И сказал себе сотник, что никогда даже не заикнется о том, что произошло между ним и этим… Гулем. Кто поверит? Сочтут, что разум потерял. Из ума выжил. И шут с ней, с пленницей. Век бы о ней не слыхать.
* * *
Дмитрий немного удивился, когда сотник вдруг вытаращился на него, будто наяву черта увидел. Он уже принял решение отдать девочку, хотя это и далось нелегко: холодный разум требовал поступить именно так, но в то же время все в Дмитрии протестовало против собственного решения. Не для того он отбирал девчонку у одного насильника, чтобы тут же отдать в лапы другого! Нет, надо забыть, навсегда забыть о человеческом достоинстве и жалости к женщинам и детям. Это время не знает пощады, оно просто и примитивно. А сам он – химера, и навсегда ею останется. Мимикрия – вот его удел.
– Девчонка в обозе, – повторил он. – Привести ее?
– А? – переспросил юз-баши неуверенным голосом.
– Девчонка, – еще раз повторил Дмитрий, не понимая, что вызвало такую перемену в только что надменно-ленивом сотнике.
– А-а… – выдохнул сотник, подергал челюстью. – Красивая?
Желаддин-бек тянул слова, как спросонок, блуждая глазами по лицу Дмитрия, вглядываясь в него, словно выискивая что-то.
“Скажешь „нет” – считай, пропала девка, – подумал Дмитрий. – Что с ним, черт возьми? Чего он мямлит, словно его из-за угла пыльным мешком меж ног пришибли? Чем я его так напугал-то?” А в голове у него уже созрел ответ.
– Я – красивый, – сказал он и ткнул себя пальцем в грудь. – Она красивая.
Взгляд юз-баши остановился на нем и принял более осмысленное выражение. Он засмеялся. Сначала неуверенно, а потом все громче и громче, будто Дмитрий, сам того не ведая, подал юз-баши путеводную нить и вывел из лабиринта непонятных переживаний.
Сотник смеялся долго. Заливисто. До слез. И все тыкал в Дмитрия пальцем.
– Красивый… красивый… – повторял он сквозь смех.
А Дмитрию стало ясно, что благодаря неизвестно чему девчонка останется у него. Не отберет юз-баши пленницу. И тут же получил подтверждение. Сотник вытер глаза рукавом и шумно выдохнул.
– Если она такая же красавица, как ты, то я и видеть ее не хочу, – махнул рукой юз-баши. – Оставь себе.
– Ты щедр, – сказал Дмитрий, слегка кланяясь.
– Запомни это, – вдруг сказал юз-баши таким тоном, словно предлагал союзный договор на высшем уровне. – И что я тебя десятником сделал, запомни.
– Запомню, – пообещал Дмитрий. – Ты щедр.
Сотник вновь принял надменный вид. Но играл, это было заметно.
– Убирайтесь, – отпустил их наконец юз-баши.
* * *
Вместе с Арсланом Дмитрий обходил палатки в поисках солдата “красной” сотни, что болтался рядом с ним в крепости. Он пытался понять, что же на самом деле произошло во время “аудиенции” у сотника. Мысль, что девчонка осталась у него, поднимала в груди горячую волну радости. Вот это-то как раз он хорошо понимал: моральные ценности радуются. Глупо радуются, между прочим, – не то место, не то время. Но это была, пожалуй, первая положительная эмоция с момента его провала в прошлое, и он купался в ней, отдыхая душой.
Арслан, до сих пор молчавший, как рыба, внезапно окликнул:
– Гуль!
– Что тебе?
Арслан отозвался не сразу.
– Юз-баши тебя испугался. Почему?
– Кто знает? – пожал плечами Дмитрий.
Арслан помялся.
– А может, ты и вправду злой дух, как говорят? – спросил он, пряча глаза.
Дмитрий не до конца понял, о чем его спросил Арслан, и собрался переспросить, но в это время его желудок, в котором плескалось выпитое вино, разразился громким бурчанием, похожим на угрожающее рычание собаки.
Арслан округлил глаза и прыснул.
– Что ты сказал? – спросил Дмитрий. – Повтори!
– А, не важно… – с довольным видом отмахнулся Арслан.
Дмитрий удивленно пожал плечами. Черт их разберет…
Он до сих пор не совсем понимал, как его здесь воспринимают. Его рост и в будущем – бывшем настоящем – выбивался из рамок “среднего”, но по сравнению с людьми азиатского средневековья он действительно был самым настоящим гигантом, на добрых полметра возвышаясь над их макушками. И был бы он банальной “жердиной” – худым, но длинным. Нет же! Еще в армии он постарался нарастить соответствующие росту мускулы и потом регулярно посещал тренажерный зал, чтобы тело не подернулось жирком. Хотя занятия с Игорем могли с кого угодно спустить лишнее сало, но и тогда он не прекратил
