоотношениях можно временно наложить мораторий – ради общего дела.
Или обратиться все-таки к самому Сергачеву? Он ведь имеет здесь немалый вес, мог бы реально помочь. Дело-то напрямую касается его ведомства, почему же он должен отсиживаться в стороне?
Или рискнуть и пойти в полицию? Фактов нет, но для чего человеку, приехавшему из России, придумывать небылицы? Ведь и Крохина взорвали именно из-за того, что он шел по пятам Мустафы…
Но, шагая по улицам, Роман отметал вариант за вариантом.
Фээсбэшники привыкли работать в белых перчатках. К Павлову они точно не полезут и устраивать ему допрос с пристрастием не решатся. Для начала они сообщат «по начальству», затем будут ждать указаний. А в штабе на Лубянке хитрецы в мундирах будут думать, как это и рыбку съесть, и ног не замочить. То есть как сделать так, чтобы и секреты у Павлова выведать, и Росвооружение не подставить, и операцию целиком себе присвоить… Всех деталей они там не знают, напридумают такую чехарду – сам черт ногу сломит, все в результате испортят, драгоценное время упустят да еще свалят на ГРУ, дескать, это ваши люди не умеют работать… Нет уж, ну их, этих смежников-смершников, подальше. Сами начинали, сами и закончим.
И Сергачева лучше не трогать – Антон очень верно этот вариант обосновал и исключил. И в полицию не обращаться – не поверят. Еще и в камере не меньше суток продержат. Будь Раад под рукой, тогда можно было бы попробовать. А в одиночку лучше не соваться. Гиблое это дело.
Но как же отыскать Раада? Должен ведь быть вариант. Не может быть, чтобы не было…
Думать, думать!
Куда он может приехать? Так, не дождавшись звонка от Крохина и не дозвонившись ему, Раад поедет к нему на квартиру. Не найдя Крохина там, он… Правильно, поедет на съемную квартиру, где Роман должен ждать Крохина. Значит, надо вернуться и дожидаться Раада. Рано или поздно он объявится, и тогда, объединившись, они начнут работать вместе…
Но возвращаться нельзя. Роман был уверен, что там его уже ищет полиция. Появись он, его сразу же увезут в участок. Объяснение займет много времени, и в любом случае ночь – единственный шанс все узнать – будет безвозвратно потеряна. Тогда уж с Раадом нет никакого смысла встречаться.
Что же, ждать его на том самом месте, где он забирал, а затем высаживал их с Антоном? Спрятаться где-нибудь поблизости и ждать?
И сколько ждать? А если Раад туда не приедет вовсе? Ведь, скорее всего, он даже не знает, где находится квартира, в которой ночевал Роман. Крохин – педант в вопросах конспирации и на всякий случай мог не дать Рааду ее номер. Не из недоверия, нет. А вдруг того взяли бы люди Мустафы и подвергли пыткам? Такой вариант вполне возможен, поэтому лучше Рааду знать поменьше. Личного и общего спокойствия ради.
Но где тогда может появиться Раад?
Роман напрягся и замедлил шаг. Думать, думать получше. Должно же быть такое место, где Раад сегодня появится наверняка. Должно!
И оно есть! – вспомнил Роман. И как раз там, где надо: возле дома Павлова. Точно. Потеряв связь с Крохиным, но зная о его ночных планах, Раад доведет Павлова до его дома и останется ждать поблизости. Машину Крохина он знает, так что просмотреть ее не боится. И Роман знает машину Раада и даже в потемках отыщет ее без труда. Раад терпелив и будет сидеть долго…
Хотя и это не факт, в смысле что Раад появится у дома Павлова. Крохин вполне мог не посвящать Раада в готовящуюся нынешней ночью операцию, все по тем же соображениям безопасности. Ехать «на дело» они собирались вдвоем с Романом, во всяком случае, об участии Раада Крохин не упоминал… Правда, Раад швырял камень на крышу, но не мог же он понять зачем, если Крохин ему не говорил, что нынче ночью они полезут в дом. Русского языка он почти не знает, да к тому же Роман с Крохиным общались вполголоса. Пока Крохин не приказал Рааду – на арабском языке – бросить камень, тот равнодушно смотрел в окно, никак не реагируя на разговор. Потом ему сказали бросить камень – он и бросил. А чтобы из такой малости догадаться, что ночью планируется залезть в дом и допросить хозяина, – это надо быть по меньшей мере Шерлоком Холмсом. Раад малый сообразительный, но не Шерлок Холмс, точно. Скорее всего, он подумал, что таким способом проверялась готовность охранников.
Вывод: и у дома Павлова Раада не найти. Как, похоже, не найти нигде.
А что, если… У Романа перехватило дыхание, и он как вкопанный остановился посреди тротуара.
«Столько предателей вокруг, – пронеслись в его голове слова Антона, сказанные за несколько минут до смерти. – Не знаешь, кому верить, кому не верить. Все куплены и проданы по сто раз…»
Не пророческими ли были эти слова? Что, если верный помощник Раад – человек Мустафы? Что, если он давно куплен, о чем Крохин и не догадывался? Восточное коварство давно известно. Роман за полтора года, проведенные в Афганистане, сталкивался с этим на каждом шагу. А Крохин сам говорил, что контрразведка у Мустафы работает хорошо. Почему им было не перевербовать Раада? Он родом отсюда, ему здесь жить дальше и сосуществовать со своими земляками, к какому бы клану они ни принадлежали. А кто такой для него Крохин? Чужой человек, иноземец, более того – иноверец, которого грех не покарать.
А этот четко организованный подрыв машины? Ведь бомбу заложили, пока они отлучались на разведку к дому Павлова. За Крохиным не следили, значит, кто-то другой координировал действия минера.
И этим «другим» был Раад… Он находился возле них неотлучно, так сказать, держал под присмотром, чтобы они, неожиданно вернувшись, не спугнули минера. И он успокоил минера и сказал, что все под контролем. Он сделал это после того, как, бросив камень, ушел по улице и скрылся за углом. Его не было несколько минут, и мобильный телефон – Роман это видел и запомнил по укоренившейся привычке запоминать любую мелочь – был при нем.
Это он сообщил Мустафе, что Крохин по-прежнему не отстает от Павлова, – и Крохина для общего спокойствия и для обеспечения безопасности сделки решено было убрать. И «верный» Раад этому очень умело посодействовал. Только, скорее всего, убрать должны были не только Крохина, но и Романа, потому что ему также был известен план по тайной доставке ракетных комплексов… Но Крохин решил съездить по делам – и погиб. Погиб один, что несколько нарушало планы заговорщиков. Роман хоть и не так опасен, как Крохин, но все же ему многое известно. И лучше будет, если он как можно скорее отправится за своим начальником…
Роман впервые после того, как покинул место взрыва, осознал, насколько он уязвим на улицах этого чужого города.
Прохожие были в подавляющем большинстве местными жителями. И хотя молодежь и почти все мужчины среднего возраста были одеты на европейский лад, что хоть каким-то образом маскировало Романа, лица их и цвет волос резко от него отличались. Он был, без всякого преувеличения, белой вороной среди всех. Изредка в толпе можно было заметить лицо европейца, но это сразу же бросалось в глаза.
Тот, кто устроил взрыв «Форда», мог затем оказаться в толпе зевак. Тогда он видел Романа и мог следить за ним от самого дома. Роман невольно обернулся, хотя через секунду понял, что, если он на крючке, дергаться бесполезно. Выстрел мог прозвучать откуда угодно: из проезжающей мимо машины, из
