После чего отложил салфетку, поднялся и отодвинул соседний стул.
Значит, вы – Наташа Смирнова.
Да вроде мы уже познакомились, – пробормотала она и, поглядев на красную Марину, более внятно добавила: – Здрасьте.
– Доброе утро! – выдавила из себя та. Глаза у нее были ярко-зеленые, как у папочки, но в отличие от него, отражали все переживаемые чувства.
Чтобы хоть как-то поддержать ее, Наташа обернулась и сказала:
– А вот Валера.
– Какие люди! – полным яда голосом ответил Покровский. – Просто даже не верится. Что ж, садитесь, юноша.
Валера бочком продвинулся вдоль стены, уселся на самый краешек свободного стула и остекленел. Наташа подумала даже, что, если до него нечаянно дотронуться, он осколками осыплется вниз. Покровский тем временем сосредоточил все внимание на своей будущей помощнице.
– Ну-с, – сказал он, обмазывая джемом булочку, – вы довольны комнатой?
– Еще бы, – ответила Наташа, которая практически всю ночь проспала на коврике в холле. – Комната замечательная.
– Вы ведь умеете обращаться с компьютером? – с неожиданным подозрением поинтересовался Покровский.
– О да! Компьютеры – это мой конек.
– А какое у вас образование?
– Вполне достаточное, Андрей Алексеевич, чтобы разобрать бумаги. Так что вы не волнуйтесь, обработаем ваш архив в лучшем виде.
– Это архив моего отца, – поправил Покровский. – Впрочем, о работе поговорим после завтрака. – Он обернулся к Валере: – Что же вы, молодой человек, сидите, как именинник? Уж съешьте что-нибудь.
Марина с подбадривающей улыбкой налила Валере чаю и положила на тарелку кусок яичницы.
– Значит, – не отставал от него Покровский, – вы были на даче у общего друга.
– Да, здесь недалеко, папа, – с нажимом сказала Марина, надеясь, что он переключит свое внимание на нее. Однако он по-прежнему смотрел на ее смущенного ухажера.
– И что же, вы специально подгадали поехать в такую погоду, чтобы можно было остаться там на ночь?
Если до сих пор щеки Валеры были розового цвета, то теперь они сделались темно-рубиновыми.
– Ну что вы, Андрей Алексеевич, – ответил он. – Погоду я не заказывал.
– Дерзите? – хмыкнул Покровский, засовывая в рот булочку.
От возбуждения он очень быстро жевал и одновременно готовился к следующему выпаду.
– Папа! – сердито сказала Марина. – Мы всего лишь пережидали грозу. Ведь ты бы не хотел, чтобы нас убило молнией?
– Кстати, – заметила Наташа, потянувшись к сахарнице. – Вчера одного мужчину как раз убило. На пляже. По радио передавали. Бубрик тоже в курсе.
– Ну, раз даже Бубрик в курсе... – поднял брови Покровский.
Наташе стало смешно оттого, как он ревнует дочь, и она ухмыльнулась. В этот миг во входную дверь постучали.
– Кто-то в гости к тебе, Андрей Алексеевич! – крикнул издалека Генрих.
Протопали шаги, и через минуту в холле зазвучали голоса. Покровский вытянул голову, пытаясь через приоткрытую дверь рассмотреть гостя. Рассмотрел и позвал:
– Стас, мы завтракаем! Иди сюда.
– Пожалуй, мне пора, – засобирался Валерий, и Марина немедленно выскочила из-за стола:
– Я тебя провожу!
Дверь распахнулась, словно ее толкнули двумя руками, и на пороге возник царственный брюнет с широко расставленными глазами и мушкетерскими усиками.
– Большой привет всем добрым людям! – прогудел он.
Поскольку первым на пути ему попался Валера, он потряс его руку, а потом схватил в охапку Марину и покачал из стороны в сторону:
– Здравствуй, красотка! Скучала по дяде Стасу?
Марина взвизгнула и, выкрикнув: «Скучала!», убежала вслед за Валерой в холл.
– Привет, Андрей!
Стас подошел к столу, поздоровался с Покровским, не сводя при этом глаз с Наташи.
– Познакомьтесь, – ответил хозяин дома на его невысказанный вопрос. – Это Стас, а это вот Наталья... – Он замялся, ожидая, что ему подскажут отчество.
– Просто Наталья, – вставила та и кокетливо улыбнулась, позабыв, что в настоящее время производит на мужчин совсем не то впечатление, к которому привыкла.
– Наталья будет помогать мне разбирать папин архив.
– Наконец-то, – сказал Стас, капитально устраиваясь за столом. – Надеюсь, теперь ты перестанешь комплексовать и спокойно займешься своими делами. А то брошенный архив давил на тебя. Кстати, что это за мальчишка с Маринкой? Кажется, я уже видел его у вас.
– Козлов, – с неподражаемой интонацией ответил Покровский.
– Кто такой?
Гардеробщик. Вешает пальто в трактире «Кушать подано».
– Вижу, ты его не жалуешь, – хмыкнул Стас, набивая себе рот оладьями. – Чем он тебе не потрафил?
– Он, видите ли, собирается жениться на моей дочери! – возмущенно сообщил Покровский.
– И что? Не всю же жизнь он будет работать в трактире. Если тебя волнует его профессия.
– Моя дочь будет Козловой! Одно это сводит меня с ума.
– Подумаешь, – встряла Наташа. – Фамилия как фамилия. Кроме того, он еще может ее прославить. Вон, Сухово-Кобылин, например. Тоже, наверное, стеснялся поначалу. А потом написал «Смерть Тарелкина» – и все, успокоился на всю оставшуюся жизнь.
Покровский поглядел на нее холодно и поинтересовался:
– А у вас самой дети есть?
– Я еще слишком молода, – ответствовала Наташа, и мужчины изумленно переглянулись.
Наверное, они подумали, что ей лет сорок пять или даже пятьдесят, и в других обстоятельствах она непременно оскорбилась бы их переглядыванию. Но что теперь оскорбляться, когда они с Ольгой приложили столько сил, чтобы добиться подобного результата?
В этот момент в столовую возвратилась Марина. Она молча прошла к столу, села и, налив себе чаю, заметила:
– Жаль, дядя Стас, тебе не удалось поближе познакомиться с Валерой. Он забавный.
Покровский вдохнул воздуха столько, что у него чуть не лопнула рубашка на груди, но Наташа не дала ему высказаться:
– Скажите, а чем вы занимаетесь? – быстро спросила она у Стаса.
– Я адвокат, – охотно ответил он. – Кстати, если потребуются мои услуги, можете обращаться.
– Уж лучше бы твои услуги никому никогда не требовались, – проворчал Покровский, раздумав говорить о Козлове.
– Ну, к чему такая мрачность? Адвокат занимается и приятными вещами. Например, дареными квартирами, нежданным наследством...
В этот момент открылась дверь и на пороге появился запыхавшийся Генрих Минц.
– Андрей Алексеич, – сказал он, и бровки взлетели над его круглыми растерянными глазами. – Тут милиция приехала. Они говорят... твою жену убили.
Наташа сидела на том самом диванчике, возле которого провела ночь, взбудораженный Генрих на кухне драил кастрюли, а Марина бегала по гостиной, обняв себя руками за плечи. Перед этим она переделала всю
